Я расслабилась после его слов, потом вспышка боли, и опять расслабление. Хм, я второй раз слышу эти повелительные нотки в его голосе. И мне не нравиться, как они на меня действуют. Они не уговаривают, а подчиняют. А подчиняться я не люблю, у человека должно быть право выбора.
Тем временем он, сняв носок, осматривал щиколотку. Пальцы нашли болезненную точку. Я вздохнула. Он приложил ладонь к косточке, и боль чуть притихла. У него были холодные руки. Или это я уже стала замерзать? За те четыре часа, что я бродила под дождём, я намокла, в сапогах хлюпало, носки были мокрые, штаны со свитером тоже. Дождевик мало спасал.
— Перелома нет. Растяжение связок. Вам надо домой. Я помогу вам, — и посмотрел мне в глаза.
— Ээ, спасибо, вам, большое. Я сама, — я старалась говорить с твёрдостью в голосе.
— Не говорите глупости. Вам нужна помощь, — возразил он мне.
Во мне боролись три чувства. Гордость — сама как-нибудь доковыляю или доползу. Осторожность — я не хотела, чтобы этот человек знал, где я живу. И здравый рассудок, который говорил, что если я пойду одна, я и до обеда следующего дня домой не доберусь.
Тем временем он повернулся к своим спутникам и сказал:
— Анна, Николас, идите домой. Я сам со всем разберусь. Опасности больше нет.
Опасности!? Я вспомнила про волков.
— Вы говорите про волков? — с тревогой спросила я.
— Нет — ответил он.
Я решала задать вопрос, который волновал меня больше всего.
— Вы охотники?
— Можно сказать и так. Но не сегодня, — уклончиво ответил он.
— Вы не видели двух волчат сегодня в лесу? — затаив дыхание, спросила я.
— Нет.
Я сникла. Где сейчас Сет и Рет? Как они? В лесу холодно и сыро. Они, наверное, голодны. Хотелось плакать, а слёз, как обычно не было.
Его спутники ещё раз бросили взгляд в мою сторону, а потом развернулись и стали уходить.
Я, опираясь на корягу, попыталась подняться, незнакомец тут же схватил меня под локоть и помог подняться. Я опёрлась на его руку и сделала первый шаг. Ух, болезненно, но терпимо.
— Старайтесь не наступать на ногу. Чем меньше вы будите её беспокоить, тем быстрее она заживет, — он остановился оглядываясь. Потом подвёл меня к ближайшему дереву и сказал, — Прислонитесь пока к дереву. Я сейчас.
Отойдя в сторону, он подобрал палку и обломал сучки.
— Вот, опирайтесь на неё, — он протянул палку мне.
Я попробовала и тут же отбросила её в сторону. К боли в ноге, добавилась боль в плече. Ну почему я вывихнула и правое плечё, и правую щиколотку? Придётся прыгать на одной ноге, опираясь на его руку.
Мы двинулись в путь. Уже через пятнадцать минут мы начали спуск в долину.
— Вы хорошо ориентируетесь в этих горах, — меня это тревожило.
— Я бывал здесь раньше, — спокойно ответил он.
Это многое объясняло. Но мне надо было сосредоточиться. Вниз идти было тяжелее всего. Каждый шаг отдавался болью. Моё дыхание участилось.
— Вам больно, — озабоченно сказал он.
Не успела я ответить, как он подхватил меня на руки. Я начала вырываться.
— Так будет намного быстрее для меня и менее болезненно для вас, — пояснил он.
Он был прав, мне нечего было возразить.
— Хорошо. Но когда мы спустимся, я опять пойду на своих двоих, — упрямо возразила я.
Он промолчал. На его руках я чувствовала себя неуютно. Я не люблю, когда люди подходят ко мне близко, а уж когда прикасаются — тем более. Мне не нравился этот человек. Я чувствовала — он опасен, очень опасен.
— Утром вы не ответили на мой вопрос?
— Какой? — не поняла я.
— Как вас зовут? — и посмотрел на меня.
Ответа мне не избежать.
— Лана, — нехотя ответила я.
— Это сокращенное имя или полное? — и интересом спросил он.
— Сокращённое.
— От какого? — он не отступал.
Так и хотела сказать: «А вам какая разница», но грубить было не в моём характере.
— От — Светлана, — пояснила я.
— Значит — светлая. А дальше? — он бросил выжидающий взгляд на меня.
— Что дальше?
— Фамилия?
— А вам зачем? Счёт мне хотите выставить? — я начала злиться. — Я заплачу вам наличными.
Он промолчал. Мы спустились в долину. Я сразу же попыталась вывернуться из его рук. Но он крепко меня держал.
— Лана, уже темно, у вас болит нога и плечо. Ещё раз повторяю, быстрее будет, если я вас понесу, — он вздохнул.
— Вам тяжело, — я попыталась оправдать своё нежелание находиться у него на руках.
— Нет.
Ну, как хочешь. Хотя, надо признаться, боль стала утихать. Пусть он и не нравиться мне, я должна быть ему благодарна. Не каждый согласиться нести на руках незнакомую женщину, в темноте, в горной глуши. Надо будет его, потом поблагодарить. И вообще вести себя более цивилизованно. Он не сделал ничего плохо. Не его вина, что он красив, а я красавцев избегаю. И тут я поняла, что не спросила его имени.
— А как вас зовут?
— Максимилиан.
— Красивое имя. Какое у него толкование, раз уж вы в этом разбираетесь?
— Латинское — большой, величественный.
— Вам подходит.
— Спасибо, но обычно, в жизни меня зовут Макс.
— Приятно познакомиться, Макс. — я улыбнулась ему.
— Взаимно, Лана — он улыбнулся в ответ.
Я оцепенела. Я выдела только два выражения его лица. Изумление и озабоченность. Теперь я познакомилась с третьим. Когда он улыбнулся, лицо неуловимо изменилось и стало ещё красивее. Но я заметила и ещё кое-что. Его глаза — они были чёрные, и они не участвовали в улыбке. Глаза были холодными и бездонными.
Я и не заметила, как мы миновали долину и закончили подъем к дому. Мы были у ворот. Двор был ярко освящён. Значит, Стефан уже вернулся. Как только Макс сделал первые шаги во двор, Стефан бросился к нам, и протянул руки пытаясь забрать меня.
— Что произошло? — с тревогой, спросил он.
— Я упала и вывихнула плечо и щиколотку. Макс со своими друзьями оказался рядом, и любезно согласился мне помочь.
— Как кстати. Вы всегда поблизости нашего дома. — Стефану это не понравилось. Он упёрся взглядом в Макса и ещё раз попытался забрать меня у него с рук. — Дальше я сам.
— У меня есть познания в области медицины, и я лучше смогу оказать ей помощь, — Макс ответил ему таким же тяжёлым взглядом. — Вам стоит успокоить лошадей и не мешать мне. Никогда, — я опять услышала повелительные нотки в его голосе, и ударение на слове «никогда».
Стефан безвольно опустил руки и пошёл в конюшню, не оглядываясь. Значит, этот голос действует не только на меня так?
Лошади опять вели себя беспокойно. Я ещё раз попыталась встать на ноги, чтобы посмотреть, что с ними.
