— В первую очередь — белье, повседневная одежда на несколько дней, и вечерний наряд. На всякий случай.
Я чувствовала себя очень неловко, потому вставила и свои пять копеек:
— И маленькое черное платье. Черные чулки и туфли на шпильке.
Дамы уставились на меня так, будто удивились, что кукленок вообще говорить умеет.
— Кака-а-а-я прелесть. И маленькое черное платье… — завороженно меня рассматривая, приговаривала мадам.
— Мы немедленно займемся девочкой. А для Вас, милая Элиза, у меня есть такая модель… — мадам закатила глаза и хлопнула в ладоши.
И тут меня будто ураган подхватил. Оставшись в одних трусиках, я растерянно и с тоской наблюдала, как Бюсси уводит прочь Элизу.
А меня в несколько рук стали обмерять, записывать, одевать и раздевать, снова одевать и опять раздевать.
К тому моменту, как меня оставили в покое, у меня даже сил не было поднять чашечку кофе, услужливо принесенную мне. Сидя в мягком кресле, я серьезно раздумывала, что же мне делать — дождаться Элизу или попросту сбежать? Мой прошлый побег чуть не закончился плачевно, так что я осталась сидеть там, куда меня и посадили. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как в соседнее со мной кресло опустилась мадам Бюсси.
— Ох, я представляю, как обрадовался твой папенька, встретив такого кукленка спустя столько лет.
Ну, вот. Элиза уже похвасталась. Жаль, что меня не спросили, хочу ли я, чтобы об этом все говорили.
- Я бы не сказала. Он вообще заявил, что я не его дочь.
Даже не знаю, почему вдруг у меня это признание вырвалось. Слова словно сами выскочили из моего рта.
— Я тебе не верю, хитруля. Сир Чутха не мог такого сказать. Ты словно две капли воды похожа на его мать.
Я недоверчиво посмотрела на мадам, затем на приближавшуюся Элизу. Кто-то из нас двоих определенно сошел с ума.
У Элизы кожа была белоснежная, а у меня того редкого типа, что стоит оказаться на солнце, как кожа будто бронзовым налетом покрывается. Элиза — темноволосая и чернобровая. А я — светлая шатенка. А летом волосы выгорают до белого цвета. Так что мне даже столь модное тонирование или омбре делать не нужно. Природа сама замысловато меня разукрашивает. Ну и самое главное, у Элизы глаза такие темные, что кажутся черными. А у меня серенькие. Ну разве что мы были с нею одного роста. Так что сходство весьма сомнительное.
— А что ты делаешь в семье примарха Твара?
Что-о-о? Что вообще последние два слова значат? Кто такой этот Твар?
Глава 9. Феликс Чутха
Дэн Твар стремительным шагом ворвался в приемную ректората.
— Элис, всю информацию о Валерии Нихон-Чутхе немедленно мне на стол, — ни на секунду не останавливаясь, скомандовал он симпатичной рыжей секретарше.
Громкий хлопок закрывшейся двери заставил вздрогнуть рыжулю. Она уже вполне оценила суровый нрав ректора, поэтому сдунув упавший на глаза рыжий локон, бросилась выполнять указание.
— Уже обед скоро, а его принесла нелегкая, — возмущенно бормотала она себе под нос, перебирая шустрыми пальцами бумажные папки с делами студиусов.
— Я все слышу, — раздался из-за двери рык ректора. Элис вздрогнула, вспыхнула до самых корней волос, и пальчики ее забегали еще быстрее.
Спустя час с небольшим, Элис вошла в кабинет ректора. Вид у нее был несколько растерянный и виноватый.
— Дэн, такой студиуски у нас не числится.
— Что значит, не числится? В делах престудиусов искала?
— Да, искала. На подготовительном отделении такой девушки тоже нет. А это, случайно, не родственница Феликса Чутхи со следственного факультета?
Дэн Твар поднял на нее тяжелый взгляд и, прищурившись, задумался. Несчастная Элис, неправильно поняв его, заерзала. Поспешным движением она одернула едва прикрывавшую попу юбку.
— Идите, Элис.
— Уточнить у Феликса?
— Нет, спасибо. Идите, работайте. Я сам с Феликсом поговорю.
Несколько минут он сидел в задумчивости, а затем решительным шагом направился разыскивать своего друга, а параллельно с этим преподавателя и куратора первокурсников.
Феликс был представителем молодого поколения преподавателей, поэтому попахивавшим стариной камзолам предпочитал более удобную и современную одежду. Узкие темные брюки, из дорогой замши туфли и твидовый пиджак на широких плечах, заставляли женскую половину академии мечтать о красавце преподавателе. Мало кто знал, что прежде чем принять предложение Дэна Твара, Феликс Чутха считался лучшим сыскарем своего мира. Он мог легко и не заметно, практически не нанося урона, покопаться в мозгах любого. Это был его дар и его проклятие. Долгое время он воспитывался и жил в семье его матери в мире Драконов. Не смотря на то, что его отец был Сиром желтого Крыла вампиров, Феликс оставался драконом так же, как и его мать.
Прибыв по приглашению своего друга, ректора Дэна Твара, он совершенно неожиданно для себя, был тепло встречен семьей отца. Отношение семьи Чутхов не изменилось к нему и после того, как он отказался принять облик вампира.
Вампиры Желтого крыла, наряду с кровью, питались эмоциями страсти и азарта. И в случае необходимости, могли эти эмоции у своих жертв усиливать. Его семья держала в Мире Двуликих парки аттракционов, игорные дома, клубы, ипподромы и прочие увеселительные заведения. А Феликс выполнял в семье функции штатного менталиста, вовремя определяя лиц, готовых нанести вред или урон его семье.
В мире поговаривали, что столь теплому отношению семьи к нему, Феликс был обязан происхождению своего отца, в далеких предках которого значились и маги, и оборотни, и даже фениксы.
Эту историю семьи своего друга Дэн Твар слышал и раньше, но не придавал ей особого значения. А вот теперь, когда на горизонте замаячило обвинение в отцовстве, а "дочерью" оказалась девушка-феникс со странной фамилией Чутха, он подумал о своем друге. А чем черт не шутит? Ведь Феликс вполне может оказаться как отцом, так и просто родственником этой самозванки. А девчонка могла попросту ошибиться.
- Н-н-нда, вопросов больше, чем ответов, — думал Дэн, ожидая конца лекции.
— Ректор? — официально протянул ему руку Феликс. Стоило последнему студиусу поспешно покинуть аудиторию, как Феликс добавил: — Привет, хвостатый.
— От рогатого слышу, — тут же с ухмылкой парировал Дэн.
— Тьфу, тьфу, тьфу, — поплевал через плечо Феликс. — Пока обхожусь без рогов.
— Давно мы с тобою не обедали.
- Ну, да. Давненько. Что, идем к мэтру Ожже?
— Почему бы и нет?
И друзья, раскланиваясь на все стороны с преподавателями и кивая в приветствиях студиусам, отправились обедать.
С аппетитом проглотив по большой отбивной и оставив нетронутым салат, друзья подняли бокалы.
— Дэн, у меня просто мозг чешется. Так хочется тебе в голову забраться.
— Я должен поверить, что ты еще не покопался во мне?
— Не поверишь, держусь из последних сил.
— Лучше бы ты покопался. Я даже не знаю, как объяснить. Феликс, тебе имя Валерия Нитхон-Чутха о чем-нибудь говорит?
— Впервые слышу. А что за дамочка?
— Девушка лет шестнадцати — восемнадцати.
— Брось, друг. Совсем уж малолетка. Давай лучше к нам в клуб сходим. Там цыпочки постарше такие, что пальчики оближешь.
Дэн сверлил друга взглядом.
— Девушка утверждает, что она моя дочь.
Феликс так задорно расхохотался, что на них стали оглядываться посетители. Даже Дэн скривился в некоем подобии улыбки.
— Где же ты наследил, хвостатый?
— Феликс, она феникс. И приставка "Чутха" тебе ни о чем не говорит?
Феликс все еще улыбался, но в глазах смеха уже не было.
— Феникс Чутха? Ты намекаешь, что она может быть моей… дочерью?
— Или родственницей. В такие совпадения я не верю.
— Да уж. Кто ее мать? Как на тебя вышли?
- Понятия не имею. Я не успел выяснить. Немного, знаешь ли, вышел из себя.
