к ангелу не может служить оправданием.
– Какой кошмар, – поежилась я, осознавая, насколько много таких… как мы с Элем. Неподходящих друг другу. Но безумно влюбленных. И как судьба к нам жестока. Ни одному из нас она не дала шанса на «долго и счастливо». Пока что судьбы всех, кого я знала, оказались изломаны.
Крис пожал плечами, продолжая рассказ:
– Старая история. Мать носила меня в тот момент, когда отца убили. Она… потом стала темным ангелом. Падшей. Потому что разочаровалась в добре и свете. А меня… она родила и подкинула черным драконам. Как раз тем, кто выносил приговор моему отцу. Я рос в семье дяди. К счастью, меня хорошо воспитали. Но уже в семь лет во мне проявились способности не только воевать и драться с врагами, но и исцелять. И тогда меня отдали ангелам… В общем, я теперь умею сразу и убивать, и лечить, – горько усмехнулся Крис и встал, закрывая тему.
Я покачала головой с сомнением. Я видела, что ему больно вспоминать прошлое. Но что я могла поделать? Все мы изломаны. Кто-то – в большей степени. Кто-то – в меньшей.
– А зачем ты идешь со мной к Элю? – осторожно спросила я, надевая платье-дерюгу и морщась от касания грубой ткани к коже. – Отдай мне ключи, как это сделала Марион в прошлый раз. Я сама схожу в камеру, поговорю с Элем, расскажу о том, что надо освободить пленницу…
– Не так быстро, птичка! – Крис без улыбки перехватил меня за воротник платья и рванул на себя. – Никто ключи тебе не отдаст. Я иду с тобой!
– Чтобы убивать? – рявкнула я, снова теряя самообладание.
Не верила в то, что говорю. Просто провоцировала Криса на откровенность. Но его серые глаза похолодели, и он покачал головой:
– А что, если да? Если убивать?
Сердце оборвалось, и я на минуту перестала дышать. И уставилась на светловолосого целителя во все глаза.
– Или исцелять? – продолжил с улыбкой Крис, смягчая впечатление от своих слов.
Но у меня до сих пор мурашки бежали по коже.
– И-исцелять? – заикаясь, спросила я, отрывая по очереди каждый палец целителя от воротника своего платья. – Но Эль же в порядке? Правда? В порядке?
Последние слова я прошептала почти истерически, цепляясь за запястья Криса, едва сдерживая слезы. Он отвернулся, словно не желая говорить правду.
– Не совсем. Но твой демон жив. И я думаю, я смогу помочь ему так же, как помог тебе. В обмен на услугу, о которой мы договорились. Я исцелю его, как тебя. Сохраню вам жизни, разрешу вернуться в Демоново королевство. Возьму лишь клятвы с обоих, что Ингрид ничего не узнает про наших воинов, магическую и прочие защиты Драконьих земель. Но взамен… ты же знаешь мое условие, попаданка.
– Да, – выдохнула я, прикрывая глаза. – Спасти Марион. Но Крис… Поверь мне. Я сделала бы это и безо всяких условий. Марион – моя подруга. Она вытащила меня из королевства демонов по моей просьбе. А я подвела ее… и стала причиной смерти ее людей.
– Я знаю, – улыбнулся Крис, потрепав меня по щеке, как ребенка. – Сейчас я вижу, какая ты на самом деле, Рута. Благородная и чистая. Но Эль не такой. У демона нет причин рисковать собственной шкурой и спасать дракона. Поэтому твоему мужу нужна будет мотивация. А я как временный главнокомандующий Драконьего Укрытия предоставлю ему эту мотивацию. Ну, чего ты встревоженно морщишься? Собирайся, идем в камеру, к демону. И постарайся держать себя в руках, попаданка. Мы на войне. И с пленными обращаемся соответствующе.
Смысл пугающих слов до меня дошел лишь тогда, когда я переступила порог тюрьмы. Совсем другой – не той, в которой до этого держали Эля. Мы с Крисом прошли в сторону от Укрытия и спустились в катакомбы.
Я никогда не догадалась бы, что в подобном месте можно устроить тюрьму. Хотя пленников кроме Эля я никаких здесь не заметила. Лишь крутой спуск под землю, каменные стены, монотонное капанье воды в отдалении. И тишина. Такая, что по коже бежали мурашки. Мы шли вперед, темноту перед нами освещала лишь свеча на ладони Криса. И я не выдержала:
– Вот уж не думала, что драконы настолько жестоки к своим пленникам! Ты Эля еще в пыточную камеру определил бы! Тут же с ума сойти можно!
– Демон – не просто пленный. Он – предатель, – мрачно процедил Крис, оборачиваясь.
И я увидела перед собой не белого и пушистого целителя, а серьезного и жесткого главнокомандующего драконов. Даже черты его лица заострились, он сжал губы, прожигая меня взглядом.
Я не успела ничего сказать в ответ. Хотя с губ рвалось что-то дерзкое и злое. Потому что мы подошли к импровизированной камере. На самом деле это было небольшое углубление в пещере, похожее на каменный мешок. Там, прямо на утоптанном земляном полу, лежал без сил мой Эль. Его крылья были раскрыты и занимали так много места, что он не мог даже пошевелиться.
– Эль! – крикнула я, не сдержавшись, и бросилась к нему.
Муж не услышал. Он лежал в беспамятстве на спине. Его глаза были закрыты, на лице виднелись ссадины и следы от ударов, но самое страшное – бледность. Будто он уже умирает.
– Да вы – звери! Что вы наделали?! – зарыдала я, падая на колени и обнимая Эля.
Я замерла в испуге, увидев на его предплечьях тонкую сетку из черных шрамов. Странной формы, они изгибались, змеились по бледной коже, будто следы от какой-то чужой магии.
– Это не мы сделали, – негромко и серьезно ответил Крис, присаживаясь на корточки и проводя кончиком пальца по шрамам. – Я тоже заметил их сразу, как демона посадили на цепь в эту камеру. Шрамы появились после вашего падения в озеро. А еще окаменевшие перья. Смотри, видишь?
Крис приподнял тяжелое крыло Эля, и я нахмурилась, не понимая, о чем говорит целитель. Только потом пригляделась и увидела, что несколько перьев в крыле тусклые и темные. Будто каменные. А не живые, гладкие и блестящие.
– Это чужая опасная магия. Может, чье-то проклятье? Эта магия пожирает Эля изнутри.
– Помоги ему, – тихо шепнула я. – Исцели, убери это.
Крис медленно, с сожалением покачал головой.
– Пробовал уже.
