Ее запах сводил с ума. Ни с одной женщиной я не испытывал ничего подобного. Непреодолимое желание пойти на поводу у страсти овладело мной, и я склонился над девушкой, осторожно касаясь губами ее нежных губ.
Она казалась невероятно сладкой, тёплой ото сна. Я ощущал себя мальчишкой, впервые оказавшимся с прелестницей в одной кровати. Да, после Элианель я больше не смогу даже посмотреть на другую женщину, весь разум и все желания сосредоточатся на молодой жене.
Женушка не проснулась, лишь потянулась, едва заметно улыбаясь, будто ей снилось что-то очень приятное. Это подтолкнуло меня к дальнейшим действиям.
Ноготь на указательном пальце вытянулся и заострился. Шелк разошелся с едва слышным треском, открывая моему взгляду идеальное тело. Да, я не мог даже надеяться, что мне настолько повезет.
Закончив разглядывать точеную фигуру распростертой перед ним девушки, я вновь прильнул губами к ее нежной коже, ведя невидимую дорожку из поцелуев от ушка к ключице, едва сдерживаясь из-за бурлящей от желания крови. Запах её кожи пьянил, тонкий аромат цветов и меда обволакивал, заставляя рычать от терзающей тело похоти. Поцелуи становились все более настойчивыми, зубы то и дело касались нежной кожи, чуть прикусывая. Девушка заворочалась и распахнула глаза:
— Что? — сладкий голос, удивленный, пока еще не осознающий происходящего взгляд… — Что происходит? Что Вы делаете?
Ее кулачки уперлись мне в грудь, и она начала извиваться подо мной. Я же предупреждал упрямицу, что сопротивление лишь больше распаляет меня!
Сил сдерживаться и дальше не было, и я тут же приник к алым губам, заглушая ее протест. Упиралась в мою грудь она не долго, наконец-то и она ощутила толику желания. Тонкие пальцы супруги запутались у меня в волосах, и я ощущал, как мечется все внутри девушки. Она то прижималась ко мне, то тянула за волосы, желая прервать поцелуй.
Это окончательно затуманило мой мозг. Я скользнул по пухлым губам языком, вторгаясь на запретную территорию, и ее тихий стон утонул в нашем дыхании, когда Эльанель, повинуясь просыпающемуся инстинкту, робко мне ответила.
Желание разрядом молнии ударило в мозг, и я не заметил, как одежда, что была на мне, растворилась. Сходя с ума от желания, я прильнул ближе, каждой клеточкой тела ощущая ее тепло и трепет. Каждое ее движение, каждый стон распаляли меня все больше и больше.
— Прекратите… — протест показался мне смазанным и нерешительным из-за ее сбитого дыхания. — Прекратите немедленно!
Кажется, девочка проснулась окончательно, и сейчас в ее глазах пробуждался гнев. Я приподнялся на локтях, заглядывая в ее глаза. Начинать семейную жизнь с насилия совершенно не хотелось, но в то же время она манила меня, лишая любых здравых мыслей.
— Не смейте меня трогать! — громкий вопль, от которого заложило уши, на деле был едва слышным шепотом разъяренной девушки, скрывающей в себе океан силы. — Да чтобы у Вас больше не встало!
Ее тихие слова в первое мгновение показались мне насмешкой, ровно до того момента, как клубок ее магии не ударил мне в грудь, и желание, еще мгновение назад царствующее в моем разуме, исчезло. Девчонка сама не поняла, что сделала, но я-то осознал — минимум один визит к лекарю мне обеспечен.
Я даже представил в красках это событие:
“Здравствуйте, Ваша светлость”, — скажет почтенный старец. — ”Что у Вас случилось?”.
“Понимаете, меня прокляла жена”, — замечательный анекдот! Было бы смешно, если бы злость не застилала глаза.
— Доброй ночи… Женушка, — желая сдержать волну магии внутри, прошипел я, вставая. Вечер мог бы быть идеальным. — Я посплю в кабинете.
***
Я непонимающе хлопала глазами. Казалось, еще мгновение назад он был готов на что угодно, лишь бы получить желаемое, и вот он так легко сдался? Даже не верилось, что победа была столь легкой. Одно жалко — ночную сорочку, разрезанную на груди.
— Доброй ночи, — сказала я хмуро, наблюдая за тем, как он захлопнул дверь.
Сон в ближайшие пару часов мне точно не светит. Гнев застилал разум, а тело горело от прикосновений, полных страсти. Кровь стучала в висках, и я ощущала страх перед своим мужем. Он привык получать желаемое и не умеет отступать. Пусть битва выиграна, но в войне победить я не в силах.
Глава 5
Стоило двери за ним закрыться, как я вскочила с кровати. Желание забаррикадироваться стало особенно острым, ведь я уже поняла — намеков его светлость не понимает в принципе. Мог бы просто лечь на диван, да в конце концов — уйти в гостевую спальню, коих, я была уверена, в его доме достаточно. Ярость застилала глаза и, подставив стул к двери, я задумалась.
Магия против него не помогает, это уже проверенный факт, но при наличии шаткой конструкции в виде мебели я хотя бы точно проснусь, реши он вернуться.
Оставив все как есть, я ринулась в душ, желая побыстрее смыть с себя его поцелуи и прикосновения. Мне было стыдно, что я повела себя, будто продажная девка в первые минуты после пробуждения.
Слабым оправданием было то, что произошедшее накануне казалось лишь сном, и я была уверена, что меня целует Фрап, поздно вернувшийся с работы. Стоя под прохладными струями воды, я успокаивалась, прокручивая в голове момент несостоявшейся близости.
Постепенно усталость взяла свое, и я направилась в спальню, ложась в кровать прямо в полотенце. Ни сил, ни желания искать новую одежду для сна у меня не было.
“Завтра же утром попрошу Амолину сходить в город за нормальными сорочками”, — эта мысль билась на краю сознания, пока я медленно засыпала.
***
Утро началось не только с пробивающихся сквозь плотные гардины лучей солнца, но и с громкого падения стула, стоящего у двери.
Кажется, испугалась не только я, но и Амолина — именно её тихий вскрик я услышала.
— Открыто, — мой голос был хриплым, не то ото сна, не то от пережитых волнений.
— Ваша светлость, — даже по ее тону было понятно, как сильно девушка смущена. — Я могу зайти? Вам вызвать лекаря?
Я нахмурилась. Кажется, она неверно поняла стул, стоящий у двери.
— Заходи. Только осторожно, — добавила я после паузы, с улыбкой наблюдая, как девушка протискивается в едва приоткрытую дверь.
Я сидела на кровати, растрепанная, сонная, и наблюдала, как Амолина оттаскивает от двери стул, выскальзывает из комнаты и возвращается уже с подносом в руках.
— Ты не могла бы принести мне льда? — попросила я, ощущая, что, несмотря на отсутствие слез ночью, глаза все равно опухли.
Девушка кивнула и вышла, я же потянулась к дымящейся выпечке, обжигающей пальцы, но невероятно мягкой и очень вкусной! Забыв о диете и скромности, к приходу
Амолины я уничтожила почти все, лежавшее на тарелках, и лениво пила кофе, размышляя о том, что в моем положении есть свои плюсы.
Лёд, принесенный Амолиной, пришелся очень кстати, и я приложила влажную ткань к глазам, окончательно просыпаясь.
— Скажи, пожалуйста, а его светлость…
Договорить я не смогла, ведь вопрос ещё не был полностью сформулирован, да и я не понимала, зачем спрашиваю о нем. Наверное, мне просто очень хотелось убедиться, что его нет в доме, и я сегодня смогу осмотреть свои новые владения и сад без риска столкнуться с драконом.
— Его светлость, как обычно, на рассвете начал тренировку, — я мельком взглянула в окно, убеждаясь, что солнце находится достаточно высоко. — А после злой собрался и ушел.
— Злой? — осторожно спросила я.
Да, о вспыльчивости драконов знают все, и мне очень не хотелось бы, чтобы из-за меня кто-то пострадал.
— Да, он за завтраком обсуждал с Норилом коварство женщин, — Амолина закрыла рот ладошками, осознав, что сказала лишнего.
Я хмыкнула, покачав головой. В том, что люди обсуждают жизнь своих нанимателей, не было ничего дурного. Я помнила долгие вечера у камина в каникулярные дни, когда собравшиеся преподаватели обсуждали детей, и эти разговоры мерно сворачивали к городским сплетням.
