отсюда.
Она издала зловещий стон, когда мы приблизились к Колту.
— Я буду действовать быстро, — сказала я.
— Умно, — согласился он.
Как можно быстрее я затолкала Браяр в переноску. Но она оказалась быстрее меня, зашипев и ударив Колта по руке. Он выругался, закрывая дверцу переноски и запирая ее.
— Прости. — Я вздрогнула, увидев кровь на его предплечье.
Колт вытер ее краем футболки.
— Ничего страшного. Бывало и похуже.
Чувство вины все еще терзало меня.
— Да ладно тебе. Давай отнесем это барахло в машину, — сказал Колт, хватая мою сумку, а затем и переноску.
— Я могу нести Браяр, — сказала я, поднимая рюкзак.
— Я отнесу ее.
Моя кошка зашипела на это.
Колт только усмехнулся.
— Я действительно ей не нравлюсь.
— Извини, — пробормотала я. — У нее было не так уж много шансов познакомиться с другими людьми.
— Теперь будет.
Мой желудок скрутило от этого. Я не привыкла к людям. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз разговаривала с кем-либо, кроме людей в закусочной или матери, когда она приказывала мне или ругала меня? Честно говоря, я не знала.
Я последовала за Колтом по лабиринту моего барахла. Он каким-то образом уже знал дорогу. К тому времени, как мы вышли на улицу, солнце опустилось еще ниже. Колт отключил сигнализацию внедорожника «Range Rover», который теперь был припаркован на подъездной дорожке. Он поставил переноску Браяр на заднее сиденье, и мы положили остальные мои сумки в багажник.
Тревога охватила меня. Действительно ли я это делала?
Колт потянулся и сжал мою руку.
— Все будет хорошо.
По моей руке прокатилось жужжание, похожее на низкий гул энергии. Взгляд глаз Колта встретился с моим, снова вспыхнув, и я втянула воздух. Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но меня прервал пронзительный крик.
Пронзительный голос Мэриенн прорезал воздух.
— Я убью тебя на хрен!
— 7~
Мои ноги начали двигаться еще до того, как мозг отдал им команду, устремляясь к дому и поднимаясь по черной лестнице, которая выглядела так, словно могла подломиться в любой момент. Колт звал меня по имени, но я не слушала. Я лучше, чем кто-либо другой, знала, какой злобной может быть Мэриенн, и я не собиралась оставлять Ронана разбираться с ней, даже если он был незнакомцем.
Я приоткрыла покрытую пятнами сетчатую дверь и резко остановилась на кухне. Первое, что поразило меня, была вонь. Гнилая еда и что-то еще, что-то более прогорклое. Может быть, рвота?
— Убирайся к черту из моего дома! — взвизгнула Мэриенн.
Ронан даже не моргнул. Он просто указал на бумаги на стойке.
— Подпиши, и мы не будем тебе мешать.
Мэриенн резко повернулась ко мне.
— Что, по-твоему, ты делаешь, маленькая хнычущая сучка? Думаешь, можешь высасывать меня досуха все эти годы и не заплатить мне? Ты моя должница.
Ронан двигался так быстро, что был всего лишь размытым пятном. В одну секунду он был на противоположной стороне кухни, а в следующую оказался между мной и моей матерью.
— Ты с ней не разговариваешь. Ты даже не смотришь на нее.
Мэриенн усмехнулась.
— Мне следовало знать, что невинность — не что иное, как притворство. Ты раздвигала ноги перед каждым парнем, который смотрел в твою сторону.
— Еще одно слово… — В голосе Ронана слышалась дрожь, которая вибрировала по всей комнате.
Глаза Мэриенн расширились, и она побледнела.
— К-к-кто ты такой?
— Ты знаешь, — прорычал он. — Ты всегда знала. Но все равно, ты перешла нам дорогу.
Я нахмурилась. Все это не имело смысла.
— О-о-она не одна из вас.
— Заткнись, — рявкнул Колт, входя в комнату. — Ты чертова пустая трата места. Подпиши бумаги, или я превращу твою жизнь в сущий ад. Ты знаешь, что я могу это сделать.
В глазах Мэриенн вспыхнула ярость, но в то же время там был и страх. Она протопала к стойке, нацарапав свое имя поперек страницы.
— Забирай. — Мэриенн обратила на меня свои полные ненависти глаза. — И никогда больше не возвращайся. Ты для меня мертва.
Я встретила ее пристальный взгляд, не отводя глаз.
— Быть мертвой для тебя было бы сладким облегчением.
Рычание вырвалось из горла Ронана.
— Что, черт возьми, за шум? — выпалил Чак, неуклюже вваливаясь на кухню. На нем не было ничего, кроме боксеров и грязной белой футболки, испачканной в нескольких местах.
Мой желудок скрутило от одного его вида.
Он прищурился, когда окинул взглядом полностью набитую народом кухню.
— Что, черт возьми, происходит?
— Они забирают Лейтон, — выпалила Мэриенн.
Чак мгновенно выпрямился.
— Черт возьми, кто они такие. Она наша.
Все во мне сжалось и перекрутилось от этого заявления права собственности. Последние два года я жила в страхе, что однажды его комментарии и пристальные взгляды приведут к самым мрачным действиям. До сих пор мне удавалось ускользать от него, но я знала, что время на исходе.
Ронан изучал новоприбывшего меньше секунды, прежде чем подкрасться к нему.
— Она тебе не принадлежит. И если я узнаю, что ты прикоснулся к ней хоть пальцем, я переломаю все до единого, а потом вытащу твои яйца из тела.
Лицо Чака стало свекольно-красным.
— Ты не можешь приходить в мой дом и…
— Но это не твой дом, не так ли? — прервал его Колт, двигаясь с молчаливой грацией и загораживая меня перед Чаком. — Ты нахлебник, кусок дерьма, который не стоит и плевка.
Чак бросился вперед, замахиваясь. Я открыла рот, чтобы закричать, предупредить Колта, но он не нуждался в моем предупреждении. Он нырнул под удар Чака и завел его руку за спину, заставив Чака опуститься на колени.
— Прекрати. Единственная причина, по которой ты все еще дышишь, это то, что Лейтон не хотела, чтобы мы устраивали сцену.
— Отпусти его! — Мэриенн вскрикнула и побежала вперед.
Ронан толкнул ее назад.
— Не надо. Этот бардак заварила ты сама. Ты не имеешь права вмешиваться.
— Отвали! — закричал Чак, изо всех сил пытаясь вырваться. — Она чертовски дразнит член, ведет себя так, будто не выставляет напоказ свое дерьмо передо мной.
Я отпрянула назад, когда меня охватила тошнота.
Колт двигался со скоростью, которую было почти невозможно засечь. Комнату наполнил треск, а затем пронзительный вой Чака.
— Моя рука! Ты сломал мне гребаную руку!
Мэриенн разразилась сердитыми слезами.
— Убирайся! Забирай эту суку и убирайся вон!
Ронан схватил бумаги со стойки, в то время как Мэриенн опустилась на колени рядом с Чаком.
Тогда Колт обнял меня за плечи, выводя из дома и помогая спуститься по ступенькам.
— Не оглядывайся, — убеждал он.
Я и не оглядывалась. Я оцепенела.
