Легат первого легиона, и всё равно наивная...
Глава 2.4
А вот Брон воспринял предназначение своей новой сущности довольно стойко. Приступов ярости или отчаяния на лице не наблюдалось, дальше расспрашивать не стал. Но зачем-то к генералам присоединился, предварительно одарив меня очередным задумчивым взглядом.
— И чем же это оказался занят алтарь возрождения, что ты вместо воина ходячую проблему создала? — елейно протянула тем временем Демет, раз уж тактика воззвания к моей совести не сработала.
— О, чудно, что напомнила! — съязвила я в ответ, окончательно наплевав на ранговую привилегированность.
Ладони у меня давно не только чесались от жгучего желания её придушить, но ещё и пальцы начало покалывать, поэтому кулаки я до сих пор не разжимала, надеясь таким образом “удержать себя в руках”.
— После того, как я вернулась из ссылки, выполнив две тысячи триста семьдесят четыре наитупейших поручения совета легатов, радужный мост ещё не закрылся, а на меня напали мои же легионеры, подчинённые сама знаешь кем, — продолжила я мрачно. — На подмогу подоспел Вегейр и другие воины из твоего легиона. Он сообщил, что наш мир пал, пантеон — пал, все погибли, а мне стоит вернуться в тот мир, откуда я пришла, потому что первыми мирами теперь правит Хела, — обрисовала краткий пересказ случившегося. — И я даже на секунду не усомнилась в его словах, ведь он — твой самый доверенный воин, — бросила в обвинении. — Да и срывающиеся с уст на последнем предсмертном вздохе слова, в принципе, имеют свойство внушать доверие, — вовсе обиделась, сложив руки на груди, вдохнула глубже, и продолжила демонстративно безразличным тоном: — Я была вынуждена воспользоваться этим же переходом. Едва успела. Но свой долг чести я выполнила. Вернулась. И прихватила с собой “убийцу миров” — то, что наверняка справится с Хелой. Воплощение чистейшего проявления огненной стихии в настоящий момент заперто в алтаре возрождения, под непроницаемым пологом, — перешла к насущному. — Правда, не такой уж он и непроницаемый, как оказалось, — хмыкнула следом. — И совсем скоро убийца миров пустит корни, после чего выжжет всё это, — обвела рукой воздух в неопределённом жесте, — дотла. Можешь собой гордиться, Демет. То, о чём ты просила поведать своего доверенного воина, действительно сбудется. Очень скоро, — завершила я экскурс в прошлое.
Сестра молчала. Йотуны тоже. Даже молиться перестали. Взирали на меня со священным ужасом. И только Брон сохранил прежнюю невозмутимость.
— Ты по-прежнему можешь вернуть похищенную ночь Амитиасу. Ковен магов крови справится с ещё не набравшей полную силу стихией и запрёт её обратно туда, где ей самое место, — тихо произнёс он.
Священный ужас в глазах великанов планомерно перерос в надежду на лучшее. Лично я никакой надежды на это самое лучшее не видела. И всё потому, что:
— Да, ты прав, — не стала отрицать. — Именно поэтому мы всё ещё здесь, — вновь сосредоточилась на Демет. — Где страж радужного моста? — поинтересовалась уже у неё.
Сестра продолжала молчать.
— Если ты прекрасно знала, где я и чем занимаюсь, а также отправила ко мне гесперианцев и ассасина, значит контроль над переходами в другие миры у тебя, а не у Хелы, — добавила я с нажимом.
Демет…
Да, до сих пор молчала.
И я всё поняла!
— Только не говори, что теперь, когда “убийца миров” здесь, ты внезапно тоже захотела этим воспользоваться в войне с богиней смерти, — усмехнулась я с горечью. — Если наш мир ещё жив, пусть и частично, я не позволю.
Не обязательно быть видящей, как Элене, или же настолько умной и прозорливой, как Демет, чтобы осознать настолько элементарное. Я же сама неспроста выбрала именно такой вариант уничтожения Хелы. Иначе её не убить. Слишком сильна. Она ведь, в отличие от валькирий, не создана, а рождена. Истинная богиня. Ни один из присутствующих здесь ей не ровня. Мы сёстры лишь условно, не кровно. Бога может убить только бог. А других богов в этом мире давно не осталось. Хела об этом предусмотрительно позаботилась в первую очередь, прежде чем начать развернувшуюся войну.
Собственные слова отразились в разуме ощущением дежавю: “И ты откажись, Фрейя. Я не позволю”, — обволок сознание тихий с вкрадчивыми нотками голос повелителя огненных пустынь Аксартона.
А ведь он говорил мне!
Не послушала…
Выставила себя полнейшей дурой!!!
И теперь должна вернуть ему цветок…
— Тоже? — уцепился за моё уточнение Брон.
Судя по хмурости, пронизывающей мужчину, и сам догадался, но хотел подтверждения. Не стала томить его ожиданием.
— Да, — улыбнулась натянуто. — Видишь ли, когда я столкнулась с теми милашками, которые до сих пор валяются недалеко от чертогов возрождения, они предприняли попытку поговорить. Не стали сразу меня убивать, хотя у них на то была не одна возможность, пока они оставались вне поля моей видимости, а я — посреди ледяной реки, — пояснила терпеливо, хотя терпение на самом деле давно закончилось и вообще непонятно как у меня сил хватало на какие-то там разговоры. — Демет при этом всячески препятствовала тому, чтобы я забрала из Аксартона похищенную ночь, соответственно, получается, что Хела тоже знала о моих действиях и теперь желает заполучить “убийцу миров” в своё пользование, — выдержала показательную паузу. — Не так ли? — обратилась уже к сестре.
Демет… осталась себе верна. Всё ещё молчала.
А я и так на грани пребывала!
Вот и не удивилась вовсе, когда с моих ладоней сорвалась ализариновая вспышка, благодаря чему панорамная стена в зале стала воистину панорамной, ведь часть обшивки корабля теперь напрочь отсутствовала. Но удивились генералы. Как у них оставались силы удивляться в полёте, я, честно, не знаю. Йотуны вообще способные оказались. И Демет, наконец, отмерла, с заметно округлившимися глазами
