объявили мужем и женой, обвязав их запястья красной лентой, принялась жадно целоваться, а я отстраненно подумала: счастливые!..
Потому что меня до этого дня никто не целовал – если только родители или нянюшка на ночь в лобик или же щечку.
Да, однажды мой лучший друг Кристофер робко спросил, не стану ли я возражать, если он это сделает, на что я посоветовала ему не дурить и не портить нашу дружбу.
Крис послушался и не стал, так что мы до сих пор оставались хорошими друзьями, а тех находок в моей шахте без него и не было бы.
Тут подошел наш черед идти к алтарю, но сам ритуал я почти не запомнила. Пялилась на стоявшие полукругом камни Памяти, пыталась прочесть высеченные на них руны Предков, понимая, что в другой раз меня так близко не подпустят.
Огонь в ритуальном костре дрожал, смазывая рунические надписи, и читалось мне совсем уж странное. Про истинные пары и настоящую любовь, которая не ведает преград, и даже Боги – свои или чужие – ей не указ.
Напрягала зрение, чувствуя, как уверенно сжимал мою руку незнакомец, а еще краем уха слушая неясное бормотание жреца.
Тут огонь вспыхнул совсем уж ярко, и я отвлеклась. Жрец несколько секунд озадаченно смотрел на пламя, но, стоило тому успокоиться, снова продолжил обряд.
Я переступила с ноги на ногу, почувствовав, как по голым икрам задувает ветер, и мой фальшивый жених – хотя нет, уже муж, потому что наши запястья тоже обвязали лентой, – взглянул встревоженно.
Спросил, уж не устала ли я. Если что, он может подержать меня на руках.
Сдавленно усмехнувшись, я покачала головой. Такого мне еще никто не предлагал!..
Вместо этого жрец предложил скрепить наш фальшивый союз шуточным поцелуем, после чего отправляться по своим делам и не задерживать очередь.
Я повернулась к своему ненастоящему мужу, и тут незнакомец сделал все неправильно, хотя до этого вел себя идеально. Потому что он взял и поцеловал меня по-настоящему.
Сперва это было просто прикосновение узнавания – его уверенные губы притронулись к моим, словно спрашивали разрешения на продолжение. На это я изумленно выдохнула, чем он тотчас же воспользовался.
Стоило моим губам приоткрыться, как его поцелуй стал увереннее и напористее. Он ласкал мои губы умело и настойчиво, а я внезапно поняла, что если не сопротивляться и его не отталкивать – магией, руками или же позвать Роберта с топором, – то в этом кроется особое, доселе неведомое мне удовольствие.
Сердце билось быстро-быстро, по телу растекалось приятное тепло, хотя тот глоток горячительного давно уже остался в прошлом. Внезапно мне захотелось ответить на поцелуй, что я и сделала, понимая, что это нравится и моему пирату, и мне самой, и вившимся в безумном вихре вокруг нас духам.
Неожиданно кто-то стукнул в гонг, да так громко, и я пришла в себя. Отшатнулась, потому что оказалось, что мы не только задерживали очередь, но рядом с нами еще и рычал разгневанный медведь.
- Простите! – растерянно сказала я жрецу, Роберту и еще незнакомцу, в шутку ставшему моим мужем. – Кажется, мне давно уже пора...
Медведь втиснулся между нами, оттеснив пирата, своим недовольным видом подтверждая, что все именно так. Да, мне давно уже пора!..
Затем схватил меня за руку и потащил куда-то в толпу. Но я была полностью с ним согласна – хватит, нагулялась и напраздновалась!
В мои планы, которые я строила еще в Скалле, размышляя о поездке в Хейвен, совершенно не входил страстный поцелуй с незнакомцем в Священной Роще.
Потому что наш поцелуй был именно таким – страстным и незабываемым.
По крайней мере, забыть его у меня не получалось, губы горели, а сердце слишком громко ухало в груди.
- Поговорим в другой раз? Не откажусь от новой встречи, – намекнул мне фальшивый «муж».
Увязался за нами следом, не обращая внимания на разъяренного медведя, а я подумала, что если он продолжит в том же духе, то вряд ли доживет до утра.
Он понятия не имел, на что способен Роберт, поэтому мне следовало его спасти. Во имя человеколюбия увести за собой опасность.
- Хорошо, в другой раз, – соврала ему, хотя прекрасно понимала, что новой встречи не будет и сейчас мы распрощаемся навсегда.
В сердце пребольно кольнуло, но я знала, что поступаю правильно и мне пора уходить. Судя по мельканию духов, удачей я уже заручилась. Что же касается любви…
На миг мне захотелось прикоснуться к губам – сперва к своим, затем к губам незнакомца, – но я подавила столь странный порыв.
Любовь мне была не нужна. Не для этого я приехала в столицу!
Тут медведь сграбастал меня в свои объятия и потащил прочь.
Кажется, до моего слуха долетело шутливое обещание пирата меня разыскать, но я решила, что все то, что произошло на Карнавале Четырех Стихий, навсегда останется на этом самом карнавале.
И еще в моей памяти.
- Ну хватит, Роберт, поставь уже меня на ноги! – через несколько минут сказала я медведю. – И сейчас же прекрати на меня дуться! – Потому что он волок меня в сторону гостиницы, при этом сопя, как паровой котел магистра Брамса. – Да, я все знаю!.. Был бы жив мой отец, вот бы он мне задал!
Медведь согласно рыкнул, а я украдкой вздохнула.
Мне очень не хватало родителей, но нянюшка с Робертом делали все, чтобы их заменить. Я же, в свою очередь, старалась не слишком их расстраивать. Поэтому уже через несколько минут мы вернулись в гостиницу, где я попрощалась с Робертом до утра, пообещав ему сразу же отправляться в кровать.
Войдя в комнату, закрыла за собой дверь. Нянюшка преспокойно спала, хотя вокруг нее вились, рисуя непонятные узоры в воздухе, духи.
Я же скинула платье и кое-как вымыла лицо и волосы в медном тазу, подогрев воду с помощью магии, после чего, высушив их и надев сорочку, вернулась в комнату и посмотрела на себя в зеркало.
Шикарный бюст исчез, разноцветность волос тоже пропала, губы стали прежними, и на меня смотрело привычное мое лицо.
- Слава Старым Богам, – пробормотала я, – что это сумасшествие закончилось!
И пусть мне было немного стыдно – самую малость! – за свое поведение в Священной Роще, но о поцелуе вспоминать было приятно.
Вскоре я улеглась в кровать.
Натянув одеяло, вновь раскрыла медальон, решив попрощаться с родителями до утра. Но оттуда уже во
