Ознакомительная версия.
Окинув меня беглым взглядом с головы до ног, он хмуро процедил через зубы:
— Миа*рон велел собираться. Он считает, что лучше покинуть деревню как можно скорее. Мне стоит ему возразить?
— Не стоит, — покачала я головой. — Что толку здесь торчать?
— Ты в зеркало гляделась?
— Зачем? Не к жениху еду.
— Тебе необходим доктор, а не превратности дороги! Да что вы все? С ума, что ли, посходили?!
— Добро пожаловать в преддверие Бездны, папочка! — скорее всего, улыбка моя сочилась ядом.
Хочу я признавать, или нет, но часть злобной кошачьей натуры жила в сердце. Я наслаждалась бессилием и растерянностью, что читалась в глазах Сан*рэно. Я купалась в его страданиях, которых он не мог выразить, ибо не до конца осознавал. Впрочем, разве он не заслужил боль долгими годами предательств и слабостей? Разве он — жалел хоть кого-то?
Так и ещё никто не пожалеет.
Отбросив в сторону платья, я облачилась в простой и удобный костюм. Затянув медную гриву волос черной лентой, спрятав грудь под толстым свитером, заправив брюки в высокие кожаные сапоги, почувствовала, что готова к путешествию в Мертвые Скалы. Никто не упоминал это место, но я четко видела тонкую тропу, петляющую между серым нагромождением камня. Холодная и спокойная, я спустилась вниз.
Мне не хотелось встречаться с Эллоис*Сентом. Особенно наедине. Наверное, потому и так и случилось.
Ступив в тепло конюшни, где, по словам Сан*рэно, должен был дожидаться Миа*рон. остановилась в воротах. Лошади косили умными глазами. Большинство из них ни как не возражало против моего присутствия, поскольку на овес я не претендовала. Самая яркая вороная красавица фыркнула, нервно перебирая тонкими ногами, видимо почувствовав мою не совсем человеческую сущность. Чтобы успокоить животное, я отдала яблоко, что взяла из вазочки при выходе из гостиницы. Нырнув в карман, протянула его на ладошке. Осторожно обнюхав угощение, вороная красавица пару раз непокорно вскинула головой, а потом снизошла до принятия угощения. Теплыми шелковистыми губами сняла угощение, в момент его схрумкала, и, благодарно фыркнув, опустила голову. Мол, давай ещё.
— Больше нет, крошка, — погладила я лошадку по бархатному ворсу.
— Одиф*фэ? — тихий, едва различимый голос заставил меня резко обернуться.
Эллоис*сент выглядел не лучше меня. Черты лица стали острее, кожа выглядела прозрачно-восковой, почти до синевы. Учитывая степень безрассудства и количество пролитой на гостиничные простыни крови, — не удивительно.
Я не попятилась и не сбежала, как того хотелось, усилием воли заставляя оставаться себя на месте.
— Ты в порядке? — спросил он.
Губы против воли презрительно скривились. Я не ответила ни "да", ни "нет".
— Тебя нужна помощь, — мягко сказал юноша.
— Не от тебя, — высокомерно отстранилась я.
Пальцы почти робко сомкнулись на правой руке в попытке удержать. Стряхнув их с себя, словно противное насекомое, я гневно и презрительно поглядела Эллоис*Сенту в глаза.
— Не смей ко мне прикасаться!
Он тут же сгреб меня в охапку, прижимая к стене. Вырываться было бесполезно. Пришлось в очередной раз убедиться, что видимая хрупкость — только обертка.
— Одиф*фэ! Ты же понимаешь, почему я так поступил?!
— Я не идиотка! — прошелестело в ответ. — Не смей мне тут толковать о самопожертвовании! С чего бы там не начиналось, главное, тебе это понравилось! Есть вещи, которые сыграть нельзя! Боль и удовольствие в равной степени обнажают человеческую душу, Эллоис!
— Одиф*фэ…
— Не произноси моего имени! — Я яростно буравила его глазами, не зная, что ещё сказать, чтобы сделать больно. Так же больно, как больно было мне. — Ты, ничтожество! Жалкая эгоистичная тварь, живущая лишь для удовольствия! — выплевывала я слова, шипя, словно змея.
— Да послушай ты меня хоть минуту! — Он тряхнул, заставив охнуть и замолчать. — Не мог же я допустить, чтобы он прикончил тебя у меня на глазах!
— Как трогательно! Ты, значит, меня спасал?!
— Ты мне не веришь? — Эллоис с вызовом, прямо смотрел в глаза. — Если бы вчера он убивал меня, и предложил тебе трах в обмен на жизнь, ты бы сказала "нет"? Можешь не отвечать. Не важно, что ты сейчас скажешь, я не сомневаюсь в последовательности твоих действий. Миа*рон поразительная, искусная тварь. Думаю, он нашел бы способ и тебя заставить испытывать удовольствие против воли. — Я снова сделала попытку вырваться, но держали меня крепко. Эллоис*сент, не смотря на попытки сохранять спокойствие, нервничал. Мелькающие в глазах искры, выступивший на скулах румянец выдавали волнение. — Думаешь, тебе плохо? Из нас двоих, можешь верить, мне — хуже. Мягко говоря, это очень неприятно, когда тебя насилуют на глазах того, кого любишь.
— Насилуют?! — нехорошо засмеялась я. — Что-то не заметила попытки сопротивления!
— Моя покорность — твоя жизнь, таков уговор. Если бы я отказался, он бы тебя убил.
— Ты сам-то в это веришь?
— Я сказал, как было. А уж что ты будешь думать или делать, — тебе решать. — Он наклонился ниже, шепча на ухо. — Тебе нужны силы. Может быть, удастся удрать до того, как окажемся на месте.
— На каком месте? — подняла я глаза.
Эллоис пожал плечами.
— Не знаю. Я смутно разбираюсь в ситуации, слишком много вокруг тумана. Но очевидно же, что ничем хорошим ситуация, если дать ей ходу, не закончится? Тебе не нужно ничего делать. Просто будь начеку.
Неужели юноша, взволнованно шепчущий заботливые слова и ночной распутник, — одно и то же лицо? Кто из них настоящий? Почему ярость, ненависть, отчаянье, готовы так легко испариться? Почему душа изнывает от желания верить?
Слабость ли это? Инстинкт выживания?
— А если я не хочу убегать? — медленно проговаривая слова, будто взвешивая их, спросила я. — Если я согласна выполнить то, к чему призывают Двуликие?
— Например? — поинтересовался собеседник.
— Мне никогда не нравился этот мир, Эллоис. А после того, чему пришлось быть свидетелем, нравится ещё меньше.
— О чем ты? — в зеленых глазах мелькнула растерянность. И боль. — Ты говоришь это, чтобы сделать мне больно?
Оттолкнув Эллоис*Сента я направилась к выходу. Продолжать разговор не имело смысла, пока хотя бы самой себе я не готова была дать ответ.
Но боль, задремавшая и притупившаяся, вновь вгрызлась в сердце.
* * *
Мы продолжали путешествие. Миа*рон, торопясь осуществить намеченные планы, не желал медлить. Как только отъехали на несколько миль от приютившей деревни, приказал выстроить портал, перенесший прямиком в скалистые горы.
Ознакомительная версия.
