в драку, и пришлось их разнимать, а другую половину покусало бы какое-нибудь пробравшееся в помещение зверьё. А тут...
Ну да ладно. В этом мире того и гляди нарвёшься на контролёра. Благо что стажёры, не имеют активного дара и мне ничего не внушат. Хорошо, что я никому не ляпнула ничего лишнего. То есть... почти. Салфир оказался терпимым и предостерёг.
А Индору к моей несдержанности не привыкать. Да и доказательств у него никаких, и жаловаться не побежит, считая почти невестой. И вообще у меня оправдание есть! Я же нетипичная высшая!
— Светлейшая, к вам гость.
Женский голос вынудил Фраю прекратить писать и поднять голову. В проёме виднелась любопытная физиономия молодой работницы.
— Пригласить? Вы свободны? Или отказать? — забеспокоилась девушка, потому что её хозяйка долго молчала, справляясь с волнением.
— Проводите его в гостиную, я сейчас подойду.
Помощница исчезла, а Фрая прижала ладони к пылающим щекам, силясь унять смятение и волнение от предвкушения встречи с Салфиром. Попыталась себя успокоить, убедить, что нет смысла так нервничать — ведь мог прийти кто угодно! Но чувства спорили с разумом. И победили — Фрая бросилась в будуар к зеркалу. Торопливо оценила привлекательность своего облика, оправила платье, причёску. И заставила себя чинно спуститься по лестнице.
Увидев мужчину, который при её появлении поднялся со стула, с трудом сдержала радостное восклицание, умерив выражение чувств. Улыбка вышла милой и спокойной, а слова приветствия сочетали в себе и пафос высших, и прямолинейность низших.
— Рада видеть в гостях того, кто мне приятен. Долго же вы добирались, — не удержалась от упрёка Фрая.
Салфир не обиделся. Тоже улыбнулся и пояснил:
— С моей работой остаётся мало личного времени. Все эти дни пришлось дежурить в патруле. Я пришёл сразу, как только смог. В Сердце Мира не всегда спокойно, и нарушители активизируются, когда из академии прибывают уязвимые студенты. Там они теряют бдительность, отвыкают от реалий Белого Мира, становясь по возращении лёгкой добычей для более сильных. В городе соблазнов больше, к тому же среди даровитых со средним уровнем способностей много преступников. Одарённые сильнейшие в большей степени благоразумны и заботятся о своей репутации.
Гость снова опустился на стул, когда хозяйка дома присела на диванчик напротив. Проследил, как она расправляет юбку, чтобы не помять. И с трудом совместил факт педантичного ухода за одеждой с тем, как просто и прямо девушка высказывала свои мысли. Словно в ней уживались две разных личности.
— Сейчас вы заняты, а после будете свободнее? — бойко и без подтекста заявила Фрая. — Одарённых с пассивным даром скоро станет меньше. Многих выпускников направят в Чёрный Мир. Там им спокойнее, безопасней, наместники внушают только низшим, а между собой, я так понимаю, не конкурируют. Вашей службе контроля нет смысла принимать меры. Она же защищает высших от произвола высших... Кстати, а кто проверяет необходимость и оправданность внушения низшим? Возможны же злоупотребления.
Салфир опешил, не зная, на чём правильнее сделать акцент в ответе: на своём свободном времени или на профессиональном вопросе контроля. Слишком уж широко собеседница обозначила границы своих интересов и переплела несовместимое. В итоге рассудил, что в основе её любопытства лежит обывательский интерес. В конце концов, она к нему по имени не обратилась.
— И такой отдел у СКД есть. Только он отслеживает не правомерность внушения, а результат. Если тот неудовлетворителен, то наместнику помогают повлиять на низших в нужном ключе.
Фрая, которая в пылу расспросов напрочь забыла о симпатиях, вспомнила инспекцию высших на завод отца. Сообразила, кто туда заявился и что именно «проверял». Осознала, что глаза высшего сверкали вовсе не от удовольствия. Он не просто внушал, а исправлял «ошибки», будто сломанную вещь ремонтировал. И вспыхнула от негодования — возмущение дало о себе знать. Вот только сказать пришлось иное, чтобы не обрушить негатив на того, кто не имеет прямого отношения к делам наместников.
— Слишком деловой, расчётливый подход. А где же справедливость? Где гуманность? Не все методы хороши. Вам не кажется, что у нас, высших, практикуются двойные стандарты? Если уж защищать, то всех ото всех, а не частично. Нарушители должны получать равное наказание.
Фрая взволнованно вскочила, походила по комнате и обернулась к собеседнику. Увидев изумление в его глазах, на миг пожалела о своей прямоте. Однако отступать не стала — с вызовом уставилась на гостя.
— Первый раз на свидании я говорю о политике и судьбе низших, — поделился мыслями изумлённый мужчина. — Тем более в таком ракурсе. Мало кто из нас заботится о жителях Чёрного Мира. Жаль, что сочувствие ничего не исправит.
Позиция Совета — целесообразность внушения низшим и абсолютный контроль их действий. Правящие стараются снизить риски, чтобы обеспечить процветание Белого Мира.
— Вы считаете это оправданным? Изменили бы нашу политику, если бы имели достаточно власти и влияния?
— Я реалист, — нахмурился гость, которого перестал занимать и всё больше нервировал разговор, перешедший на личности. Он не понимал, зачем этой высшей, едва попавшей в Белый Мир, его признание. — У меня нет и не появится такой возможности, каким бы ни было моё личное мнение.
— Мне важно его знать, — рассердилась Фрая. Ей стало обидно, что он уклонился от ответа. Девушка даже ногой топнула, не в силах сдержать эмоций, и, наплевав на грубое нарушение этики высших, припечатала: — Я высказала вам свою точку зрения и жду ответной откровенности. Мы не в зале Совета! Сейчас место подходящее для подобных разговоров.
Салфир не смог усидеть на месте, поднялся и шагнул к девушке. Замер на расстоянии вытянутой руки, внимательно рассматривая раскрасневшуюся хозяйку дома. У неё от возмущения даже глаза сверкнули, хотя мужчине она ничего бы не внушила. Озадаченный поведением Фраи, он оценил вздымающуюся гневно грудь, сжатые в кулаки ладони. Искренность переживаний девушки была несомненна, подкупала, провоцируя совершить глупость и открыться малознакомой особе. Вот только привычка высшего скрывать своё мнение оказалась сильнее:
— Вы неподражаемы! Ваши требовательность, непреклонность и решительность заслуживают уважения.
Комплимент возмущения Фраи не убавил, скорее, ещё больше вывел из себя.
Она, как прирождённая низшая, подалась ближе к непробиваемому в своей упёртости собеседнику и ударила его кулаком в грудь.
— Так проявите же его! Или ваше уважение ничего не стоит?!
Перехватив запястье девушки, Салфир потянул её на себя. Другой рукой приобнял, удерживая. Фрая могла бы дать отпор, но вырываться не стала. Слишком уж приятными оказались ощущения. Да и своего она
