молчанием. И вздрогнула, услышав настойчивый стук в дверь.
— Совсем забыл о заказе, — он отошел, подхватил с лавки свернутый плащ, вынул из кошеля несколько монет, бросил их на стол. — Этого хватит в любом случае. Пойдем, время уходит, надо найти перо и бумагу.
Он взял меня за руку, распахнул дверь, но тут же отлетел назад, отброшенной неведомой силой. Я испуганно зажала рот рукой и тоже попятилась.
— Так вот как ты собираешься «выйти из тени», — улыбнулся Макс, небрежно стряхивая с руки остаток сгустка магии. — В любопытной компании, как я посмотрю. Познакомишь?
Она выглядела по-настоящему напуганной. Отшатнулась, закрывая собой упавшего, но не догадавшись закричать или позвать на помощь. Глупо. В зале не менее двух десятков мужчин, много кто заглянул бы в каморку из чистого любопытства или в ожидании веселого мордобоя. Но Сюзанна упустила момент, позволив Максу закрыть за собой дверь и отрезать единственный путь отступления.
— Ну? — насмешливо поинтересовался Штрогге, отметив про себя, что сбитый с ног молодой человек поднялся с ловкостью неплохо тренированного бойца. Удар в солнечное сплетение, к тому же усиленный магией, — это не шутка. Раз вскочил так быстро, значит первую атаку пропустил от неожиданности, теперь будет аккуратнее. Не то, чтоб это давало сопернику существенные преимущества в противостоянии с линааром, но могло доставить последнему неприятности.
Которых Макс, разумеется, дожидаться не стал.
Оттолкнуть Сюзанну в сторону было делом одной секунды, уклониться от нацеленного в лицо удара и перехватить левой рукой чужое запястье — второй, коснуться виска человека — третьей.
Магия хлынула в чужой разум легко и непринужденно. Если раньше её приходилось концентрировать и направлять, то теперь Макс еле успел подхватить стремительные темные нити, не позволяя тем погрузиться в воспоминания слишком быстро и глубоко. Ему нужна информация и ответы на вопросы, а не еще один выжженный и потерявший самого себя безумец.
Часть теней обиженно рванулись из его хватки прочь. Одна развернулась, зашипела по-змеиному и обожгла руку человека хлестким ударом, но покорившись мысленному приказу, все-таки истаяла.
Картины недавнего прошлого рухнули на линаара, как весенний ливень, глаза невольной жертвы на мгновение наполнились тьмой и остекленели, а затем Макс резко прервал контакт. Тело под его рукой обмякло и мешком рухнуло на пол, но и самому Штрогге едва удалось устоять на ногах. Голову на мгновение стянуло раскаленным обручем, по спине вдоль позвоночника прокатилась огненная волна. А потом плечо словно копьем пронзили. Макс резко обернулся, забыв о противнике, и оторопело уставился на повисшую прямо в воздухе руну сдерживания.
Напитанная бледно-золотым светом, неровная, но достаточно узнаваемая, она застыла на высоте человеческого роста, подрагивая от напряжения. Сюзанна, подняв руку, стояла у противоположной стены каморки, на лице её читалась непередаваемая смесь страха, сосредоточенности и изумления:
— Оставь его, — приказала она глухо. — Немедленно.
Но Макс уже и так забыл о жертве и выпрямился в полный рост. Взмах его руки превратил светящийся символ в бесформенный дым, боль в плече бесследно пропала. А уже в следующее мгновении линаар оказался рядом с Сюзанной, и крепкие пальцы обхватили тонкую шею, угрожая лишить дыхания. Она испуганно пискнула, безуспешно пытаясь оттолкнуть его прочь, в распахнутых глазах волной взметнулась паника.
— Никогда. — Голос линаара звенел от напряжения. — Слышишь? Никогда не смей применять против меня свою магию, какой бы смешной и слабой она ни была. — Она ногтями вцепилась в его предплечье в инстинктивной попытке высвободиться, но линаар наоборот сжал пальцы сильнее. — Иначе я просто тебя убью, — пообещал он, сдерживая острое желание воплотить угрозу в жизнь здесь и сейчас. — Это понятно?
А потом резко отпустил, позволив сделать по-настоящему глубокий, хоть и судорожный вздох. Отвернулся, встал на одно колено около поверженного противника, приложил два пальца к его шее, проверил пульс, оттянул веки, рассматривая расширенные зрачки, тихонько выругался. Снова прикоснулся к виску, вытягивая остатки магии.
— Как, — Сюзанна закашлялась, но все-таки закончила фразу, — как ты нас нашел?
— Разумеется, следил, когда это удавалось. Ты же не думала, что будешь играть в двойную игру бесконечно? Сбегать без объяснений, прятаться по углам, просить время, чтобы побыть наедине с собственными мыслями, и тут же залезать в чужую постель, — бросил Штрогге через плечо, и лишь убедившись, что жертва понемногу приходит в нормальное состояние, поднялся. — У аристократов так принято или мне особенно повезло?
— Макс, это не…
— Неужели? — ощерился он. — А выглядело, как очень даже «да». Впрочем, мне плевать, чем ты это будешь оправдывать.
— Произошедшее — моя вина, — раздалось приглушенное позади. — Не её.
— Неужто? — вздернул бровь Штрогге, складывая руки на груди и в упор рассматривая противника.
— Да.
— Карл, не надо, — Сюзанна втиснулась между мужчинами, всё ещё бледная, но гораздо более собранная, чем минут назад. — Макс, знакомься: Карл Мейдлиг, старший секретарь отца, мой друг и человек, которого я ценю и люблю всей душой. Карл, думаю ты уже и так догадался: мэтр Максимилиан Штрогге, мой супруг и один из потомков Фазура. — Она неуверенно кашлянула. — Точнее, линаар, последний из тех, кто служит короне Лидора.
В комнате повисло гробовое молчание.
— Ценю и люблю, — Макс протянул эти слова медленно, как будто пробуя их на вкус. — Не повезло тебе, парень.
Сюзанна вспыхнула до корней волос, но глаза не опустила.
— И когда ты научилась создавать знаки? — поинтересовался Штрогге.
— Сейчас и научилась, — насупилась она. — Раньше не понимала, что вообще должна делать и чувствовать, но после работы с печатью, — она быстро оглянулась на Карла, очевидно поняв, что объяснять придется долго и обстоятельно, — в общем, как-то само собой получилось.
— Повтори.
— То есть дать тебе повод все-таки свернуть мне шею? — недоуменно переспросила она.
— Не на мне. Призови огонь.
Секунду она колебалась, потом быстро начертила в воздухе несколько линий, нахмурилась, глядя в пустоту. Раздраженно фыркнула, закрыла глаза, застыла так на минуту, но в конце концов разочарованно покачала головой:
— Не выходит.
— Я так и думал, — хмыкнул Штрогге. — Случайная активация. Ты это не контролируешь, нужен мощный стимул.
— Какой?
— Яркая эмоция, пробуждающая природный инстинкт. Например, страх смерти.
Он сел на свободную лавку, как ни в чем ни бывало вытянул ноги и
