– Да, все прекрасно. Я пришла сюда подумать и уснула, и мне приснился плохой сон, вот и все. – Это было не все, и Кэрол это знала. Она понимала теперь множество удивительных вещей. Она улыбнулась Николасу, своему любимому.
– Пойдем ко мне, там тепло. – Его рука, обнимающая ее за плечи, подталкивала ее к двери. – Я опять хочу тебя.
– Я тоже, очень. – Потом она решит, когда и сколько рассказать ему о своих приключениях в обществе леди Августы. Пока он не узнает ее так же хорошо, как она его, он ей не поверит. И в конце концов, жена не обязана все сообщать мужу о своей прошлой жизни.
Николас будет ее мужем, когда для них наступит время пожениться. Она совершенно в этом уверена. Этого человека она любила в далеком прошлом, и он будет ее мужем в отдаленном будущем.
Кэрол нисколько не сомневалась, что шла по неверному пути в жизни, когда призрак леди Августы впервые явился ей. Будучи равнодушной и недоверчивой, она чуть было не разрушила свое будущее одновременно с будущим тех, о ком она теперь заботится. Ее спасла леди Августа. Кэрол не могла не улыбнуться, вспомнив об этой некогда сварливой леди и об удивительных возможностях, которые та перед ней раскрыла.
– О чем ты думаешь? – Николас остановился в дверях прежней комнаты Кэрол и поцеловал ее. Пальцем он легко провел по ее губам, как-то по-новому изогнутым кверху.
– О леди Августе, – сказала она, последний раз оглядываясь на комнату, пока Николас закрывал дверь. – Именно она привела меня в Марлоу-Хаус, а потом привела сюда тебя. Все случилось так, как предопределено.
– Я всю жизнь буду благодарен за то, что ты была здесь и встретилась со мной, – прошептал он, когда они спускались вниз, в его спальню.
– И я. – Кэрол вздохнула, погружаясь в его объятия, и ему пришлось подхватить ее и донести до кровати. – Всегда и НАВСЕГДА. Николас. НАВСЕГДА. С веселым Рождеством и со множеством счастливых Новых годов, любимый.
Лонд, 2168
Опять шел снег, хотя не такой густой, чтобы осложнять жизнь пешеходов. В этот сочельник снега как раз хватало, чтобы слегка припорошить дерево в центре сквера и сделать его похожим на елку со старинной рождественской картинки. Дерево было огромное, такое высокое, что летом птицы вили гнезда на верхних ветках в полной безопасности, не завися от бурной городской жизни, которая шла по площади даже в самую жаркую погоду. В солнечные дни в тени под деревом играли дети, залезая иногда по стволу так высоко, как разрешали родители или няньки.
Всякий раз на Рождество дерево украшают огнями. Оно выросло так, что развешивать на нем разноцветные лампочки стало занятием долгим и скучным, особенно при сильном ветре. В последние годы Правительство предложило дерево срубить, а на его место посадить маленькое. По мнению Правительства, это сделало бы развеску украшений более легкой и эффективной. Протест тех, кто жил на площади и рядом с ней, последовал так быстро, что Правительство сразу же взяло назад свое предложение, подчиняясь, как всегда, воле народа и оставив всем на радость в неприкосновенности прекрасный старый символ любимого праздника.
Кэр отвернулась от окна, выходящего на площадь, и переключилась от созерцания украшенного дерева на собрание в гостиной Мар-Хаус. Все, кого она любит, здесь. Дорогие друзья БЭС и Джо с тремя детьми сидят рядом с елкой, почти упирающейся в потолок, Лин, Сью и муж Лин – Том помогают им разбираться в коробке со старинными елочными украшениями. Идет подготовка к праздничному вечеру.
В холле только что вошедшие близнецы – сестры Ника – снимают зимние пальто, горя нетерпением принять участие в общих развлечениях. Через широкую дверь Кэр видит беременную Пен, опирающуюся на руку ее любимого Эла; оба они слушают молодого мужа Иль – улыбчивого Люка, который рассказывает им несколько неприличную смешную историю.
– Они не похожи на близнецов, правда? – спросил Ник, обвивая рукой талию Кэр. – Иногда я думаю, что акушерки перепутали их с какими-то другими детьми.
– Не нахожу, – ответила Кэр. – Характеры у них очень похожи, а внешность бывает обманчива.
Пен была высокая и была бы стройной, если бы ее не разнесло из-за ребенка, которого она носит. Она светлая блондинка с голубыми глазами. Иль ниже и пухленькая, с более темными вьющимися волосами и серыми глазами. Они выглядели не как близнецы, но просто как сестры, а вкусы у них были такие схожие, что, к полному отчаянью их предполагаемых возлюбленных, они несколько лет менялись Элом и Люком, прежде чем окончательно не решили, кто чьей женой будет.
– А вот и тетя Авга. – Ник поспешил помочь пожилой леди, только что появившейся в дверях, снять старомодное пальто, которое она упорно продолжала носить. Под пальто было надето ярко-красное бархатное платье, украшенное маленькими букетиками искусственного остролиста и омелы.
– Ты чудесно выглядишь, – сказала Кэр, отвечая на обычный вопрос Авги еще до того, как та успела его задать. Обняв тетку и поцеловав ее в щеку с большой нежностью, Кэр спросила:
– Как прошла твоя встреча с премьер-министром?
– Довольно удачно, – ответила Авга, – я уверена, что Драмм увидел ошибочность своих автократических действий и в будущем будет больше обращать внимания на пожелания сограждан. И не только во время предвыборной кампании.
– Трудный человек наш премьер, – согласилась Кэр. – Но справедливый. Он хочет делать как лучше.
– У него большой выбор, ведь вы, две женщины, подталкиваете его через равные промежутки времени, – пошутил Ник.
– На этот раз тетя Авга, а не я убедила его изменить политику, – сказала Кэр. И добавила, обращаясь к старой женщине:
– Ты просто чудо.
– Да, – Авга понимающе усмехнулась, – конечно, чудо. А теперь скажи, девочка, когда ты подаришь мне внучатую племянницу, чтобы назвать ее моим именем? Я не долго задержусь в этой жизни, и мне хочется быть уверенной, что моя последовательница уже в пути, прежде чем я вас покину.
– Если нам нужно оставаться бездетными, чтобы удержать тебя с нами, – сказал Ник, – я отошлю Кэр спать в мансарду, а свою постель устрою в подвале.
– Такое соглашение будет нарушено через два часа. – Пен подошла к ним как раз вовремя, чтобы услышать шутливые слова брата. – Авга, очень прошу тебя, оставайся с нами. Ты нам нужна. Не знаю, как мы все будем без тебя.
– Особенно премьер-министр Драмм, – добавила Кэр, смеясь, хотя ее глаза, устремленные на Авгу, потемнели – она понимала, что, имея за плечами сто лет, Авга проживет недолго.
– Но, дорогая, – Авга похлопала Кэр по руке, – я всегда буду с тобой. Ты не избавишься от меня, даже если я тебе надоем. Думаю, ты это уже поняла.
