— Нет, — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.
— Да, — громко прошептала Миранда, округлив глаза. — Ты хотела сказать «да».
— Не хотела, — отрезала я, глядя на Родерика.
Он выглядел измотанным, но свирепым, как будто еще не вышел из хаоса. Весь в черном, и только красная изнанка плаща стекала с плеч потоками крови. Дракон на навершии посоха скалил зубы, а в глубине его пасти горел огонь.
Родерик явно не ожидал это услышать. Перечеркнутая шрамом бровь дернулась вверх, а на лице отразилось непонимание.
— Спасибо за столь щедрое предложение, но нет, — повторила я.
— Миранда, оставь нас, — приказал Родерик, даже не глянув в сторону подруги.
— Миранда, останься, пожалуйста, — попросила я.
Миранда взяла с подноса булочку и села удобнее, поджав под себя ногу.
— Хорошо, — сказал он. — Продолжим при ней. Я переспал с тобой прошлой ночью.
— Знаю. Я была там.
— Я не хочу, чтобы про тебя говорили плохо.
— Переживу.
— Ко мне вернулся огонь.
— Я в курсе.
— Все в курсе. Вся академия знает.
Он как будто пытался донести до меня очевидную мысль.
— Плевать, — сказала я, вздернув подбородок.
Родерик шагнул ближе, и я попятилась.
Если от Кевина мне хотелось держаться подальше, потому что я чувствовала угрозу, то с Родериком дело было совсем в другом. Его близость будоражила, сбивала с толку. Хотелось шагнуть к нему, прижаться и, закрыв глаза, втянуть запах его тела.
Но это будет конец. Я просто растворюсь в нем без следа. Он уже сделал со мной все что хотел этой ночью, и я не могу позволить ему так же обращаться со всей моей жизнью.
— Для тебя это ничего не значит? — вкрадчиво спросил Родерик.
— Сплетни? Пусть болтают.
В самом деле. Магичкам прощают куда большее. Почешут языками, а потом переключатся на кого-нибудь другого.
— Я о том, что произошло между нами. Я лишил тебя девственности, Арнелла.
— Ты вообще сделал со мной все, что мог, — выпалила я.
В его глазах вспыхнул огонь, и я завороженно уставилась в них. Это было так… горячо. В нем играло пламя, грозное и опасное, и он удерживал его легко, как послушного зверя.
— Не все, — мягко ответил Родерик. — Далеко не все. В этом дело? Я обидел тебя? У тебя ничего не болит? Может, отвести тебя к целителям?
— А я предлагала… — встряла Миранда, но тут же откусила булку и умолкла.
— Ты в порядке? Как себя чувствуешь? — спросил он, погладив меня по предплечью.
От его прикосновения по моей коже побежали мурашки, и я быстро отступила еще дальше, для надежности загородившись стулом. Родерик едва заметно усмехнулся, а я и сама поняла, как глупо выгляжу. Как будто стул мог защитить меня от мастера хаоса.
— У меня все хорошо, — холодно ответила я. — Вам не о чем беспокоиться, мастер Адалхард. Впрочем, вы и не беспокоились, правда? Получили свой драгоценный огонь и умчались прочь. Даже не подумав сказать мне ни слова!
— Ты спала, — сказал он. — Я не хотел тебя будить.
— А написать?
— Как Кевин? О том, что я непременно вернусь, ведь меня ждут твои теплые губы? Так это вранье, Арнелла. Я не знал, вернусь ли. Никто не знает, когда идет за Стену.
— Откуда ты знаешь про письмо Кевина? — насторожилась я. — Оно было в кармане плаща! Точно! Отдай его сейчас же!
— Я его сжег.
— Ты не имел права!
— Чтобы я этого Тиберлона больше даже рядом не видел!
Миранда громко глотнула чай, и мы оба обернулись на нее.
— Продолжайте, — пробормотала она.
— Ты не можешь мне указывать, — прошипела я. — Ты мне никто. Ты ректор академии, вот и следи за тем, как я учусь.
— Никто? Я твой первый мужчина как минимум. И последний. Арнелла, давай не будем все усложнять. Зачем ты споришь? Огонь вернулся ко мне. Значит, между нами есть нечто большее…
— У меня вопрос, — Миранда подняла руку как на уроке. — По сути передача магии толком не изучена. Сплошные предположения и очень мало фактов. Не может ли быть такое, что огонь передается в любом случае, даже если секс был так себе?
— Не может, — резко ответил Родерик и вновь повернулся ко мне. — Хотя и секс был отличным. Тебе ведь было хорошо со мной…
Я невольно отвела взгляд и облизнула губы. Родерик так целовал меня этой ночью, что мои губы, кажется, до сих пор горят.
— Еще вопрос, — сказала Миранда. — Вот про магов-огневиков болтают, что они очень горячи.
— И? — Родерик смотрел на меня, в его глазах пылало пламя, и я понимала, что он тоже вспоминает о том, что происходило между нами.
Было ли мне хорошо? Я думала, рехнусь от ощущений.
— Возможно, чисто теоретически, — задумчиво продолжила Миранда, — Арнелле, как магичке огня, понравилось бы с любым мужчиной.
Я ошарашенно уставилась на нее, но она невозмутимо сказала:
— Просто уточняю.
— Ты моя женщина, я твой мужчина, — отрывисто произнес Родерик, глядя на меня. — Это ясно и очевидно.
— А если бы у меня не было огня? — спросила я, посмотрев ему в глаза, и он смешался. На долю секунды, но все же этот миг был. — Тебе нужна я? Или огонь? Вдруг ты снова потеряешь магию, а тут — какая удача — дома ждет жена с огоньком. Удобно!
— Прекрати, Арнелла, — потребовал он. — Дело вовсе не в этом.
— Ты получил, что хотел, — сердито сказала я. — А теперь уходи.
Спинка стула под моими ладонями задымилась, и Родерик оттолкнул его прочь, так что тот грохнулся о стену.
— Я хочу тебя, — рявкнул он и взял меня за руку.
— Нет! — выкрикнула я и выдернула ладонь. — Я буду сама решать, с кем и куда мне идти!
— Ждешь своего белобрысого Тиберлона? Считаешь, он более выгодный жених? Это тебя волнует? Ты думаешь, я бедный? Я мастер хаоса, Арнелла. Я могу позволить своей жене все что угодно, любой каприз. Что, Миранда? — повернулся он к подруге, которая опять подняла руку.
— Вообще-то Кевин уже был здесь, — сказала она. — И обидел Арнеллу.
— Зачем ты ябедничаешь! — возмутилась я.
— Что он сделал? — холодно спросил Родерик, а в глубине его глаз полыхнуло такое яростное пламя, что мне стало страшно. Как будто сама смерть бушевала сейчас в нем.
— Ничего, — быстро пробормотала я. — Я сказала нет — и Кевин ушел. В отличие от некоторых, он понимает это слово.
— Тем лучше для него, — процедил Родерик, и смерть в его глазах отступила, попятившись, как дракон в пещеру.
— И дело вовсе не в деньгах, — заявила я. — Это оскорбительно!
— Ты ведь однажды сказала, что я бедный, старый и больной. Так вот я богат, здоров, а тридцать два года никто не назовет старостью, кроме глупой малолетки.
— А я, значит, глупая малолетка.
— Ведешь себя именно так.
— Ты тогда, помнится, сказал, что не хочешь на мне жениться.
— А теперь хочу. Очень хочу. Арнелла… Девочка моя…
Его голос обволакивал меня как теплый бархат, в серых глазах вспыхивали искры, Родерик приблизился ко мне, и я невольно отшатнулась, чтобы не упасть ему в объятия.
— Ты боишься меня? — тихо спросил он. — Обещаю, я буду очень нежным...
Я прикусила губу и отвернулась.
— А что, если ты забеременела? — резко спросил он, и я невольно вздрогнула от перемены в его голосе. — Я не был осторожен. Совсем. Что тогда? Снова скажешь нет? Или попытаешься подсунуть моего ребенка кому-нибудь другому, как твоя мать? Так вот этого не будет!
— Да как ты смеешь!
Огонь взметнулся вокруг моих ног, сорвался с кончиков пальцев. Миранда взвизгнула и выронила чашку, которая с грохотом разбилась.
Пламя побежало по полу, стенам, бросилось на кровать. Родерик плавно повел ладонями, и огонь мгновенно угас, оставив лишь запах гари и обглоданную постель.
— Это срыв? — прошептала Миранда, поджав колени к груди.
— Нет. Это огонь, которым не умеют управлять, — ответил Родерик, глядя на меня как-то по-новому. — Вот тебе и еще одна причина. Ты опасна, Арнелла. Тебе в любом случае придется переехать в отдельный дом, чтобы никому не навредить. А я огня не боюсь.
