сила, скрытая в крови магически измененных людей, блокирует яд чуждой силы. Блокировала. Ну а после выяснилось, что это позволяет принять магию серых мотыльков и оперировать ею как своей собственной. Тогда же и были выкованы первые ледяные клинки. Люди вместе с луо-наари готовились защищать свой дом. Проходи.
Комната была пыльной. Темные стены, серое ветхое постельное белье и… И просто бесчисленное количество живых цветов!
С моих волос спорхнул крохотный луо-наари, чтобы через мгновение заметаться перед огромной, я бы даже сказала огромнейшей бабочкой! Мохнолапое чудо было больше человеческой головы. А еще оно басовито жужжало, подобно сердитому шмелю.
- Было сложно привязать свою душу к этой башне,- Райет грустно улыбнулась,- но еще сложнее было придумать, как удержать цветы живыми. Без собратьев, без лунного света и без сахара… Хираэллис не протянула бы и года.
- Надеюсь, ты умерла не в этой постели? – настороженно спросила я.
- Ты видишь останки?
- Нет, но…
- Мое тело покоится внизу, на алтарном камне. Именно оно удерживает склейку. Здесь душ, едва теплый, но тебе, я думаю, будет все равно.
Мне действительно было все равно. Не холодный – уже хорошо. Хотя видят боги, мне бы и ледяная вода не отвратила.
После я вытащила из Безвременья шкатулку с зельями Тины, выпила успокоительное, потом снотворное и потом витаминное – чтобы утром встать полной сил. Там же, в Безвременье, нашла полупустую пачку сухого и невкусного печенья. Не представляю, сколько оно там провалялось, но ведь пригодилось же!
Чистая рубашка и белье заменили мне ночную сорочку. И, уже укрывшись пахнущим пылью одеялом, я, ругая себя последними словами, зажала в кулаке один каменный цветок. Мне так плохо. Мне так страшно и одиноко. Я имею право пережить тот поцелуй еще раз!
Магия каменного цветка не подвела. Меня вновь вернуло в то мгновение, когда губы Кристофа терзали мои. Когда он прижимал меня к себе так сладко, так сильно, так желанно! Он пил мое дыхание, а я – его.
Но уже через минуту наступило отрезвление. Уже через минуту в ноздри забился мерзкий пыльный запах. Уже через минуту я услышала:
- А ты знаешь, что когда используешь эти камни, то воспоминание приходит к двум людям? Если, конечно, вас было двое, а не трое или…
- Двое,- охрипшим голосом сказала я. – И ты, кажется, уходила.
- Нет,- Райет хихикнула,- я сделала себя невидимой. Прости, но я просто не могу уйти! Я немного одичала и мне до сих пор с трудом верится, что я не одна.
- Там еще люди есть и они любят рассказывать истории,- я напомнила ей о моряках.
И призрак, хихикнув, улетучилась на поиски приключений. Быть может мне должно быть стыдно, но сонное зелье уже начало действовать и…
И мягкая тьма окутала сознание. Последнее о чем я подумала, это искренняя надежда на то, что Кристоф не сражался в тот момент, когда его утянуло в воспоминание о нашем поцелуе.
И первая мысль, с которой я проснулась – он все чувствовал! В тот первый раз, когда я использовала каменный цветок! И ничего не сказал. Но почему? Он поэтому просил меня никогда не расставаться с цветами? Или… Или есть еще какая-то причина?
«Кажется, наши далекие предки действительно знали гораздо больше нас. По меньшей мере о других мирах», с горечью подумала я.
И, сходив до ванной комнаты, принялась заплетать косу. Обдав одежду десятком очищающих чар, я быстро собралась и в дверях столкнулась с призраком:
- Как твое самочувствие?
- У меня были хорошие зелья,- улыбнулась я,- поэтому все в порядке.
- Хорошо. Возвращаемся к магоскопу и приступаем к сбору линзы.
=-=
Райет была так воодушевлена, что часть ее настроения передалась и мне. Вот только уже через полчаса выяснилось, что легко и просто не будет!
Под чутким руководством призрака я собрала с пола все, абсолютно все осколки. Все стекло мы перетаскали в подвал, в глубокую каменную чашу. И я, кляня себя за малодушие, каждый раз отводила взгляд от висящего в воздухе полупрозрачного тела Райет.
Впрочем, сама призрак тоже на него не смотрела.
- Как? – не выдержала я, ссыпая последний кулек стекла. – Как ты это сделала?
- Через не хочу,- серьезно ответила Райет. – Теперь нам нужен один из образцов. Хранилище здесь.
Призрак махнула рукой и одна из стен растаяла, открывая проход в залитое жемчужным светом помещение.
- Мастера понимали, что линзы могут прийти в негодность,- неспешно говорила Райет и вела меня в центр хаотично расположенных стеллажей. – Поэтому все можно восстановить.
- Да, артефакты Ушедшей Эпохи именно потому так и ценятся,- тихо проговорила я,- их можно починить.
- Дарованная сталь была большой редкостью и расходовать ее на что-то обыденное, что-то одноразовое… Мастера презирали саму мысль об этом. Поэтому сейчас мы возьмем шар с запертым в нем расплавом и зальем им осколки. И дальше будет просто наблюдать.
- Звучит легко,- улыбнулась я. – В чем подвох?
- Подвох в том, что восстановленная линзу нужно будет установить в магоскоп. И подтянуть в ее центр нити естественной защиты нашего мира,- Райет нахмурилась,- это будет нелегко. Прореха расползлась. Признаться, я ждала, что вся склейка в нее провалится. Сюда.
Она резко свернула и я, едва не запнувшись о собственную ногу, поспешила за ней. А там…
Чья-то заботливая рука освободила пространство, сдвинув часть стеллажей по разным сторона. И теперь с потолка спускалась гроздь белоснежных, сияющих шаров!
- Он сделал их столько, сколько смог,- с нежностью произнесла Райет. – Сказал, что даже если людские руки начнут расти не из плеч, магоскоп все равно будет жить.
На краткое мгновение мне стало стыдно. Не за себя, а просто за нас. За тех, кто порушил величайший магический артефакт. За тех, кто сотворил Прорехи.
- Мне знакомо это чувство,- выдохнула Райет. – Подними вверх обе руки и выпусти часть своей силы. Шар сам спланирует к тебе. Дальше самое сложное – не смешать свою магию с магией мастера.
И это было действительно сложно. Моя сила билась о тонкие стенки шара, стремилась смешаться с заключенным внутри расплавом. Из-за этого я поминутно спотыкалась – не могу отвести взгляда от творящейся в моих руках магии.
- Хорошо, все хорошо, ты на месте. Опусти сферу в чан.
Это было куда как легче и вот, на осколках линзы
