Кэан замолчал, направился к бару и остановился в задумчивости, не зная, что выбрать, чтобы смочить пересохшее горло. Говорил он долго, причём не самые приятные вещи и теперь совсем выдохся.
- И мне налей. Что-нибудь покрепче, - попросил Дей, справедливо ожидая, что и дальше он не услышит ничего хорошего.
Брат плеснул что-то янтарное и протянул Дею бокал. Не глядя на то, что он пьёт, капитан одним глотком опустошил бокал и вернул его Кэану, который тоже быстро расправился со своёй порцией.
- В общем, Руэрт сочинил для Тины душещипательную историю, - Кэан пошел к окну и уставился куда-то вдаль. - Он типа несчастный и непризнанный художник поссорился с родственниками и сбежал куда глаза глядят, а именно на Геллу. Чтобы они его не нашли, он поменял имя и стал работать капитаном. Но теперь он помирился с роднёй и летит домой вместе со своей невестой. А на самом деле его зовут Руэрт, и он белый и пушистый. А ещё очень-очень богатый… и у Тины будет всё, что она только пожелает. Как ты думаешь, она поверила этой истории?
- Ха! – горько хмыкнул Дей. Конечно поверила. Кто бы сомневался. – Ну, а как он объяснил моё клонирование?
- Никак. Так же, как Тина забыла, что писала тебе записку, также она забыла и твоё признание. Так что, когда они прилетели на Терлинну, она звала его уже Руэртом…
- И что, никто не стал открывать девушке глаза?
- Никто. Они любили друг друга, и это было видно всем без всякой Эраны.
- Да, ну? И это любовь?
Кэан не ответил.
- И что теперь? Придумаешь мне ещё одну сказочку для Тины? Ну, чтобы объяснить бедной девушке, откуда я такой красивый взялся?
- Заткнись, ладно? Я тут ни причем. Думаешь, мы сразу во всём разобрались? Ну, прилетел Руэрт с невестой весь такой из себя влюбленный и счастливый, что нам из-за этого панику поднимать? Только дед знал твою Тину в лицо, но пока он с ней встретился и понял, что это была именно твоя невеста, она была уже обработана Руэртом и обвешана артефактами, затрудняющими чтение памяти. Он не сразу выяснил, как было дело, в конце концов, наш дед по умолчанию видит во всех людях только хорошее. Особенно в своих внуках. Он предположил, что Тина вполне естественно и без всякого давления влюбилась в Руэрта, и только, когда она забыла надеть свои артефакты, понял, что всё было совсем не так… Когда я улетал на Геллу, дед приказал Руэрту снять все блоки с памяти Тины и рассказать ей правду…
- И как? Рассказал?
- Кто его знает? Он схватил Тину в охапку и смылся с Терлинны, пообещав, что ко Дню Круга прилетит. Но рассказать должен, куда он денется. Дед пригрозил судом. У нас за такое вмешательство теперь судят. Вшивают под кожу на затылке экранирующую пластину и на несколько лет, кому сколько дадут, сенсетив теряет свои способности. Не все конечно, но в мозгах других уже не покопаешься.
- Да… весело тут у вас.
- А то… Думаешь, зря сенсетивов многие ненавидят? Думаешь, все такие благородные, как я или дед? Нет… Как и среди людей, среди сенсетивов тоже встречаются те, кто считают, что им всё можно. Знаешь, сколько до восстания было случаев, когда сенсетивы подходили к понравившимся им девушкам и внушали, что они их парни, мужья, любимые…а потом… потом тупо трахали и спокойно уходили, заставив всё забыть. А Руэрт… он ведь и в самом деле любит…
- Замечательная у него выходит любовь, - язвительно отозвался Дей. – Обработал девушку на всю голову, заставил поверить в то, чего не было, а потом ещё и блоков понаставил. Тут, дорогая, можно помнить, а тут нельзя.
Кэан не ответил. Братья надолго замолчали, думая каждый о своем.
- Ты как? – через некоторое время задал Кэан самый глупый вопрос.
- Замечательно! Видишь, прям свечусь от радости, - прошипел он.
- Ну и отлично. Вали тогда отсюда в столовую. Тебя там уже давно моя мамочка ждет в компании Тори. Скажешь ей, что я скоро спущусь.
Дей отлип от стенки и вышел в коридор. Решительно задвинув все мысли о Тине и Руэрте в самый дальний угол (сейчас не было никаких сил переваривать эту информацию), он направился в столовую. Сейчас ему просто жизненно необходимо, чтобы Тори была рядом. Чтобы он снова увидел её мягкую улыбку и лукавые серые глаза. Чтобы он опять почувствовал себя самым счастливым человеком…
Обед прошёл терпимо. Мать Кэана оказалась замечательной женщиной. И хотя детские воспоминания сохранили для него образ тёти, сейчас он смотрел на неё уже другими глазами. Она нисколько не изменилась (пара мелких морщинок между бровями не в счёт). Всё также в её синих глазах плясали весёлые искорки, и всё также ей было любопытно всё на свете.
Пока он обедал, его мозг решил проявить свою многофункциональность. Одна его часть помогала Дею вежливо отвечать на любопытство тёти; другая, заботливая часть, отметила, что Тори о чём-то мечтательно думает; третья, самая наглая, часть полезла в запретную зону и стала анализировать, полученную от Кэана, информацию.
А ведь Руэрт, похоже, завидует ему? Но с какого перепугу? Ведь у него изначально было всё, что он хотел?
А ведь Тина оказалась не такой сукой, как он думал последние пять лет… Проклятье!
А любил ли он её по-настоящему? И если да, то почему не боролся за свою любовь?… Почему он вот так сходу поверил той дурацкой записке?
«Вот ХРЕНЬ!!!» - сделал неутешительный вывод Деймир, когда прислушался к вопросам, что подкидывал ему мозг. Сейчас ему срочно нужно было отвлечься и, когда обед закончился, а Тори попросила показать ей окрестности, с радостью согласился. Прогулка в компании с ди нарри его точно отвлечёт. Хотя бы на время…
В парке было тихо. В послеобеденное время здесь было принято отдыхать, а потому они практически никого не встретили. Пока Дей вёл Тори к дальней беседке, что стояла на крутом берегу реки, его прелесть делилась с ним своими впечатлениями.
- Знаешь, Дей, я сегодня узнала просто удивительные вещи. Оказывается, я диала Ша’Тэрр.
Чрезвычайно активный сегодня мозг тут же подсказал Дею значение этого слова, и он улыбнулся.
- Нет. Мне это слово не нравится. Круг Ша’Тэрр, как и Шал’Линн, безусловно, стал для тебя родным по законам сенсетивов, но я тебя своей родственницей не считаю. У сенсетивов есть другое понятие, которое гораздо лучше тебе подходит, – лей танна.
Извилистая тропинка наконец вывела к беседке и, когда парочка уютно устроилась в ней, наблюдая за стремительным течением реки, Тори не выдержала и поторопила его:
- Лей танна? И что это значит?
Он усмехнулся и, усадив девушку к себе на колени (так гораздо приятнее сидеть), прошептал ей на ухо:
- Лей танна – это значит моё сердце, моя жизнь, моя любовь…
