Взгляд Изадоры упал на руки Ника.
— У тебя есть метки. Вот почему ты постоянно носишь одежду с длинными рукавами и перчатки без пальцев. Ты... — Она подняла голову, глаза распахнулись от удивления. — Ты настоящий аргонавт, плод связи человека и бога. Вот почему Совет прогнал тебя ‒ они боятся.
Ник стиснул зубы и посмотрел из окна на спокойную голубую воду, желая, чтобы безмятежная картина погасила огненный шторм, бушующий у него внутри.
Блейдс не расслышал, как Изадора подошла ближе, но почувствовал ‒ он всегда был способен ощутить ее присутствие поблизости.
— Ник, — мягко произнесла Иза, — я ничего не могу поделать с твоим прошлым, только заверить тебя, что позабочусь о твоем будущем. Моему отцу становится все хуже. Он умрет в течение нескольких ближайших недель, и власть над Арголеей и аргонавтами перейдет ко мне. Я обещаю, что случившееся с тобой и твоими полукровками прежде, никогда не повторится. Но мне нужна твоя помощь, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. И начало этого пути в том, чтобы спасти жизнь Деметрия и показать Совету, что здесь и заканчивается время их правления. Только потом мы сможем сконцентрироваться на войне и победить, наконец, Аталанту навсегда.
Ник заглянул в ее шоколадные глаза.
— Ты знаешь о проклятии суженой?
— Я больше не думаю об этом как о проклятии.
— Вот тут ты ошибаешься, принцесса. Благодаря всей этой дерьмовой истории с близнецами, у нас с Деметрием суженая одна на двоих. Я знал, что ты наша, с момента твоего первого появления в моей колонии с Кейси, когда вы искали Терона. И я уверен, что Деметрий уже многие годы тоже об этом знает.
Изадора внимательно рассматривала лицо Ника, ее щеки окрасил бледно-розовый румянец смущения.
— Так вот почему и ты никогда не был мил со мной.
— С чего бы? Никто не должен быть приговорен к жизни с кем-то из нас двоих, ты даже представить себе не можешь, что в нас таится.
— Я представляю, — мягко возразила Изадора. — Но ваша человечность сильнее, именно поэтому ты стал таким великолепным лидером для своих людей, а Деметрия так ценят как аргонавта.
Нет, Деметрий не был просто важным аргонавтом, это Ник явно читал в ее глазах. Брат стал значить для нее что-то большее. От осознания правды грудь сковало холодом.
— Да ты его любишь.
— Очень люблю, — прошептала она.
Ее шоколадные глаза потеплели от чувств, и, заглянув глубже, Ник понял, что Изадора не врет. В груди кольнуло.
— Ты могла бы быть моей.
— Возможно, — не стала отрицать она. — Вероятно, в другой жизни, но не сейчас. Я люблю его, Ник, всегда буду любить. Пожалуйста, помоги мне его спасти.
Ему не следует поддаваться. Есть тысячи причин, почему не стоит вмешиваться. Но долбанная, упомянутая ею человечность не позволит развернуться спиной и свалить, как Нику того ни хотелось бы.
— Вот зараза! — пробормотал он. — Зови сюда Важную Шишку. У меня, знаешь ли, есть еще планы на сегодня.
На лице Изадоры расцвела широкая улыбка, отчего она стала походить на богиню. Великолепную, сильную, уверенную в себе богиню.
— Спасибо тебе. Я этого не забуду.
Принцесса бросилась прочь из комнаты, а Ник, когда тьма в нем успокоилась, сказал себе, что поступает так не ради Деметрия. Он делает это для Изадоры.
Для суженой, которую, слава всем долбанутым богам, ему никогда не суждено иметь.
***
Ник как раз снимал с рук перчатки без пальцев, когда в комнату вернулся Орфей в сопровождении всех трех сестер.
— Я все устрою, — сказал Орфей, соединяя руки так, что его мизинцы соприкоснулись, между ними вспыхнул портал.
Нахмурив брови, Ник перевел взгляд с новых меток на руках Орфея на его лицо.
— Что за хрень?
— Длинная история. Но, думаю, нам не следует переноситься в Cторожку и показываться специальной страже. Поскольку ты можешь открыть портал только туда, я сэкономлю нам немного времени. Иза? В апартаменты папаши?
— Да, пожалуйста, — ответила Изадора.
Подарив последнюю сияющую улыбку, Изадора шагнула в портал, за ней последовали сестры, потом и хмурый Ник.
Они появились в какой-то гостиной замка в Тайрнсе. Служанка вскочила на ноги с выражением ужаса на лице.
— Милостивые боги!
— Все в порядке, Алтея, — быстро выпалила Изадора и обошла остальных, торопясь успокоить взволнованную служанку. — Нам нужно увидеть отца.
— Но царь спит. Он...
— Это срочно.
Изадора распахнула тяжелые двойные двери в спальню царя. Шторы были задернуты, отчего комната погрузилась во тьму. С огромной кровати, стоявшей в дальней части комнаты, раздался слабый голос:
— Кто здесь?
— Это я, — ответила Изадора, входя внутрь. За ней последовали сестры и встали по обе стороны от правителя. Ник остался у входа с Орфеем, не совсем уверенный, что же он здесь делает, и ненавидя каждое мгновение, проведенное во дворце.
— Отец, — произнесла Изадора, — я пришла просить тебя сохранить жизнь Деметрия.
Старый царь приподнялся на подушках и сузил глаза-бусины.
— Он предал аргонавтов.
— Нет, это неправда. — Изадора встала в изножье кровати. — Он спас мне жизнь и пытался спасти Грифона. Я ведь была там. Он никогда не вставал на сторону Аталанты.
— Он лгал нам, он сын Аталанты, есть доказательства...
— Доказательства ошибочны. — Она обошла кровать и встала ближе к отцу. — Ты как-то сказал мне, что настоящий лидер знает, когда необходимо прислушаться к урокам истории, а когда сосредоточиться на настоящем. В данном случае история не имеет значения. Каждый из нас совершал ошибки, которые хотел бы исправить, в том числе и ты. Деметрий же не может изменить того, кто его родители, как и ты не можешь изменить то, что случилось с мамой. Он зря скрывал свое происхождение от тебя и остальных, но он боялся преследования, боялся как раз того, что происходит сейчас. Он не злой, папа. Он стал героем куда более значительным, чем ты или я когда-нибудь будем. — Ее голос стал мягче: — Если бы не он, я бы сейчас здесь не стояла. Он спас меня от колдуна во Фракийском замке, оберегал от опасности последние полторы недели, нашел в крепости Аталанты и убедился, что я вернулась домой. Он нам не враг. Пожалуйста, не дай Совету приговорить его к смерти за преступление, которого он не совершал.
Взгляд царя скользил по комнате, но, похоже, ничего не видел.
— У тебя нет никаких доказательств того, что у него на уме, а Совет судил его по подтвержденным фактам.
Ник понял, что с Деметрием происходит то же самое, что уже пережил он. Изадора права: он не может отстраниться и позволить этому случиться. Поступи он так ‒ и будет ничем не лучше собственного брата.
