Сочтя разговор оконченным, Марк развернулся, чтобы уйти.
— Постой… А почему если "Джи" маленькое, то система не стабильна? С чего ты это взял?
— С того, что при отрицательном "Кей" сила возрастает по экспоненте. Рывками.
— Почему оно должно быть отрицательным. Я ведь еще не дорешал…
— Ну ты же для воздуха формулу разрабатываешь. Атмосферное давление куда денешь — бабушке подаришь? Теперь видишь, что происходит? Кей — в минусе, Джи — пятерка, ни о чем, не удержит… Щит свертывается и отрывает тебе руку по самую ногу.
Абнер некоторое время со странным выражением лица смотрел на расчет, а потом быстро затоптал ногами.
— Ну, я не гений.
— Я тоже не он. Просто с наставниками повезло. Один несколько лет подряд "разгонял" мой мозг, а другой несколько месяцев — тело. Это не благословение и не проклятье. Просто навык. Его нарабатывают. Терпение, время и последовательность действий. Кстати, мой учитель постоянно говорит, что мне не хватает раскованности ума. Узко мыслю.
— И что, любой может добиться такой скорости?
— Можно и быстрее.
Абнер помолчал, но недолго. Думать тут было не о чем — расчеты этот парень ему не даст, не доверяет. Правильно, кстати, делает. А вот что он готов дать…
— Как "разгоняют" мозг?
Марк опустился рядом на землю.
— Для начала — числовой ряд, вслух, каждое утро. Сначала вперед — потом назад. Как минимум — до сотни, лучше — дальше, но не сразу. Потом — через один. Обратно — через два. Или наоборот. Потом примеры на сложение, умножение, деление. Начинаешь с двухзначных. Берешь камешек, — Марк проиллюстрировал свои слова, подобрав камень с земли, — подбрасываешь. Ловишь. Как начнешь считать быстрее, чем камень падает — переходи к трехзначным. Главное вот что — где чувствуешь, что тебе труднее дается упражнение — сразу утраивай усилия. Значит — у тебя именно там канал узкий, прокачивать надо.
Абнер нагнулся. Тоже подобрал с земли камень. Медленно, недоверчиво спросил:
— 4762 умножить на 312 — и подкинул камень вверх.
— Полтора миллиона, — мгновенно отозвался Винкер, — Точнее: 1 485 744.
Круглый камешек-голяк без звука впечатался в ладонь.
— Бездна! — выругался впечатленный маг, — я не смогу проверить. Не запомнил числа.
— Ничего страшного. Я запомнил.
Абнер покрутил головой, как насильно вымытый пес.
— И… как скоро будет виден результат от занятий?
Улыбаться Винкер не стал, вспомнив, что сам первым делом спросил мэтра о том же самом. Правда, тогда ему было четырнадцать лет, но некоторые вещи не меняются. Ответил он максимально серьезно.
— Тебе — уже через месяц. Другим… как захочешь. Я до сих пор стараюсь без нужды своих умений не показывать. Только круглый дурак заранее объявляет комбинацию, которую надеется выбросить.
В лесу громко заухал филин. Где-то неподалеку, скорее всего, в овраге, шуршали мыши.
— Какие у тебя намерения по отношению к графине Шайро-Туан, — вдруг спросил Абнер.
— Никаких, — Марк пожал плечами, — какие у меня могут быть намерения по отношению к невесте Императора? Она хорошо танцует.
— Это правда?
Марк рассмеялся.
— Такое впечатление, будто мне пять лет и я стянул у тебя из буфета айвовое варенье.
— Айвовое? — встрепенулся Абнер, — почему ты сказал — айвовое?
— Так просто, — удивился Марк, — люблю его. Оно кисловатое немного и вязкое. Вкусное очень. С тобой что? Эй, не все так плохо, — он помахал перед лицом мага пятерней, — конец света главный жрец отменил.
Маг встряхнулся, благодарно кивнул… Но, кажется, так и не пришел в себя до конца. Марк уже нырнул в свою палатку, а маг все сидел и напряженно размышлял… явно не о том, как разгоняют мозг.
Но мыслями своими он ни с кем не поделился. А вскоре стало не до мыслей какого-то рядового мага, хоть и придворного в прошлом.
Вдвоем, на одной кобыле, приехали мальчишки — послушники и привезли письмо из Атры. И, взломав печать с шенгой, Его Величество едва не обернулся змеем…
Шатер Керу он спалил до тла, хоть и был не в ипостаси.
В молчаливом сопровождении жрецов с арбалетами Алета пересекла небольшой двор-колодец, ежась от неожиданно прохладного ветра. Видимо, в этой части Империи климат был жестче.
Шаль, конечно, осталась за тысячи миль, а жрецам, закутанным в свои балахоны, было тепло. Девушка повела плечами… Но на ее движение никто не отреагировал. Поднялись по кошмарно неудобной лестнице без перил и с очень высокими ступенями, которая располагалась прямо на стене — видно, это была еще одно упражнение для послушников: на смирение, терпение и икроножные мышцы…
Прошли открытой галереей, в арочные окна было хорошо видно, как качается под ветром зеленое море за стенами города. А больше — ничего.
Наконец, добрались до главных дверей. Алета решила, что они главные, потому что прямо над ними висел огромный пехотный щит с мечом, шенгой и девизом: "Облекусь я верою, как доспехом".
…Бездна, демоны и все темные боги разом! Святые Воины! Повезло — так повезло. С этими не договоришься. Даже до Кайоры доходили слухи о том, что "воины" жили в очень строгой аскезе, и даже у Магистра Аорона на столе круглый год была только полусырая крупа и ключевая вода.
Скверные предчувствия начали сбываться сразу — а чего ждать-то? Приемный зал оказался большим, но пустым и удивил отсутствием не то, что скамеек для членов ордена и гостей, но и кресла для магистра.
Ну, ладно, если он такой аскет — хоть какой-нибудь табурет без спинки. Нет! Только небольшой помост, всего на палец над полом — и надписью, куда ж без нее: "Только вера возвышает".
Алете стало тоскливо. Грудь сжало понимание, что с этими суровыми людьми она никакого взаимопонимания не найдет.
Не смотря на огромную площадь резиденции ордена, народу здесь было как-то на удивление небогато, им встретились всего два жреца и с пяток "посвященных"… Может быть, у них с людьми не очень? И, значит, есть надежда, что отобьют?
На самом деле девушку просто вели северным коридорам — чтобы не вводить братьев в искушение — от женщин Святые Воины тоже отказывались. Так же как и от вина, мирских увеселений (в том числе — театра), петушиных боев и прочих вещей, составляющих истинную сладость жизни.
Единственным культурным мероприятием в жизни резиденции, кроме молитв и тренировок, было ежеутреннее омовение в водах местной речки Виеры — нагишом, как в день творения. Причем — в любую погоду. Когда вода замерзала, специально выделенные "братья" долбили прорубь.
Всего этого Алета не знала и просвещать ее никто не собирался. Ее собирались использовать, к славе Святых Древних.
Еще одна анфилада, на этот раз — внутренняя, привела в кабинет, напоминающий келью — большой, но крайне скудно обставленный: письменный стол, простой деревянный стул, этажерка с книгами.
Стены просто беленые, пол выстлан доской. Единственным предметом роскоши оказались стекла в окнах, но и то, с тех пор, как в Айшере мастера открыли закалку, из дикой роскоши оконное стекло превратилось почти в обыденность. В Кайоре стекла только в сапожных мастерских не ставили, и то потому, что все они по традиции располагались в подвалах.
Мужчина, который стоял к ним спиной и предавался мирному созерцанию природы — повернулся и Алета мысленно ахнула.
В сравнении с кузеном остальные мужчины всегда казались Алете "ну, так себе"… но Аорон Мар был не просто некрасив. Он оказался настоящем уродом! При том, что ни шрамов, ни черной повязки на глазу, ни даже лысины не было — обычное лицо, коротко стриженные волосы, фигура скорее сухощавая, чем крепкая.
Магистр ордена Святых Воинов был альбиносом. Бело-серое лицо, похожее на застиранную простынь из дешевой ткани и чуть прищуренные глаза, с заметным красным проблеском… словно в крови. Жуткое зрелище!
