и мощи нападения учителя сработали на удивление хорошо. Даже без помощи высших демонов они смогли бы продержаться некоторое время, а с демонами так вообще без единой жертвы с нашей стороны обошлось.
Краус написал доклад и лично отправил его королю с пометкой, используемой для обозначения абсолютного приоритета сообщения. Лефиусу подлечили крылья, прописали пять дней покоя и, подозреваю, по его требованию, добавили в рекомендации положительные впечатления. Судя по недвусмысленному взгляду, последнее было моей обязанностью, что удивляло — разве нужно было уточнять? Честно, после всего, что Леф сделал для меня, я бы сделала практически все что угодно.
Но с этим пришлось повременить, потому что самым важным сейчас было окончательно свести все детали воедино, а также выслушать рассказ Эбеса. Мы собрались в кабинете Крауса фон Аффета, порядком уставшие, но неплохо соображающие благодаря каким-то чудодейственным настойкам Керина. Он, кстати, отказался присутствовать, посчитал, что раненым помощь нужнее, однако получить позднее запись магического кристалла не отказался.
— А Элесты не будет? — тихо спросила я у Лефиуса, который галантно отодвинул стул, помогая мне сесть.
— Нет, навряд ли, — мотнул головой Лефиус. — Она отправила в Нижний Мир столько людей, что ей пару дней нужно отлежаться. В норме демон со способностью к телепортации может перенести не больше пяти-шести десятков людей, а она переместила больше пяти сотен студентов в Нижний Мир.
— Все в порядке, — сказал Краус. — Она уже связывалась с Керином через их дочку, они там отдыхают. Придут в себя — вернут студентов обратно. Разумеется, если те захотят обратно.
— А почему не захотят? — удивилась я.
— Госпожа демонесса с последней сотней промазала, телепортировала не в гостиницу, а в инкубятню, так что...
— О! Пусть отдыхает молодежь, — хмыкнул Леф. — А теперь поговорим с другой молодежью.
Леф весьма выразительно посмотрел на вошедшего в сопровождении двух демонесс Эбеса. И, судя по слегка настороженному взгляду, последние слова Лефиуса тот услышал.
— Перед разговором я бы хотел передать вам это, — сказал Эбес, протягивая флакон с кровью. — Именно с помощью моей крови запечатали дар Вилины. К сожалению, я догадался об этом слишком поздно... Мой дедушка взял ее у меня, пока я был без сознания после... В общем, я не знал, догадался совсем недавно. Пока я начну рассказывать, думаю, вы как раз успеете снять с нее блокировку. Вилина...
— Извинишься за все потом, — улыбнулась я.
— Обязательно. Можно начинать? — спросил Эбес, оглядывая всех присутствующих в кабине Крауса фон Аффета. — Не хочу повторять все дважды, потому что это не самые простые воспоминания, простите мне мою маленькую просьбу.
Одна из демониц резко растрепала его волосы и спросила:
— А может всех к папе на рога отправить?
— Заберем тебя к морюшку, отдохнешь, м? — подхватила ее сестра.
— Желание твое исполнять будем.
— Качественно, м?
— Будет кристалл записи, повторять не придется, — перебил их Краус фон Аффет.
Эбес качнул головой, предложил двум демонессам присесть, а после начал свой рассказ.
Эбес Грин еще с детства проявлял талант к двум вещам — исследованию магии и призыву. Нельзя сказать, что его семью это особо интересовало, ведь чета Грин была уверена, что славы и признания добиваются исключительно боевые маги, артефакторы или же лекари, а остальные — едва ли не пыль под ногами. Все внимание доставалось старшему брату со средними боевыми способностями, а Эбес был предоставлен самому себе. Но все изменилось, когда Эбесу исполнилось десять лет. Дед Эбеса, Четтер Грин, привел в дом незнакомца, и тот попросил Эбеса продемонстрировать способность к призыву.
Десять лет — это возраст, когда многие призыватели способны лишь правильно начертить круг самый простой круг. И даже тогда их талант считался выше среднего. Эбес же зашел дальше — он призвал на целых три минуты демоненка. Его родители, которые считали, что это выглядит жалко, были удивлены искренним восторгом приглашенного мага — Мессера.
— Что ж, сделке быть, — кивнул Мессер перед уходом.
Что это было за сделка — Эбес понятия не имел, но именно с того дня у него появилось множество так необходимых призывателю вещей: книги, свитки, принадлежности для призыва и даже приходящие наставники. Теперь в его доме были созданы все условия для развития его таланта призывателя.
— Мне говорили, что учитель Мессер ищет магов, способных в будущем встать под его начало для создания лучшей в мире академии. Как только я достигну нужного уровня, то буду работать с ним. И поэтому меня так активно поддерживают, ведь я особенный и очень талантливый. Для меня составили индивидуальный план по становлению гениальным призывателем. Сейчас мне, конечно, смешно, но в десять лет я искренне в это верил, — развел руками Эбес. — И даже когда меня попросили поступить в академию в пятнадцать лет, а не в восемнадцать, я все еще думал, что все это делается ради моего блага.
Но один звоночек в то время прозвучал: чтобы попасть в академию, Эбесу пришлось использовать поддельные документы с измененным возрастом. Разве может кто-то вроде благородного учителя Мессера нарушать закон? Странно!
— А потом на уроках призыва я встретил Вилину, — тихо сказал Эбес. — И понял, что ни разу никакой не исключительный. Да, я мог больше, чем любой другой призыватель, но она превосходила меня во всем. Это разница между талантом и гениальностью. И преодолеть ее с помощью заготовленного для меня плана обучения или своих собственных усилий я не мог.
Трудно сказать, что Эбес пережил в тот момент. Но он был из тех, кто не готов так просто отдать свое место под солнцем, а потому решил не полагаться на чужой план, а составить свой собственный. Придумать что-то, что поможет ему превзойти всех без исключения. Эбес более полугода штудировал библиотеки, изучая различные способы, позволяющие усилить призывательские способности. Сначала у него ничего не получалось, однако через некоторое время он нашел ту самую ниточку истины, которая бы позволила ему преодолеть разницу в способностях с лучшей призывательницей на потоке. А вместе с тем заметил и много подозрительных вещей, которые происходили в его жизни по команде Мессера и его деда, Четтера Грина. Он начал догадываться, что его готовили к чему-то не слишком хорошему. Эксперимент? Живое оружие?
Эбесу не хватало опыта и знаний, чтобы понять. Но упорства и ума было достаточно, чтобы искать ответы, вместе с тем развивая альтернативный способ призыва
