своём совершеннолетии притащит домой такую вот дурочку бессловесную, и бабушка ему уже и не авторитет вовсе…
Бедная Божена, про которую эта бабка сказала уже всё, что только могла, была явно смущена, да и в целом чувствовала себя неловко. Бабуся же, не обращая внимание на свою невестку, продолжала мысль.
- Я уж было решила, что ты такая же курица, как и все остальные, а тут новости такие – узнала я, что девочка ты не самая глупая, да и хозяйственная к тому же, да и много чего ещё… - тут очаровательная женщина презрительно хмыкнула – от Радмилы Горден, дай Семин здоровья этой общительной женщине, которая мечтала ранее выгодно пристроить своё чудо в Ораховаце… да вот не срослось! – Бабушка громко засмеялась собственной шутке о помолвке Анджи и Андрея Рошаль.
- Я к чему это всё говорю – с твоим дядюшкой был бы у меня разговор относительно и твоего будущего, детка! Пока что именно он является твоим опекуном, так что и судьбу твою до твоего совершеннолетия решает тоже он. Жаль, что он не сумел осознать свою выгоду и выздороветь к моему приезду. Ну, так что, свадьба ваша с Фило, стало быть, дело решённое? – бабуся приподнялась на кресле, таким нехитрым способом давая понять о том, что их визит в «убогое жилище» Матеи закончен. Вот это номер, чтоб я помер! Вот так сразу?
- Согласна она, госпожа Альвер, согласна, просто обмерла от счастья-то – дядюшка слабо передвигал ногами, спускаясь по лестнице.
Я мысленно «поблагодарила» дорогого родственника за своевременную помощь, и не знала, как мне быть в этой ситуации. В одном эта милая старушка действительно права: до двадцати одного года моим опекуном был Виктор Валер. И моей судьбой, соответственно, распоряжался тоже он. Пока дядюшка рассыпался в любезностях дамам из семьи Альвер, я сочла возможным для себя свалить по-английски, что с успехом и проделала. Раздрай и смятение в моей голове были полнейшие. Мне очень понравился Фило, но ведь это автоматически не означает мою немедленную свадьбу?
Во дворе дед Лука присел на пенёк и меланхолично плёл корзину.
- Добрый день, Лука! Я думала, что корзин на продажу у тебя больше нет, все ведь проданы были.
- А как жеть, так и есть! Да разве ж это работа? Ивняка нету, так, балую понемногу, где брак выявил, вот и перевязываю, чтоб, стал быть, не печалиться без дела-то! Подходили ко мне люди важные да гладкие – так я их отправлял, стал быть, к вам для торга – мы то люди малые, мастеровые, что с нас взять? - тут пожилой гражданин хитро улыбнулся – а вот вы заботу об нас имеете, да такую, что я денюх заработал нонече, да мир повидал боле, чем за всю жисть свою. Таперича вернуся домой, да Милуна женю, ежели какая девица не убоится замуж за него пойти… - тут ветеран закручинился не на шутку.
Во двор, опираясь на предложенную руку собственной невестки, вывалилась бабуся и презрительно надула щёки. На второй руке Божены болталась одна из наших корзинок. А в корзине обречённо сидела Жюли.
- Чего это у вас, милочка, работники на завалинке прохлаждаются? – проскрипела бабуся.
- Вот же раз! – дед Лука привстал со своим занятием с чурочки, огорчённо раскинув руки – Да када это я прохлаждавси? Да я, денно и нощно, в думах о прибылях господских мысли имею да вот – при работе и нонече – в качестве доказательства того, что он крайне ценный сотрудник, пенсионер тряс перед носом своей ровесницы будущей корзиной.
Совершенно очевидно, что никогда ранее госпожа Альвер не сталкивалась с подобной непочтительностью со стороны обслуживающего персонала. Я посмотрела на багровое лицо старухи и внесла поправку в ход собственных мыслей – вообще ни от кого эта достойная женщина не слышала подобных слов вольности. Сам Лука не видел ничего особенного в том, чтобы высказывать свои мысли, разбалованный нашей с Марко демократией.
-… да и вы изделие моё пользуете с успехом – ветеран указал на пристанище Жюли.
Услышав подобную ересь, бабка с размаху выхватила из рук несчастной Божены корзину, бедная собачонка, издав слабый «гав» вывалилась на землю, а милая старушка надела на голову нашего пожилого революционера собственное изделие. Дядюшке совершенно внезапно стало совсем нехорошо, и мне пришлось помочь ему добраться до кресла. Уже уходя со двора, я услышала громогласный рёв бабуси.
- Берём тебя замуж, Анька, и не сомневайся даже… и лиходея этого с собой прихвати, а то больно тоскливо мне бывает!
Глава 43
Он был совсем еще начинающим грабителем. Он направил пистолет на женщину и сказал:
— Руки вверх или…
— Что — или?
— Не сбивайте меня, это моя первая работа…
На звуки потасовки и бабкины вопли прибежал Марк с испуганными глазами.
- Анна, ты в себе ли? Что ты сказала старухи Альвер, что у неё такой припадок случился, неужто собачку её оскорбила? – кузен ткнул пальцем в сторону тихо, под шумок уползающей Жюли. Бедная животинка поджала лапки от страха, и по-пластунски передвигалась куда-то в сторону курятника. Мне пришлось оставить дядюшку на попечение Марко и отловить бедняжку Жюли. Усадив в гербовую карету Божену, громогласно орущую бабу Вангу и яростно сопротивляющуюся собачонку, а также почистив деда от остатков корзины, я дрожащими руками вытерла пот со лба. «Вроде бы всё»! Да куда там! Предстояла битва похлеще, а именно – неравное сражение между амбициями дядюшки и здравым смыслом. И от того, какие силы победят в этой битве, зависит не только моя жизнь, но и судьбы многих людей.
Пока я была во дворе, у нас в гостиной произошло стихийное семейное собрание – дядюшка, напившийся отвару с мелиссой и мятой, немного успокоился, но всё равно, всем своим видом давал понять, насколько мы подорвали его здоровье своим пренебрежительным отношением к его тонкой душевной организации. И что я, с отсутствием какого-либо желания осчастливить Фило Альвера, вконец расшатала его нервы…. А тут ещё сынок добивал.
- Папенька, очнитесь, о чём вы только думаете – выходит, что судьба поместья вас нисколько не беспокоит?! Поймите наконец, что во
