class="p1">— У нас это вряд ли получится — снова покачал головой Старейшина — Ведь мы точно не знаем кого именно убьют. Можем только предполагать когда.
— Так может…
— Не "может". «Когда», сын мой, не место — вздохнул собеседник — И исполнитель не известен. Есть только понимание конечной цели. Остальное, увы…
— Вы говорите загадками — устал пытаться понять его Дей — Тогда что же нам известно? И отчего мы должны это расследовать?
— Нам известно, что в ночь Кровавой луны Темный Ковен планирует провести ритуал. И призвать в этот мир Темнейшую из своих Сестер — саму Вечную Матильду.
— Но она мертва уже почти семьсот лет, если не ошибаюсь — возразил Дей.
— Но это не означает, что душа ее не способна вернуться — вкрадчиво проговорил Старейшина — Скажу больше — нам доподлинно известно, что перед ее смертью Ковен провел ритуал и наложил заклятие на ее душу, в надежде возродить сильнейшую из них. Многие годы считалось, что ритуал утерян. В нашей библиотеке хранится лишь копия со свитка с заклятием. Да и он считался до недавнего времени скорее наследием фольклора, нежели реальным документом. Но недавно поползли слухи, что адепты Темного Ковена массово и с излишней торопливостью скупают весьма редкие ингредиенты, список которых из провинции в провинцию, из города в город с пугающей частотой повторяется. На некоторые ингредиенты даже образовался неожиданный дефицит. Из магических лавок, как частных, так и сетевых, полились запросы к поставщикам. Это и привлекло наше внимание.
— Ну… может просто какая трава плохо уродилась в этом году? Или ее тля пожрала? — аккуратно предположил Дей.
— И это может быть — согласился начальник — Вот только сравнив полные списки покупок, выяснилось, что все затребованные ингредиенты слово в слово повторяют необходимые элементы для одного конкретного ритуала. Того, который мы, самонадеянно, считали не состоятельным. Да и не исполнимым для Темного Ковена.
— Он настолько сложен?
— Скорее, имеет в себе одну необходимую составляющую, которая сама по себе противоречит возможностям Темных ведьм — хмыкнул маг.
— Тогда почему инквизиция так взволнована? Пусть скупают, если им все равно не хватит какого-то важного элемента.
— Инквизиция никогда не волнуется — мягко поправил Дея начальник — Она верит в силу и защиту Господа нашего. Мы знаем, что Господь с нами. Но инквизиция всегда держит руку на пульсе. В данный момент, на излишне участившемся пульсе.
— Почему?
— Потому что, сын мой, в жизни всегда есть место неожиданности. И к ней лучше быть готовым. Во-первых, ведьмы слишком слаженно и одновременно принялись скупать необходимые для обряда ингридиенты. И как раз накануне ночи Кровавой луны. Это говорит о том, что Ковен кинул зов. А в Ковене не дурочки Верховными ведьмами назначаются. Раз они призвали сестер, значит рассчитывают к нужному часу предоставить и жертву.
— Жертву, значит… — задумчиво постучал пальцем по губе инквизитор.
— Именно поэтому я и сказал, что убийства ПОКА нет. Оно будет. Точнее, возможно произойдет. Но без него обряд просто не свершится.
— И мы…
— Не можем никого арестовать на основании лишь того, что Темные ведьмы подозрительно массово затариваются магическими ингредиентами. Тем более, что в перечне нет ни одного запрещенного вещества.
— Получается, мы сможем арестовать Верховный Совет Ковена…
— Нет, сын мой! Какой Ковен? Лишь исполнителей ритуала. Пару ведьм, непосредственно приносящих жертву в ночь Кровавой луны. Достаточно сильных ведьм, чтобы отдать по сотне лет во время ритуала. И самим не погибнуть при этом. И то, лишь в том случае, если они принесут жертву. То есть до свершения убийства, нам нечего им предъявить. Поэтому я и говорю тебе, что убийство будет. Но предотвратить его мы не сможем.
— Мне многое не понятно — качнул головой Деймон — Тогда что конкретно от меня требуется?
— До ночи Кровавой луны еще почти две недели — вздохнул Старейшина, поднимаясь с кресла — Я даю тебе это время, чтобы привести в порядок свои дела с Истинной и, наконец, полноценно вернуться в работу. Пока что тебе будут передавать наметки и новые данные по этому делу. К сожалению, максимум, что мы можем сделать, это постараться предположить место проведения ритуала. И, возможно, исполнителей. Держать руку на пульсе, как я и сказал.
— А жертва?
— Жертва, сын мой, и есть самая большая загадка этого дела. Могу сказать точно лишь то, что она должна и сама быть Темной ведьмой. И отдать жизнь должна добровольно.
— Вы говорили, что ритуал считался не выполним для Темных? О чем шла речь?
— О жертве и шла... Но об этом потом. Заканчивай со своими делами — твердо сказал начальник — И когда сможешь погрузиться в это дело с головой, я расскажу все детали. Пока что, постепенно входи в суть проблемы. И, мальчик мой, постарайся ускориться. Нам очень не хватает тебя а службе.
— Благодарю, отче — вежливо поклонился Дей и, едва за Старейшиной закрылась дверь, снова рухнул в кресло.
« И правда нужно заканчивать… с Вермоном. Раз его следов все равно не обнаружить, то пора попытаться разворошить осиное гнездо. Сегодня на суаре станет понятно, причастен ли высший свет к его исчезновению. А, пока, еще раз перерою древние книги. Вдруг все-таки есть маг, способный захватить привязанную к другому близнецу Искру Накопителя? Тогда смерть Вермона станет куда как реальнее… А мне куда как спокойнее»
С этими мыслями, Дей отточенным движением вернул на лицо сумрак и поспешил в подвалы инквизиции.
...
Смешно подумать, но он чуть не забыл о суаре, погрузившись в протокол очередного дознания. Опомнился четверть седьмого и, напугав своей порывистостью замученного допросом ведьмака, зачем-то перед ним витиевато извинился, отвесив принятый в высшем свете легкий поклон, и кинулся из управления в попытке нагнать упущенное время и успеть хотя бы переодеться перед выходом.
« А ведь еще предстоит очередная словесная перепалка с Делией» — машинально морщась, обреченно подумалось ему — «Чтобы Темная ведьма да просто выполнила просьбу инквизитора, не растрепав при этом его последние нервы…»
Тем сильнее было его удивление, встретившее опешившего мага прямо в дверях недавно обретенного дома, едва он успел скинуть с лица сумрак.
Вира Адаль-Мигре в платье, напоминающем греческую тогу из золотисто-алого атласа, выглядела, будто утопающая в собственном сиянии молодая богиня. Причем, богиня чего-то горячего, страстного и волнующе-запретного. Ибо одно ее молочное плечико оставалось обнаженным.
