class="p1">– Это Илай, – Медея опустилась обратно на краешек кровати. – Он мой друг.
– Пусть твой друг закроет дверь, мне холодно, – попросил мальчик, пряча руки под покрывало.
Очнувшись и сгорая от стыда, Илай поспешил выполнить просьбу и аккуратно прикрыл дверь – к счастью, она выстояла после удара. Он нерешительно повернулся и виновато посмотрел на Медею, ожидая ее гнева. Но она не сердилась, жестом позвала к себе и указала на шаткий стул рядом с кроватью. Когда Илай сел, Медея погладила мальчика по волосам и улыбнулась.
– Это Тулли, – нежно произнесла она, продолжая гладить его по голове. – Мой брат.
– Почему ты не рассказывала? – В вопросе Илая не было обвинения или обиды, он просто хотел знать.
– Отец просил никому не рассказывать о нем.
Илай закрутил головой в поисках еще одного члена семьи Медеи, но никого не нашел. Она тихо засмеялась, наполняя мрачную комнату жизнью.
– Его нет дома, поэтому я пришла сегодня. Отец просил присмотреть за Тулли, он болен.
Илай чувствовал себя полным болваном. Ему было стыдно перед шестилетним ребенком за свое поведение, но когда Медея протянула руку и сжала его ладонь, это чувство пропало. Он незаметно поднес ее пальцы к губам и поцеловал, пока Тулли отвернулся в другую сторону.
– Мы с Тулли говорили о том, что нужно хорошо кушать, чтобы быть сильным, – с улыбкой сказала Медея.
– Я слышал, – сознался Илай, виновато улыбаясь.
– Расскажешь ему о своих сражениях? – неожиданно попросила она.
– Я… – Илай запнулся, но видя веселый огонек в глазах Медеи и неподдельный интерес в глазах ее брата, он сдался. – Конечно. Мне есть о чем рассказать.
Илай поведал Тулли истории о битвах, на которых они выросли вместе с Айтаром. При упоминании о знакомстве с княжичем Тулли даже приподнялся на локтях, впечатленный этой новостью. Он ловил каждое слово, переспрашивал и смеялся на некоторых моментах. Медея незаметно давала мальчику в руки стакан с отваром и подносила его к губам, чтобы Тулли делал маленькие глоточки. Отвлеченный рассказами о ратных подвигах, он покорно выпил горькое лекарство до дна. Илай заметил на его шее черную ниточку и похожий на его собственный кулон. Медея оберегала их обоих.
Вскоре мальчик уснул, а Медея заботливо закутала его вторым покрывалом. Пришла пожилая полная женщина, которая осталась с Тулли, а их отпустила. Ее прислал отец Медеи, потому что задерживался.
– Почему они живут в таких условиях? – спросил Илай, как только они отошли от дома.
– Это ненадолго, через пару дней уедут в Варсу. Тэй сдержал обещание и помог им выбраться из столицы. – Медея переплела свои пальцы с его. – Отец искал меня, чтобы я помогла Тулли выздороветь. У него слабое здоровье, он часто болеет.
– Почему вы живете раздельно?
– Потому что за мной идет охота, и я не хочу подвергать их опасности. – Илай мысленно дал себе по голове. Как он сам не догадался, это же очевидно!
– Ты скучаешь по ним? – он нежно сжал ее руку.
– Конечно, – печально вздохнула Медея. – Я надеюсь, что Айтар изменит все к лучшему. Мы будем жить в свободе и без страха за свою жизнь и жизнь близких.
– Так и будет, – уверенно пообещал Илай. – Айтар станет хорошим правителем, ведь даже великая Шыв признала его право.
– Он уже им стал, – улыбнулась Медея, а потом тихо рассмеялась, видя, как непонимающе хмурится Илай.
– О чем ты говоришь?
– Он уже стал твоим князем, – без тени насмешки пояснила она. – И моим.
Они остановились почти на том самом месте, где Илай столкнулся с хурами. Илай смотрел на Медею, а его душа наполнялась теплом и светом. Он так сильно ее любил, что становилось страшно. Разве может один человек настолько зависеть от другого?
Наклонившись, Илай коснулся ее губ. Медея ответила долгим нежным поцелуем, прижимаясь к нему всем телом. Он поднял руку и провел по ее щеке, убирая с лица непослушную рыжую прядь. Откинув голову и зажмурив глаза, Медея улыбалась и выглядела по-настоящему счастливой. Это казалось так странно, но стоя посреди грязной заброшенной улочки, она светилась так же ярко, как солнце.
Волшебный момент разрушился в одно мгновение, когда громкий голос приказал поднять руки вверх.
– И без шуток, ведьма, – сказал незнакомый воин, давая знак своим лучникам положить стрелы на тетиву. – Иначе я прикажу им застрелить твоего друга. Всех убить ты не успеешь, и одна стрела точно его достанет.
Он был прав, Илай понял это сразу. Пряча Медею за спину, он осматривал противников. Десять человек, все вооружены. Они знали, с кем столкнутся, поэтому подготовились и выбрали правильную тактику. При всем мастерстве Илай не справится со всеми, даже с помощью Медеи, потому что их жизнь с такого расстояния оборвет любой лучник – а их было пятеро.
– За мной, – приказал глава отряда и повернулся к лучникам: – Стреляйте в Илая, не мешкая. Ведьма нужна живой, но совсем не обязательно невредимой. Бейте ее по рукам.
Илай переглянулся с Медеей, прекрасно понимая, что она думает о том же: откуда эти люди знают его имя? Все происходящее не могло быть случайностью, они оба это понимали. Положение казалось безысходным, любой способ выбраться, который Илай пытался придумать, не имел шансов на успех, потому что воины действительно подготовились.
Трое обошли их сзади, один защелкнул на запястьях Медеи кандалы. Она бросила обреченный взгляд на Илая, который с яростью смотрел, как этот же воин вытащил из его ножен меч. Они лишили их оружия, оставили совершенно беззащитными. Чувство бессилия вскипало в Илае так же быстро, как и злость на самого себя за невнимательность. Одна мысль служила маленьким утешением: о Тулли эти люди не знали, иначе за ним бы уже отправили кого-то.
Они двинулись в сторону города. Илай почувствовал чей-то взгляд и обернулся. На другой стороне улицы стоял хура, которого он отпустил несколько часов назад, и скалился в торжествующей улыбке. Догадка вспыхнула в сознании: это он донес лазутчикам Сапата. Во всем случившемся виноват только Илай. Это осознание буквально вышибло из него весь воздух. Медея словно чувствовала перемены в его настроении, сильнее сжимая руку. Сил посмотреть ей в глаза Илай не нашел.
Их привели к невысокому каменному зданию, некогда служившему тюрьмой. Полуразрушенное, как и все строения в этой части города, оно сохранило несколько камер в приемлемом состоянии. Именно туда их и поместили, оставив в разных камерах, но не лишили возможности общаться друг с другом.
Мысли Илая лихорадочно сменяли одна другую. Он искал выход, продумывая любые способы, но каждый раз упирался в тупик. Что бы они
