порядке.
Он увлечённо заговорил о целительских методиках, потом обратился ко мне с вопросом по заклинанию, а я внезапно поняла, что ответить не могу — отныне клятва нас считала посторонними людьми.
— Всё, Саша, закончилась твоя учёба, — я рассмеялась. — У меня сработал блок, а значит, придётся тебе дальше жить без моих подсказок и обзаводиться своей семьёй, которой и передашь ранее полученные знания. Ты не думал позвонить Алине?
Я спрашивала его о той девушке, которую Сашу Эстефания заставила забыть и к которой он наверняка относился с куда более искренними чувствами, чем ко мне.
— Что я ей скажу? — посмурнел он.
— В правду она вряд ли поверит. Так что придётся тебе что-нибудь придумать, — предложила я. — Например, что я тебя шантажировала.
— Мне не хочется говорить о тебе плохо.
— Ой, брось, — фыркнула я. — Моей репутации в её глазах ничего не повредит. А скоро я и вовсе уеду из этого города. Так что звони Алине. Прямо сейчас звони.
Я помахала Саше рукой и ушла, оставив его в задумчивости. Почему-то я была уверена, что он воспользуется моим советом и позвонит, и это дарило чувство свободы уже мне.
До самого вечера я читала о разных городах, выбирая, куда перееду. Варианты были — один другого краше, и я почти определилась, когда раздался телефонный звонок. Звонил Макс.
— Привет, — буркнул он.
— И тебе привет. Чего хотел?
— Ты меня бросила ради этого докторишки, — ехидно сказал он. — А он тебе изменяет.
— Он мне не может изменять.
— Неужели? А как тогда называется то, что он сидит в ресторане со своей бывшей и выглядят они счастливейшими из людей?
Он гнусно захихикал. Его слова меня обрадовали, хотя Макс наверняка рассчитывал на обратное.
— Свидание? — предположила я.
— И тебя это ни разу не волнует? — удивился Макс.
— Почему меня должно волновать, с кем проводит время мой бывший муж? Он взрослый мальчик, сам разберётся.
— Бывший?
— Да как раз сегодня это зафиксировалось документально. У тебя всё?
— Кать, если ты теперь свободная женщина, может, мы снова?.. — оживился он.
— Макс, запомни, для тебя я всегда занята. Не звони мне больше.
Я отключилась и внесла его телефон в чёрный список. Эстефания не стала делать это в своё время. Для неё даже в радость было, когда Макс звонил и унижался, пытаясь вернуть если не её, то хотя бы собственную удачу. Ничего, проклятье вскоре перестанет действовать, и Макс вылезет из той ямы, куда свалился. И я тоже вылезу, пока не знаю как и когда, но непременно это сделаю. С Сашей больше заниматься не получится, так что прямо завтра возьму билет и уеду. Ведь у меня тут больше нет дел.
Время было не очень позднее, но меня внезапно потянуло ко сну. И так сильно потянуло, что я до кровати не успела добраться, только до дивана, который стоял рядом. На нём и отключилась.
И почти сразу мне привиделся Рауль. Он не смог преодолеть подоконник и стоял за окном, протягивая ко мне руку. Был он странно бледен для сна. Или это не сон и Рауль действительно пришёл за мной? Я ущипнула себя, чтобы увериться, что теофренийский принц мне не чудится. Но Рауль никуда не пропал.
— Катарина, у меня почти нет времени. Я не смогу долго держать проход, — сказал он подрагивающим от напряжения голосом. — Если хочешь вернуться, дай мне руку, но предупреждаю — в свой мир ты больше не попадёшь.
И я рванула к нему навстречу, чувствуя, как оставшиеся ниточки связей с моим миром истончаются в ничто и рвутся. Меня здесь больше ничего не держало — сегодня я закрыла последние долги. И я даже не задумывалась о том, что Рауль ожидает увидеть совсем другую личность, до того момента, как вывалилась в помещение, где мы с ним занимались магией. И вот тогда меня так накрыло страхом, что я испугалась посмотреть Раулю в лицо.
Пол был заставлен свечами и изрисован кучей символов, на одном из которых сидел Бернар, а на противоположном конце — Альба, такая худая и болезненная, что я сразу кинулась к ней.
— Альба, что с тобой?
— Донья, вы вернулись!
Она прыгнула мне в руки и заурчала, прижимаясь исхудавшим тельцем. Совсем её тут не кормили, что ли? Я отправила ей немного магии, желая хоть так поддержать. Ничего, отъестся и шёрстка заблестит, как раньше.
— А меня обнимать никто не будет?
Я повернулась к Раулю, смущённая тем, что для него я сейчас незнакомка. Он был ещё бледней, чем во сне. Похоже, проведённый ритуал выпил из него все силы. Их не хватило даже на удивление от моего нового лица.
— Донья, сеньор Рауль так много сделал, чтобы вас вернуть, — напомнила о себе Альба.
— Возможно, он хотел вернуть не меня? — решила я сразу прояснить главное. — А другую донью?
— Уверяю вас, Катарина, я вытащил из другого мира именно ту девушку, которую собирался, — ответил Рауль.
— Но я выгляжу наверняка не так, как в ваших воспоминаниях.
— Катарина, когда я к вам приходил в сон, вы выглядели в точности, как сейчас, — ответил Рауль. — Так что для меня никаких неожиданностей.
— Вам бы завершить ритуал, — проворчал Бернар. — Поболтать можно и потом.
Вот он со своего места не двинулся, хотя было заметно, что ему там сидеть некомфортно.
— Да что там завершать? — мурлыкнула Альба. — Стереть символы открывающие, и всё.
— Так сотрите. Пока сюда ещё что-то не засосалось, кроме доньи. Поток, конечно, совсем слабый, но он идёт. А я, между прочим, его удерживаю.
Рауль торопливо погасил заклинанием свечи, а потом принялся затирать символы. Я начала ему помогать, чувствуя ужасную неловкость.
— Вот теперь всё в порядке, — одобрил Бернар, соскочил с насиженного места и с удовольствием потянулся. — Донья, душа всегда даёт о себе знать, в каком бы теле она ни была. Сеньор всегда видел вас такой, какая вы есть.
— А разве меня можно теперь называть донья? — улыбнулась я.
— А как же? — удивилась Альба. — Вы нынче во всём мире одна-единственная донья, других нет. Разве что сеньор Рауль ещё.
Она гордо задрала розовый носик. Тесный контакт со
