уже весь Неандер знает, арий Вэррис очень постарался чтоб так было, так что конечно он женится на тебе! — посмотрела на меня, как на самое бестолковое создание на свете, а затем замолчала и тяжёло вздохнула, присев на бортик купальни ко мне поближе. — И поверь мне, уж пусть лучше женится, чем просто присвоит, когда закончится его выдержка, — закончила куда тише и спокойнее.
Хотя на меня как раз подействовало намного сильнее, нежели бы если б она и дальше снова кричала.
— Закончится выдержка? — переспросила, вжимаясь спиной в гладкую поверхность за мной.
Дейдра Ри´Айтон Аэ Айдо на это тоскливо улыбнулась.
— Ты — его пара. И именно ты — единственная женщина, которую он может хотеть и к которой сможет полноценно прикоснуться. Что в этом непонятного? — покачала головой.
Непонятное тут если и имелось, так это то, что я никак не могла определиться, как к этому относиться. Тогда, когда при одной мысли о чём-то подобном в районе солнечного сплетения щемяще-болезненно сдавливало, мешая дышать.
— То есть, он… любит меня?
Как спросила, так и пожалела о своих словах.
— Любит? — вытянулось лицо названной маменьки, а она вновь уставилась на меня, как на самое бестолковое существо во всех вселенных. — Какая ещё любовь? Драконы не умеют любить. Откуда только такие глупости берутся в твоей голове? Драконы — на то и драконы, они если и любят, то только своё превосходство. Не строй напрасных иллюзий на этот счёт. Иначе будет очень больно.
Больно мне становилось уже прямо сейчас. И даже не потому, что её слова были каким-то откровением. Скорее потому, что не очень приятно это — каждый раз сталкиваться с неприглядной реальностью, с которой не можешь ничего поделать.
— Но ты сама сказала, что я — единственная и всё такое, — вздохнула я ворчливо, прежде чем всё-таки уйти с головой под воду.
Пробыла там секунд десять. Смогла бы гораздо дольше, заодно выиграв небольшую паузу в нашей разговоре, но собеседница решила иначе и сама вытащила меня из воды.
— Единственная, кто родит ему наследника, — вернулась к нашему обсуждению.
Уж лучше бы и дальше втирала мне мысль, что любви в этом мире не существует и существовать не может!
— А вы умеете поддержать, — огрызнулась. — Своей родной дочери то же самое, наверное, говорили, да? Она поэтому сбежала с этого отбора ещё до того, как он начался?
В меня вероятно вселился бес.
Как иначе объяснить всё то, что я ей наговорила?
Жаль, я не умею отматывать время назад, а Дейдра мне это непременно ещё припомнит когда-нибудь, судя по тому, каким мрачным и с какой скоростью стало её лицо.
И мне бы заткнуться, а ещё лучше извиниться, но…
— Я знаю, что ари Катрина жива, — добавила я.
Моя названная маменька так и не сдвинулась с места. Но каким-то образом умудрилась подскользнуться и чуть не грохнулась. Прямо на меня. В последний момент удержала равновесие. Справилась не только с ним, но и с тем, чтобы вернуть своему лицу фирменную маску благочестивого равнодушия.
— Может и жива, но она мне больше не дочь. Перестала быть ею, когда отреклась от своего предназначения в угоду собственным желаниям и страхам, позабыв обо всём том, что сделала для неё её семья и её дом, — отчеканила безразлично Дейдра, потянувшись к моим волосам. — Моя дочь — та, кто станет женой императора, — ловко распутала мои слипшиеся между собой прядки и принялась втирать в них очередной бальзам. — И ты непременно станешь ею. Всё остальное… больше не имеет значение. Забудь обо всех своих сомнениях. Они напрасны. Когда ты станешь женой последнего из Ае Реир, ты сможешь получить, что захочешь. Ты сможешь получить что угодно. Лучшей судьбы невозможно и представить.
А вот тут я с ней, пожалуй, соглашусь…
Нет, не в том, чтобы забыть все свои сомнения.
В том, что я изначально участвовала в испытаниях с одной-единственной целью — заполучить обещанное желание.
Почему я почти забыла об этом?
Слишком много всего случилось, наверное, поэтому…
А ещё!
— И что, вы даже не станете подсказывать мне, что именно мне нужно будет хотеть? — съехидничала.
Я ведь не настолько наивна, чтобы уверовать, что я ей дочерью стала исключительно потому, что она мной будет гордиться.
— Нет, — улыбнулась Дейдра. — Не стану. По крайней мере, не сегодня — уж точно. Да и в будущем, только если на то наступит крайняя необходимость и у меня не будет иного выбора, как обратиться к тебе за помощью. Ты вольна сама решить, какое именно желание ты захочешь попросить у своего мужа, как только ваш брак состоится. Считай это нашим свадебным подарком тебе. Дому Аэ Айдо на данный момент вполне достаточно и того, что мы породнимся с императорским родом.
Верила ли я ей? Какой бы циничной не казалась сидящая передо мной, кажется, она являлась единственной, кто склонна говорить мне правду, какой бы неприглядной та не была, не приукрашивая и не утаивая, чтобы сделать её более сладкой.
Или же я снова заблуждалась…
И поняла это довольно скоро.
Сразу, как только с водными процедурами оказалось завершено, а мои мысли плавно перетекли к вчерашним событиям.
Драконы правда настолько высокомерны и влюблены в собственное превосходство, что не желают признавать собственных ошибок? Они собрали в одном месте восемь девиц, объявив между ними соревнования, победа в которых настолько важна большинству из них, что они не погнушаются использовать любые средства к достижению своего первенства, как та же ари Лиана, которая пыталась меня убить, но при всём при этом виноваты у них всё равно ведьмы. Те, кого там вовсе не было. Если не считать меня.
А я, между прочим, как раз пострадавшая!
Вот где тут логика?
Осудили и приговорили без суда и следствия!
Седьмая из невест — так и вовсе…
— Зачем ари Лиане так рисковать, раскрывая себя? — продолжила я мысль уже вслух. — На глазах у всех. Это не только рискованно, но практически граничит с глупостью, разве нет? Она же не думала, что если устранит соперницу, то это будет её безоговорочной победой? Император — что, правда бы женился на ней, раз других невест совсем не осталось? — и сама же своим выводам откровенно ужаснулась.
Много думать мне однозначно вредно. А то чем дольше и дальше, тем всё хуже и хуже видится и становится.
— Нет конечно, — поспешила разуверить меня Дейдра.
— Но тогда почему она так поступила? Это совсем не логично. Тем более, на последнем испытании.
— Видимо, отчаялась. Или испугалась проиграть, —
