Ознакомительная версия.
Из-за поиска работы он, казалось, напрочь забыл о доминиканках. Насущные проблемы оттеснили на второй план насущные желания. Но так продолжаться долго не могло. Оставив безуспешные поиски работы, Эрик сосредоточился на том, что его интересовало больше всего. Индира и Франческа, Анабель и Венди, Мелиса и Кри́стал. Многие из них были путанами. Остальные – по всей видимости, также, время от времени, когда появлялась возможность заработать деньги; им Эрик также платил, как и путанам. О постоянной девушке не думал, так как она нарушила бы правило «одной ночи», поэтому серьезных отношений Эрик не искал.
Все они были доминиканками. Гаитянка в его жизни была только одна, Клари. Она приходила к нему еще раз и еще. Стала для него исключением из правила. Все пытался добраться до самых потаенных глубин ее внутреннего мира. Влекла его своей чувственностью. Влекла своей ранимостью.
Однажды зашел в скайп и увидел сообщение от Мелани. Удивился. Мелани интересовалась, как он поживает в Доминикане. Рассказала, что как-то пересеклась с Виллемом. От него и узнала о том, что Эрик уехал в Доминикану. Эрик и сам не знал, почему обрадовался, увидев сообщение от Мелани. Просто ощутил радость в груди. Разве нужен повод для радости?
Переписывались недолго. Обменялись новостями. На том и расстались.
С момента их расставания прошло много времени. Пробежало, будто кто погонял его, заставлял нестись вперед, навстречу неизвестному будущему.
Эрик чувствовал, что чувство к Мелани все еще жило в его груди. Да и как ему не жить, когда с момента их расставания прошли не годы, а только месяцы. Хотел бы он вернуть прошлое? Хотел бы вновь быть с Мелани? Да. Хотел бы, но… Но там, где присутствует «да», всегда можно обнаружить и «но». В своем ближайшем будущем он не видел места для Мелани. Быть может, когда-то, когда его желание искать новые женские внутренние миры пойдет на убыль. Конечно, если такое возможно. Пока что это желание, казалось, только крепло изо дня в день, побуждая его не останавливаться на достигнутом. Познавать, познавать, познавать, оставлять после себя память, а иногда слезы и разбитые ожидания.
Однажды он пришел домой с Кармен, девушкой, с которой познакомился на автобусной остановке. После проведенной вместе ночи Кармен не желала утром покидать его апартаменты до тех пор, пока не взяла с него обещание встретиться вновь. Эрик согласился, но только по одной простой причине, хотел, чтобы девушка ушла как можно быстрее. Не потому что не нравилась или опротивела. Нет. Только не Эрику. Для него женщина была все равно что богиня. Чувствительностью ее тела восхищался. Красоту ее внутреннего мира боготворил. Женщина была источником его удовлетворения, его радостью и страстью. И именно на этом зиждилось его отношение к женщинам. Преклонение, но не раболепие. Уважение, но не заискивание. Он знал цену себе. Знал, какое влияние оказывает на женщин. Но также знал и то, что они его воздух и пища. Без них его жизнь стала бы пустой и бессмысленной.
С Кармен он больше не виделся. Как и не виделся с Рози, Марлен и Джоанной, которые были в его постели уже после нее. Правило «одной ночи» соблюдал безукоризненно, хотя не раз возникало желание его нарушить. Внутренний мир доминиканок, вспыльчивых и гордых, увлек его, заворожил хитросплетением своих чувств, реакций на его внимание. Хотел тонуть в нем и тонул, не требуя спасательного круга. Хотел ощущать его и ощущал всеми фибрами своей души. Бродягой бездомным блуждал по его просторам, не в силах остановиться в одном месте. Да и зачем останавливаться, когда этот мир столь велик, сколь и прекрасен. Все звал. Все манил. И не было желания останавливаться. Не было и причины. Казалось бы.
– Тебе нравится в Доминикане? – спросила его как-то Мелани во время их живого разговора в скайпе.
Их общение в скайпе стало более частым. Общались раза два в неделю. Ни о чем конкретном. Новости, слухи, сплетни. Эрик рассказывал Мелани о том, как устроился в Доминикане, Мелани – как ей живется в Амстердаме. Но больше всегда говорил Эрик. Больше видел нового, неожиданного, интересного.
– Да. Нравится. Климат, природа. Много солнца. Много фруктов. Не жизнь, а сказка. Многие называют Доминикану раем.
– Ты тоже так считаешь?
– Не знаю. В раю безопасно, а здесь нет. Особенно для белого, – в памяти всплыло воспоминание об ограблении.
– Почему?
– Много гаитян. Из-за них и опасно. Много бедных. Деньги белых здесь любят больше, чем самих белых.
– Тогда почему ты не вернешься домой? – улыбка появилась на губах Мелани.
– Доминикана, как женщина. Вызывает зависимость, – Эрик ухмыльнулся и посмотрел на Мелани.
Девушка изменилась. Ему так казалось. Похорошела. Изменила прическу, а в глазах блеск. Хотя насчет последнего Эрик был не уверен. Возможно, блеск – это не что иное, как отблеск настольной лампы от монитора ноутбука Мелани.
Взгляд Эрика задержался на лице девушки. В груди что-то шевельнулось. Он знал каждый сантиметр на этом красивом лице. Когда-то любил целовать эти губы. Ласкать это тело. Чувствовать ее. Наслаждаться ее чувственным внутренним миром.
«Одним из лучших, – подумал Эрик. – Если не лучшим».
Хотел бы он почувствовать его снова? Да. Когда-нибудь, когда… Эрик не знал, когда. Когда станет таким же старым как Йорис?
Вспомнив о старике, Эрик ощутил желание поинтересоваться у Мелани его жизнью. Ведь они стали как отец с дочерью, скорее дед с внучкой, учитывая разницу в возрасте. Они наверняка виделись с Йорисом за последнее время. Знает, что и как. Но желание так и осталось желанием. Что-то в его груди заставило его убить желание в зародыше. Быть может, старая обида на старика. Кто знает.
Они попрощались как раз тогда, когда с улицы Эрика донесся трескот двигателя мотоцикла. Еще миг спустя услышал стук в дверь, и женский голос позвал его:
– Eric!
Эрик узнал голос. Это была Клари. Бросил взгляд на экран мобильника. Время перевалило за полночь. Что она тут делает? Разве он говорил ей приезжать?
Эрик открыл входную дверь и увидел на пороге Клари, выглянул на улицу и увидел на дороге мотокончо, невысокого гаитяниа, ждущего у мотоцикла.
– Págale,[91] – попросила Эрика Клари.
Эрик расплатился с мотокончо, дождался, когда тот уедет, вошел в квартиру вслед за гаитянкой и спросил:
– ¿Qué haces aquí?[92]
– Te extraño,[93] – Клари опустилась на сидушку дивана и положила сумочку на колени. Она была все в том же платье, что и в первый день их знакомства, и в остальные дни, словно у нее и не было другого. Возможно, это было самым красивым.
Ознакомительная версия.
