Забрать ее душу - Харли Лару

Смерть Кента не попала в новости штата, но о ней написали в крошечной городской газете.

ГЛАВА МЕСТНОГО ИСТОРИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА ПОГИБ В РЕЗУЛЬТАТЕ ОЧЕВИДНОГО САМОУБИЙСТВА — таков был заголовок на их веб-сайте. Самоубийство.

— Нет, — твердо сказал Леон, когда я прочитала заголовок вслух.

— Этот человек был слишком самоуверен, чтобы самому покончить с жизнью. Его убийцы просто знали, как замести свои следы.

Сначала мы заехали в квартиру Инайи, чтобы забрать Чизкейка. Он замурлыкал у меня на руках, потираясь о мой подбородок, когда Инайя прислонилась к дверному косяку и обеспокоенно сказала:

— Я вообще не смогла дозвониться до Виктории. Джереми сказал, что она уехала погостить к бабушке с дедушкой, и я знаю, что должна просто дать ей время, но…

Она грызла ноготь, отполированный розовым лаком.

— Это просто так ужасно, Рэй. Я никогда не думала, что Кент так борется. Его бедная семья.

Моим естественным побуждением было согласиться с ней. Но то, что Кент был мертв, означало, что он не пытался убить меня. Поэтому, хотя я сделала сочувственное лицо, обнимая ее на прощание, все, о чем я действительно могла думать, было: «Слава Богу, он мертв — слава тому Богу, который на моей стороне».

Когда мы вошли, в хижине было холодно. Спустя всего несколько дней, когда здесь не было ни одного человека, это место уже казалось немного менее дружелюбным. Это было странно: после того, как я провела так много времени в старых заброшенных местах, я знала, как они ощущались, их запах, то, как воздух в них казался более спокойным. Прошло совсем немного времени, прежде чем в хижине появилось такое ощущение.

Я включила весь свет, несмотря на мрачный дневной свет снаружи, зажгла несколько свечей и полила заброшенные суккуленты на моем окне. Леон сидел на диване с Чизкейком, который, казалось, никак не мог оставить его в покое, почесывая котенка по голове, а его брови хмурились все сильнее и сильнее от какого-то невысказанного вопроса, растущего в его голове.

— Это все еще кажется неправильным, да? — сказала я, у меня закончились бесполезные задания, которые могли бы меня занять.

Он покачал головой.

— Опасность еще не миновала, Рэй. Кент был очевидной угрозой, но Бог все еще жив. У него все еще есть свои слуги. Это еще не конец.

Мои руки вцепились в край свитера, ногти впились в ладони даже через ткань.

— Давай сходим в магазин. Мне нужны закуски от стресса.

Продуктовый магазин находился недалеко от Мейн-стрит, его мерцающая неоновая вывеска «Food Mart» казалась маленькой на фоне окружающих сосен. Леон припарковался рядом с дверью и схватил меня за руку, прежде чем я успела выпрыгнуть из грузовика, окидывая долгим, медленным взглядом стоянку. Удовлетворенный, он ослабил хватку и сказал:

— Я присмотрю за дверью. Ты будешь в безопасности.

Его покровительство заставило страх, завязавшийся узлом у меня внутри распутываться. Я перегнулась через сиденье, запустив пальцы в его светлые волосы, и поцеловала его — его губы сначала были мягкими от удивления, затем жестокими, когда он притянул меня к себе, его язык вжался в мой рот с собственническим голодом. Нежный пирсинг, который он мне сделал, прижался к его груди, и я захныкала ему в рот, его хватка усилилась, а когти впились в меня от моего стона.

— Не искушай меня перегнуть тебя через кузов грузовика и трахнуть, — прорычал он, ухмыляясь мне, когда у меня перехватило дыхание.

— Я уже искушаю тебя, — сказала я, холодок возбуждения пробежал по моей спине, когда его глаза вспыхнули золотом.

— Тебе лучше затащить туда свою задницу, — прорычал он. — Или единственная закуска, которую ты получишь, — это моя сперма у тебя в глотке.

Как бы сильно мне этого ни хотелось, на самом деле я также хотела перекусить. Он шлепнул меня по заднице, когда я переползла через него и вылезла из грузовика, и я все еще улыбалась, входя внутрь, колокольчики на стеклянной двери позвякивали позади меня.

— Добро пожаловать в Food Mart, — сказал кассир со скукой на лице, когда он на мгновение оторвался от своего телефона. Я думаю, что училась с ним в одном классе, но, вероятно, я училась в одном классе с большинством двадцатилетних в этом городе. Я схватила корзинку и направилась прямиком к отделу чипсов, захватив фритос и банку фасолевого соуса, прежде чем отправиться за печеньем. Шоколадная крошка или арахисовое масло… шоколадная крошка или…

Боковым зрением я увидела, что кто-то стоит в дальнем конце прохода. Не подходит ближе, ни с кем не разговаривает, просто… стоит.

Я подняла взгляд как раз в тот момент, когда он уже ушел. Молодой парень, еще один человек, с которым я, вероятно, училась в одном классе. Наши глаза встретились, когда он направился к следующему проходу, но в руке у него был телефон, и он, вероятно, просто стоял там, чтобы ответить на сообщение.

Я была слишком параноиком. Леон был прямо снаружи, в грузовике. Мне нечего было бояться. Я схватила печенье с арахисовым маслом, затем направилась обратно к морозилкам за мороженым. Так много вариантов, что же мне выбрать? Я открыла дверцу морозильника, и стекло тут же запотело.

Простояв там минуту, обдуваемая холодным воздухом, я поняла, что кто-то стоит по другую сторону запотевшей стеклянной двери.

Я посмотрела вниз, моя рука крепче сжала ручку морозилки. Я увидела чистые белые кроссовки под дверью, стоящие близко, лицом ко мне.

Я закрыла дверцу, делая быстрый шаг назад. Джереми стоял там, засунув руки в карманы своей куртки, и улыбался.

— Привет, Рэй.

Он весело улыбнулся.

— Тебя не было на учебе в понедельник и на вечеринке в честь Хэллоуина тоже. Ты что, ушла пораньше?

Я сглотнула. Разумеется, Леон увидел бы, как он вошел сюда. Конечно.

— О, э-э… да… да, я ушла пораньше. Чувствовала себя не очень хорошо.

Он кивнул.

— Думаю, не после того маленького угощения, которое я подсыпал в твой напиток. Мы могли бы так повеселиться.

Он сделал шаг вперед, а я быстро отступила назад, что рассмешило его. Он это серьезно? Он собирался так легко признаться, что накачал меня наркотиками?

— Но вместо того, чтобы всю ночь терзать твою опьяненную наркотиками задницу, я в итоге провел шесть часов на допросах в полиции, пытаясь объяснить все, что я знаю о том, почему дорогой старина папа покончил с собой.

Последнюю фразу он заключил в большие кавычки. Дерьмо. Это было хреново. Мой взгляд метнулся к двери в дальнем конце магазина,