— Правда.
Ее глаза расширились.
— Тогда Гневлинги, должно быть, использовали ДНК феи или единорога для твоего создания. Или оба!
— Если я частично единорог, полагаю, это делает меня твоим новым королем. — вероятно, он никогда не узнает все составляющие своего генома, но его это уже не волновало. Он был тем, кем был… мужчиной Санни, братом Акселя. Сыном Гадеса?
— На самом деле, это делает меня твоей королевой — ставит выше по положению, — сказала она с широкой улыбкой. — Но мне интересно, являешься ли ты королем других видов, делая меня их королевой тоже. Мы должны выяснить! Больше королевства, больше мест для жизни наших животных. Поздравляю! У нас зверинец! И черемуха (черт)! Жаль, что ты не сказал, что видел очертания моего рога. Я могла бы показать свою форму единорога раньше.
Да как же. Он знал своего единорога.
— Ты бы убежала в горы, любимая.
Санни пожала плечами.
— Да. Вероятно.
Они обменялись счастливыми улыбками, пока ее веселье не исчезло. Зрачки расширились, она отстранилась, разрывая контакт. румянец схлынул с ее щек.
— Что такое, сандей? — спросил он смущенно и обеспокоенно. Все остальные тоже уставились на него. И почему, черт возьми, верхняя часть его головы горела… горела все сильнее и сильнее?
— Принесите зеркало, — приказала Санни всем и каждому.
Кто-то повиновался. Послышались шаги. Затем тишина. Все продолжали пялиться на него, и он нахмурился. Вновь раздались шаги. Санни поднесла ему ручное зеркальце, и он взялся за ручку. В стекле появилось отражение…
Что за черт? Он увидел корону. на его голове появилась корона, сделанная из серы и костей. Из нее торчали шипы разного цвета, создавая эффект оленьих рогов.
К его удивлению Гадес поклонился первым. Другие быстро последовали его примеру. На самом деле, все, кроме Санни, последовали его примеру. Она осталась рядом с ним с высоко поднятой головой.
— Как? — потребовал он у Гадеса.
Голос Гадеса раздался в голове.
— Легенды, которые ты слышал о необходимости найти корону, ложные. На самом деле, князья ада выбирают, кто будет править вместе с ними. В тот момент, когда они приходят к согласию, происходит коронация. Если желаешь отказаться от этой чести, тебе нужно просто уничтожить корону —
Итак, корона Люцифера не потеряна, а уничтожена. Разум пошатнулся. Гнев и боль стали глубже. Потерянная корона еще одна детская ложь со стороны Гадеса, и смертельный удар по их отношениям.
— Ты и я закончили. Конец. — горечь пропитала его слова. «Не обращай внимания на печаль». — Я не хочу иметь с тобой ничего общего. И все же ты хочешь, чтобы я, твой будущий убийца, правил вместе с тобой? — теперь горечь пропитала его смех, и в нем также чувствовался намек на печаль. Блядь!
Гадес вздернул подбородок, прищурился и взмахнул верхними и нижними ресницами. Он не продемонстрировал ни капли вины, ни каких-либо угрызений совести.
— Я сделал все необходимое для выживания. Я не знал, что смогу тебя полюбить.
Ярость заставила его произнести следующие слова с пугающей скоростью.
— Если бы ты любил меня, то никогда бы не разлучил с Акселем. Ты бы спас и моего брата тоже.
— Я спас Акселя. Отдал его Посланникам. И держал вас подальше друг от друга не только ради выживания, но и для сохранения тебя в своей жизни. — его подбородок даже слегка опустился, как если бы… если бы… Нет. Как если бы он испытывал чувство вины. Но Гадес никогда не испытывал вину. Ни по какой причине. — Я не хотел от тебя отказываться.
— И все же ты отказался от меня, — рявкнул Уильям. — С момента прибытия Акселя в ад, ты меня избегал.
— Да. Я давал вам время побыть вместе, без помех.
— А твоя реакция на медальон?
Гадес закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Я знал, что ты можешь использовать его против меня. Я бы вернул его, как только мы достигли взаимопонимания. Признаю, что справился со всем… плохо.
Столько извинений он никогда не приносил.
Уильям обвел взглядом комнату, видя людей, которых любил и защищал. Его стая. Мог ли он ненавидеть отца за хорошо прожитую жизнь? нет. В конце концов, он объявил:
— Я не стану выбирать между тобой Акселем Если ты настаиваешь на этом, то такой твой выбор и твоя потеря. Вычеркивая себя из моей жизни или нет. Я продолжу в любом случае, как уже доказал.
Гадес долго молча смотрел на него. В конце концов, отрывисто кивнул.
Что-то внутри Уильяма ослабло, словно раскрывшаяся сеть, выпустившая огромный груз.
— Я возвращаюсь домой со своим единорогом, чтобы отпраздновать нашу победу.
— И мою коронацию.
— И нашу предстоящую свадьбу.
— Свадьбу? — взвизгнув от счастья Санни подпрыгнула и обвила ногами его талию. — Ты хочешь на мне жениться? — ее улыбка быстро погасла. — А как же проклятье? Книга…
— Книга отравляла тебя, любимая. Каждый раз при изучении символов, ты получала очередную дозу мистического яда, настраивающего твой разум против меня. Без книги ты захочешь убить меня только тогда, когда я буду сдерживать оргазм ради твоих криков. Кроме того, слово «хочу» преуменьшение. Я требую женитьбы. Я князь, поэтому могу сделать это прямо сейчас. Но сначала ты получишь порку за то, что бросила меня.
Она рассмеялся, и звук окутал его теплотой.
— Хорошо, но ты получишь порку за травму.
— Идет. — он повернулся лицом к толпе, ловя улыбку за улыбкой. — Все приглашены в мой дом на первой ежегодное Празднование Шаров и Цепей через час… нет, три дня… нет, две недели. Порка требует времени. — не говоря больше ни слова он перенес Санни в их спальню и бросил на кровать.
Когда она подпрыгнула на ее лицо вернулась улыбка, а фиолетовые глаза засверкали ярче, чем когда-либо.
— Поскольку я собираюсь предложить тебе жениться на мне и стать твоей королевой, ты должен выполнить список моих требований. Я хочу для себя такой же трон — слышать не хочу, что королевам полагается трон поменьше. И считаю, что нужно ввести национальный день пижам. И…
— Любимая, ты получишь все, что хочешь. Всегда. Но национальный день пижам состоится только в том случае, если я выберу тебе пижаму.
— Хочешь сказать, что моя пижама будет из кожи?
— О, отлично. — Уильям завис своим телом над ней и потерся своим кончиком носа об ее. — Ты поняла.
Санни обвила руками его шею и сказала:
— Я поняла, что ты застрял со мной навсегда.
— Навсегда — недостаточно долго. — он поцеловал ее, позволив себе потеряться в Санни Лейн, любви всей его жизни. И какой же прекрасной станет его жизнь с ней рядом.
Эпилог
Первое ежегодное Празднование Шаров и Цепей
Санни примостилась на коленях Уильяма, пока он развалился на своем новом троне. Да, ее трон стоял рядом с его… немного больше королевского. Его трон сделан из материала, который выглядел как переплетенные рога единорогов, ее трон сделан из алмазных листов, которые отражали блики солнечного света. У их ног расположилась собачья подстилка/трон для Рассвет, которая удобно там развалилась.
Они наблюдали, как их друзья веселятся в их новом дворце. Вместе с короной Уильяму пожарили территорию, которая ранее принадлежала Люциферу. Санни и ее мужчина неустанно трудились, чтобы привести это место в порядок. Она даже назвала эту землю безопасной для тех, кто ищет убежища от демонов.
Жизнь хороша. Уильям сжег свою книгу, и они ликовали, когда страницы превратились в пепел.
— Ты сделала это возможным, любимая, — сказал Уильям. — Есть что-то, что тебе не под силу?
— Да. Проиграть. — Когда он рассмеялся, Санни добавила: Или найти Сейбл.
— Она где-то там. Мои мальчики, наконец, напали на ее след. Мы ее найдем, обещаю.
Когда Уильям давал обещание Санни, он его сдерживал. Поэтому она решила не беспокоиться о своей подруге.
— Знаешь, мы сделали это вместе, детка. Я так благодарна тебе за нашу новую стаю.
