«Я была права. Мне бы хотелось, чтобы это было не так, но я оказалась права».
Микки повернула обратно к храму, задержавшись по пути лишь для того, чтобы найти недавно заточенные ножницы, которые она припрятала под кустом. Потом поднялась по ступеням храма и остановилась перед пламенем Духа.
- Геката, - негромко заговорила Микки, глядя в желтовато-оранжевый огонь. - Я знаю, ты сейчас далеко от своих владений, но я надеюсь, что ты все же достаточно связана с ними… со мной… что ты все-таки услышишь меня. Мне нужно поговорить с тобой, прежде чем я все это закончу. Я хочу, чтобы ты знала, как хорошо мне было здесь. Впервые в жизни я находилась на своем настоящем месте. Четыре стихии - отличные девушки, особенно Джии. Если можно, пожалуйста, передай им, что я довольна всем, что они делали для меня.
Микки глубоко вздохнула и отерла слезы, катившиеся по щекам.
- Я люблю Астерия. Возможно, тебе это и не нравится, но ты ведь сама сказала, что я должна следовать своим инстинктам, а все внутри меня тянулось к нему. Он не зверь, ты и сама это знаешь. И он нуждается в том же, в чем нуждаемся все мы - в признании и в ком-то, кто любил бы его.
Микки пришлось замолчать и прижать ладонь ко рту, чтобы сдержать рыдание. Справившись со своими чувствами, она продолжила:
- Именно ради него я делаю это, ради него, и девушек, и Ткущих Сны. Я наконец поняла настоящую причину того, почему очутилась здесь… я здесь действительно ради роз. Я могу спасти их. Вообще-то у меня и выбора нет. Я ведь видела, что затаилось в лесу, и я не могу допустить, чтобы те твари уничтожили все, что я люблю.
Она уставилась на огонь, желая найти более выразительные слова, желая выиграть время для того, чтобы выучить какую-то особенную молитву, какой-то ритуал, чтобы сделать все правильно.
- Когда я связала себя с тобой, я сделала это двумя словами - «любовь и доверие». Именно эти два слова вновь привели меня сюда. То, что я намерена сделать, и сделаю по доброй воле, потому что хочу сберечь любовь, которую нашла в этом мире, и я верю, что поступаю правильно, потому что благодаря любви я научилась доверять себе - верить своим инстинктам, своей интуиции и своим суждениям. Так что если можно, Геката, я прошу тебя быть со мной рядом, когда я сделаю то, что должна. И да будет так, - шепотом закончила Микки.
Она решительно покинула храм и подошла к фонтану, питавшему водой все Царство роз. Этот изящный фонтан был воистину прекрасен: множество огромных мраморных чаш постепенно спускались к огромному бассейну, от которого разбегались в сады мраморные лотки. Микки опустила руку в воду и удивилась ее спокойному теплу. «Странное совпадение, - подумала она, снимая хитон и аккуратно складывая его на земле рядом с собой. - И не первое совпадение в этом мире. Буду смотреть на это просто как на прощальный дар богини».
Держа в руке ножницы, обнаженная Микки вошла в огромную чашу фонтана.
Вода охватила ее приятным теплом, и Микки села, удобно устроившись на дне бассейна, достаточно глубокого, чтобы покрыть ее мягкой, чистой водой до самых плеч. «Ну же, сделай это. И сделай быстро. Больно будет всего секунду-другую».
Микки подняла левую руку и посмотрела на запястье. Потом открыла ножницы и прижала лезвие к коже. Закрыв глаза, она провела острием по руке - очень быстро - и судорожно вздохнула от острой боли. Потом она поменяла руки. На этот раз она действовала неловко, однако не менее эффективно. Ножницы она бросила на край фонтана. Погрузив руки в воду, Микки поморщилась, но она оказалась права. Боль была не такой уж сильной и сразу прошла. Глядя в небо, Микки подумала, что очень правильно выбрала момент: луна уже зашла, но солнце еще не поднялось над горизонтом. Геката… Богиня темной луны… возможно, тьма на небе и есть знак того, что богиня одобряет ее самопожертвование. Микки поступила правильно. Розы будут жить. Сны и мечты человечества окажутся в безопасности, так же как и ее любовь. Микки закрыла глаза. Ей так хотелось спать, а в воде было так уютно… мягко… как на большой пуховой перине… как будто она плывет на резиновом плоту по летнему озеру… как будто ее обнимают материнские руки, когда она, маленькая перепуганная девочка, увидела страшный сон… Микки вздохнула. Не будет больше никаких дурных снов… будут только любовь, красота и розы.
Астерий внезапно проснулся. Что-то было не так. Он сбросил остатки сна так же, как всегда, - мгновенно, и сел, уже протягивая руку за одеждой. Потом, подумав, что надо разбудить Микадо, он повернулся, и…
Ее не было рядом. Сначала это не встревожило Астерия. Наверное, она ушла в купальню. Он надел тунику и быстро прошел по туннелю. Но ее не было и там. Дурное предчувствие заставило Астерия ускорить шаг. Он вернулся в спальню. В комнате рядом со спальней Микадо тоже не оказалось. Астерий надел кирасу и вышел из берлоги. Солнце уже поднималось, но было еще очень рано. Необычайно теплый ветер дул со стороны садов, и он был напоен…
Астерий остановился, принюхиваясь. Да, он не ошибся. Ветер принес роскошный, головокружительный аромат цветущих роз. Астерий прибавил ходу и помчался в сады.
Розы расцвели. Облака ярких цветов покрывали клумбы, как будто богиня провела по ним волшебной кистью, и весь их мир окрасился в цвета жизни и здоровья. Но вместо того чтобы почувствовать радость и облегчение, Астерий еще сильнее встревожился и побежал, не споря с инстинктом.
Он уже видел храм Гекаты, когда до него донеслись горестные рыдания. Его сердце как будто стиснули ледяные пальцы. Все сады наполнялись погребальным плачем.
Астерий мысленно кричал: «Нет!» - хотя уже знал, что должен увидеть. Он бурей понесся к храму. Четыре воплощенные стихии стояли рядом с фонтаном, цепляясь друг за друга и громко рыдая. Между ними Астерий заметил влажные медные волосы и профиль бесцветного лица. Астерий приостановился, а потом медленно, как будто двигаясь по глубокой и опасной трясине, приблизился к фонтану. Конечно, она была там…
Микадо была мертва.
Астерий, Страж Царства роз, упал на колени и заревел от горя, снова и снова изливая свои чувства. Вслед за Джии служанки одна за другой подошли к нему и положили руки на плечи, и вот уже все пятеро оплакивали свою Эмпузу…
Боже, до чего же сухо во рту… И вообще она дерьмово себя чувствовала. Микки попыталась повернуться, но была слишком слаба. Она смогла лишь едва заметно пошевелиться и издать приглушенный стон.
- Ох, черт… Позвоните девять-один-один! Она жива!
А? Девять-один-один? Но в Царстве роз нет телефонов… да и никто, кроме нее, здесь не чертыхается. Что за ерунда? Микки снова попыталась пошевелиться, но на этот раз чьи-то сильные руки удержали ее.
