Вторя моим мыслям, тяжелые ладони ложатся мне на плечи, чуть сжимая, и от их тяжести неописуемо приятно на душе. Именно эти руки дарят ощущение безопасности, внутреннего спокойствия. А его эмоции, сейчас не заглушаемые жестким контролем, сводят с ума – потому что это бесконечная нежность, желание, любовь. После нескольких месяцев его эмоционального молчания мне пока непривычно.
Его руки скользят мне на талию, медленно, словно спрашивая разрешения, поворачивают лицом к нему, замирают на миг и тянут вверх мой свитер. Ставшую чувствительной кожу покалывает в предчувствии прикосновений сильных рук моего оборотня, охватывает прохладой. И почти сразу веет теплом его ладоней – Егор собственническим, но удивительно нежным для него жестом гладит мой живот. Я задерживаю дыхание, сохраняя в памяти этот миг. Чувство восхитительного доверия… чувственного довольства…
К нему.
К моему ягуару!
Егор поднимает руки выше, а свитер ползет дальше, оголяя кожу. Накрывая ладонями грудь, он осторожно сжимает ее и одновременно касается моего рта губами. Невыносимо медленно целует…
Эти неспешные и определенно выверенные прикосновения мужчины (а я чувствовала напряжение его тела, понимала, что он невероятным усилием сдерживает себя, свою природу!) меня… поразили. Я по наитию осознала их смысл: нежность.
Он не скажет, нет, никогда не будет шептать мне ласковые глупости на ушко, ежеминутно признаваясь в вечной любви. Только не Егор. Но он покажет… Покажет саму суть наших отношений. Их смысл… их силу.
Я понимаю его сейчас. Чувствую. Сама задыхаюсь от такого же сводящего с ума всепоглощающего желания. Чувства принадлежности своей паре.
Вот только хочу ли я этой нестерпимой пытки? Медленной пытки ожиданием?
Возможно! В самом начале, едва почувствовав его руки на своих плечах. Но не сейчас. Не когда тело, пронзенное истомой возбуждения, безмолвно стенает о большем. О ласках! О жаре страсти! Об ощущении его тела… всюду.
– У тебя чудесный дом, – слегка отстранившись, прерывая поцелуй, я касаюсь пальцами губ мужчины. Поднимаю лицо вверх. Надеюсь, что он прочтет в моих глазах невысказанное: «И самый чудесный в нем – хозяин!»
Егор уверенно встречает мой взгляд, подушечками больших пальцев нестерпимо возбуждающе поглаживая вершинки моей груди. Тело пронзает чувственным восторгом, дыхание судорожно вырывается из груди.
– Он нужен лишь для того, чтобы тебе было хорошо… – раскатистый баритон звучит двусмысленно.
Мужчина не отрывает взгляда от моего лица, откровенно читая все эмоции, переворачивающие сейчас мою душу. Наполняющие ее легкостью и восторгом.
– Мне хорошо-о-о… – со счастливым стоном выдыхаю я, пока Егор стягивает с меня свитер.
И тут же прижимается уже обнаженным торсом к моему телу, а страстные объятия выдают его с головой, подсказывая мне, что мужчина сдерживается ради меня.
– Не хочу, – шепчу ему на ухо, слегка прихватив зубами мочку. И тут же лизнула место укуса. Мои руки, словно живущие отдельной жизнью, уже с усилием бороздят широкую спину Егора. Он резко замирает, уловив мои слова: – Не хочу прелюдии…
«Хочу тебя! Силы, страсти, укуса…»
Резкий выдох, ощущение его вздымающейся груди и острый, по-звериному пытливый взгляд. А в его глазах… чернота подступившего возбуждения и немой вопрос?..
– Да, – прошу одними губами, понимая, что ради меня он будет сдерживаться и дальше, стремясь сделать, как сам считает, лучше! Нежно…
Но для меня нет ничего лучше сейчас, чем безумные и яростные стоны-полурыки, вызванные истинно животной страстью и близостью наших тел.
Егор понял. Пронзительным взглядом, кажется, проникнув в мое сердце, почувствовал мой настрой, потребность, жажду!.. Стиснув талию, приподнял вверх. Рывок – и брюки слетели с бедер. Дальше, ладонью касаясь моих уже обнаженных бедер, оборотень куда-то несет меня. Размытый из-за замутненного желанием взгляда пейзаж за окном мелькает за его плечом ярким пятном.
В следующий миг я опускаюсь на восхитительно шелковистое и возбуждающе прохладное белье. Пока Егор, не отводя от меня жадного взгляда, стремительным движением скидывает брюки, не заботясь об их сохранности, успеваю оглянуться.
Черный шелк! Истинно мужская кровать. Огромная. Основательная. Застеленная фантастической красоты однотонным бельем, которое так сказочно приятно ласкает кожу.
Не сдержавшись, закрываю глаза и вдыхаю аромат своей пары, которым пропитано все тут, и провожу ладонями по гладкой поверхности простыни.
Вол-шеб-но!
Не осознаю, что начинаю стонать от одной лишь мысли о том, как мы будем скользить по ней сплетенными в страстных объятиях телами. Зверь мужа отзывается на мой полуживотный стон – я слышу рычание, зарождающееся в самой глубине его горла. И чувствую тяжесть его тела, что нетерпеливо сжимает мое.
Зарывшись лицом в мои волосы, кот утробно рычит. И глубоко дышит, наполняя легкие ароматом моей кожи. Его губы, а вслед за ними и руки вновь и вновь путешествуют по моей груди и шее. Доверчиво откинув голову, я позволяю Егору любые шалости, млея от прикосновения его шершавого языка и острых зубов.
– Ты бесподобна, Ксения. Ты создана для этого места, для моей кровати, для меня… – звучит музыкой страсти.
Всего несколько страстных поцелуев, и нас вновь уносит в водоворот яростной страсти. Объятия становятся крепче, трение наших тел – жарче, стоны – громче. Закрыв глаза, я полностью отдаюсь власти Егора, подчиняюсь своей паре. Волосы, разметавшиеся по плечам, спине и рукам, прилипают к влажной коже. Голова откинута назад, губы приоткрыты, позволяя вырываться наружу рваному и судорожному дыханию в такт сильным и глубоким толчкам.
С каждым движением сила распирающего изнутри удовольствия все нестерпимее, острее. Она заслоняет от меня все, затягивая куда-то в глубину наших соединенных тел. Для последнего мига, для наивысшего всплеска восторга мне не хватает совсем чуть-чуть… чего-то нужного… желанного… необходимого.
«Укуса!» – осознаю я, пронзенная вспышкой острой мимолетной боли, проваливаясь во тьму полного блаженства.
Тело сотрясает дрожь невыразимого восторга. Я чувствую, как со звериной исступленностью двигается Егор. Тоже начинает дрожать… Представляю, как наши сплетенные в самой яростной страсти тела скользят вверх и вниз по прохладному шелку. Уже едва осознаю, как пальцы комкают простыни, сплетаясь с руками мужа.
– Жена… – глухо вторит он моим мыслям, стискивая меня в последнем, самом сильном объятии.
Так мы и замираем, переполненные чувством удовлетворения и накатившего бессилия. Не расцепив объятий, охваченные истомой, падаем на кровать, шумно дыша и возвращаясь в реальность.
