— А как же ваша связь? — нахмурился Феникс.
— Почему-то исчезла, — всхлипывала я, прижимаясь к брату. — Помоги! Нам нужен целитель.
— Я перенесу вас в свой лагерь, у меня там есть целитель! Где Рамина? — спросил Феникс, тяжело дыша. Только сейчас заметила, что он сам весь испачкан кровью и грязью, а в плече торчит обломок стрелы. Мне стало жаль его и всех вокруг, и снова слезы собрались в глазах.
— Держись и ни о чем не думай. Перенесу вас и вернусь за Раминой, — дрожащим голосом проговорил Феникс и быстро осмотрелся по сторонам. Пока его воины сдерживали врагов и не подпускали к нам, он воспользовался моментом и перенес меня и Актазара к границе со своим королевством. Мы оказались в шатре с женщиной-целительницей. Она отошла от раненного, стирая рукой со лба пот, а потом посмотрела на Актазара и вздохнула. Приложила руки к ране и остановила кровотечение. Посмотрела на яд и покачала головой.
— Не знаю, хватит ли мне сил, — обреченно проговорила женщина.
— Умоляю! Спасите его, — с отчаянием прохрипела я, и целительница приложила руки к Актазару. Ладони ее засветились, и чернота постепенно ушла из тела правителя. Женщина чуть покачнулась и осела на стул. Обхватила голову руками и тяжело дышала. Было понятно, что она истратила все свои силы.
— Спасибо! — всхлипывая, поблагодарила я ее и стала лихорадочно покрывать поцелуями лицо мужа. Прижалась ухом к его груди, слушая слабое сердцебиение. Не знала, сколько уйдет времени на восстановление, но очень надеялась, что Актазар быстро встанет на ноги.
В шатер влетел Феникс, у него на руках висела Рамина бледная и в крови, без признаков жизни. Я зажала рот ладонями и завыла.
— Срочно! Приказываю тебе спасти ее… — задыхаясь, протараторил Феникс. У самого из спины торчало три стрелы, которые я не сразу заметила. Слезы потекли ручьем по моим щекам. Феникс зарычал, сделал рывок и уложил сестру на стол, после рухнув на пол без сознания.
— Феникс! — отчаянно крикнула я и бросилась к нему. Меня душили рыдания. Не знала, к кому бежать. Брат и сестра были при смерти, а я ничем не могла помочь. Лихорадка в моем теле усилилась и я закричала от безысходности, от душевной боли, разрывающей меня. Не хотела терять родных.
Целительница пыхтела и стонала, пока водила руками над Раминой, а потом упала замертво, так как отдала всю свою энергию. Я отошла от брата и проверила пульс сестры, сердце билось и я выдохнула с облегчением. Вернулась к брату. Дыхание его сделалось прерывистым, он приоткрыл глаза и шепотом спросил:
— Рамина?
— Ее успели спасти, вот только целительница умерла. Феникс, как мне помочь тебе? — задыхаясь от слез, прошептала я. Стянула с него шлем и погладила по голове, зарываясь пальцами в волосы.
— Проследи, чтобы второе королевство унаследовал мой сын! Чтобы никто не отобрал у него право на престол, — прохрипел Феникс. Я закусила губу и лихорадочно закивала. Было страшно за брата. У него изо рта сочилась алая кровь, и он ею захлебывался. Сжал мою руку до боли, посмотрел затуманенными глазами и сбивчиво прошептал:
— Прости меня… за все… я передам… привет…от тебя родителям… и дьяволу…
Это были его последние слова, тело обмякло, а глаза стали стеклянными. Я затрясла его, судорожно сжала пальцы, сминая его волосы, и зарыдала в голос.
— Нет! Феникс! Нет! Умоляю! Не умирай!
Но он меня уже не слышал, его душа покинула мир Пандоры. Я прикусила кулак до боли, не могла сделать вдох, грудную клетку сдавило так, что сама чуть не умерла. Прижалась к брату, обняла и завыла. Я не успела сказать ему, что давно простила, что всегда любила и не держала зла, не поблагодарила за то, что спас меня и Рамину, моего мужа. Ничего не успела.
— Я обещаю! Слышишь? — дрожащим голосом проговорила брату на ухо, с шумом втягивая в легкие воздух. — Обещаю, что у твоего сына никто не отнимет престол.
Поцеловав Феникса в щеку, поднялась и на ватных ногах вышла из шатра. Голова кружилась, тошнота стояла в горле, а во всем теле была слабость. Покачиваясь, отошла в сторону и села на траву. Никак не могла осознать, что брата больше нет. Внезапно почувствовала сильный удар по голове и перед глазами все потемнело.
Вернувшееся сознание принесло с собой дикую боль в голове. Я застонала и приложила руку к виску. Пальцами почувствовала что-то липкое и перевела взгляд на окровавленную ладонь. Кто-то разбил мне голову. Хотела призвать дым, но что-то мешало. Попыталась сфокусироваться. Осмотрелась по сторонам и осознала, что находилась в огромной клетке, а вокруг стояли воины и сторожили. При всем желании мне не удалось бы воспользоваться кулоном и растопить прутья и блокирующие браслеты. Села, подтянув к себе ноги, обхватила их и уткнулась лбом в колени. Внутри была звенящая пустота. Мыслями я находилась далеко отсюда. «Как же так?! Феникс! Не верю, что тебя больше нет. Рамина? Удалось ли выжить ее ребенку? Актазар, очнулся ли? Что с Аресом, Далией и Рамиром? Кто выиграл войну? Какие потери понесли?», — в голове возникало множество вопросов и они, как рой, жужжали, оглушая меня.
Вытерла слезы тыльной стороной ладони и попыталась успокоиться. Вот только как это сделать, когда душа разорвана в клочья?
— Здравствуй, моя дорогая, — услышала я голос Картэра и метнула на него презрительный взгляд, а потом отвернулась, полностью игнорируя его присутствие. Теперь стало понятно, что находилась я на территории пятого королевства.
«Сколько же провела без сознания, раз они успели меня сюда притащить?», — пронеслось в голове.
— Миледи, хочу вас обрадовать, — весело проговорил милорд пятого королевства. — Сегодня на закате мы совершим ритуал и призовем твоего отца — дьявола.
— Сколько я была без сознания? — сухо спросила, игнорируя его слова.
— Шесть дней. Даже не надейся сбежать. Тебя ни на минуту не оставят одну, — заявил Картэр, а я посмотрела на него со скучающим видом.
— Что, твои воины спасут меня и от самоубийства? — хмыкнула я. — Знаешь ли, чтобы нарушить твои планы, возьму и перестану дышать. И что тогда?
Заметила, как побледнел от ярости милорд. Судя по всему не ожидал, что я на такое способна.
— Если перестанешь дышать, мы все равно вернем тебя к жизни, у нас есть целительница, она не позволит твоему сердцу остановиться, — прорычал правитель.
— Ну и как вы собираетесь вызывать моего папашу? Думаете, он бросится в этот мир, чтобы встретиться с вами? — фыркнула я. — Да ему плевать на людишек, вы для него букашки.
— Мы наполним твое сердце тьмой, он услышит тебя и явится за своей дочерью, — усмехнулся Картэр.
— Когда мое сердце окутает Тьма, тебя я первого уничтожу, — прорычала я с ненавистью, хотя сердце в груди трепетало с такой силой, что билось о ребра.
— На этот случай ты будешь прикована, — ехидно сообщил милорд и собирался уйти, но я крикнула ему в спину:
— Эй, «слуга Тьмы», у вас тут кормят? Я есть хочу. Дайте, хоть что-нибудь утолить голод. А то пожалуюсь папочке, что вы меня обижали. Думаю, дьявол не очень обрадуется.
— Накормите дитя Тьмы, — спокойно отдал приказ Картэр, и воин протянул мне хлеб и воду между прутьев. С жадностью оторвала кусок зубами. Конечно вкус был странный, это и не удивительно, воины не умели создавать нормальные продукты, тратя жизнь только на сражения. Зачем им знания по кулинарии?
Пила большими глотками, а потом попросила еще стакан воды. Утолив голод, тело немного расслабилось. Я нгачала думать, как спастись и выпутаться из сложившейся ситуации. Оставалось надеяться, что Актазар найдет меня и успеет до того, как мое сердце лишится света.
Когда солнце прикоснулось к горизонту, в помещение вошли женщины, в руках у них было полупрозрачное белое платье. Воины открыли клетку и женщины вошли. Я попятилась назад, пока не уперлась спиной в прутья.
— Я не хочу переодеваться! — прорычала, сжимая кулаки. Но с блоками, да еще и в клетке, без оружия, была бессильна. Женщинам на помощь пришли двое верзил. Они содрали с меня военную форму. Другие два воина внесли лохань с водой и закинули меня в нее. Женщина с пышными формами принялась намыливать мне голову, а другие оттирать кровь и грязь с моего тела. Я чуть не задохнулась от возмущения. Тошнило от похотливых взглядов мужчин, рассматривающих мое обнаженное тело. Прутья ничего не скрывали. Мысленно я всем отрубила голову и испепелила. Женщины натянули на меня платье и оно прилипло, как вторая кожа. Я поморщилась, хотелось прикрыться.
