Эйден, поняв, что слова здесь бесполезны, решил привлечь ее внимание: он, стараясь поднять как можно больше шума, снял сумку и бросил ее на пол, затем выдвинул стул. Стул он тащил долго, с оглушающим грохотом, прежде чем поставить его на место.
Доктор Смит, громко вздохнув, ударила руками по столу и, наконец, подняла голову.
У Эйдена перехватило дыхание. Это была не доктор Смит, а воплощенная сирена, рожденная лишь для того, чтобы соблазнять мужчин на то, что ей было угодно.
Ее ярко-голубые глаза сверкали от ярости, которая так контрастировала с милыми прядями завитков обрамляющих ее щеки. Ее лицо в форме сердца, наклонилось в сторону, когда она приподняла одну золотистую бровь.
— Ну, — потребовала она. — Я посмотрела на тебя. Чего еще ты хочешь?
— Тебя.
Слова сорвались с его губ раньше, чем Эйден это понял. Что было еще хуже, так это то, что это была правда. Он хотел ее. Хотел так, как никогда и ничего не хотел в своей жизни.
Она поджала губы и закатила глаза.
— О, брось! Это лучшее, что ты мог придумать? — И девушка вновь повернулась к микроскопу, бормоча: — Мне нужно начать закрывать эту проклятую дверь.
— Подожди, — сказал Эйден, вскочив со стула, он подошел, останавливаясь около нее.
Ее светлая голова повернулась к нему, в глазах светилась настороженность.
— Слушай. Я не знаю, кто прислал тебя и меня это не волнует. Просто уйди, пока никто не пострадал.
Эйден ничего не смог сделать с собой и улыбнулся.
— Ты думаешь, это смешно? — ее лоб наморщился, огонь полыхнул в голубых глазах. — Может мне продемонстрировать, что я могу сделать с тобой?
— Не сомневаюсь, что ты можешь справиться самостоятельно, милая. Я просто удивлен, вот и все. Я думал, что встретил доктора Смит.
— Ах. Ну, она в творческом отпуске до следующего месяца.
Эйден на мгновение зажмурился.
— Черт возьми! — Не смотря на то, что он безумно хотел эту девушку, он не мог тратить время на разговоры, когда на карту была поставлена жизнь его семьи. — Спасибо, — сказал он, поворачиваясь, чтобы захватить сумку.
— Что тебе нужно от доктора Смит?
Слова остановили его. Эйден медленно развернулся.
— Это … конфиденциально.
— И ты думаешь, что я в это поверю? — спросила она, прислонившись к столу. — Мы микробиологи. Что может быть таким уж секретным?
— Забудь, что я приходил, — Эйден закинул сумку на плечо. — Ты знаешь микробиолога с опытом работы в этой области?
— Да.
Она ответила без колебаний. По спине Эйдена пробежала дрожь, когда он посмотрел в ее ярко-голубые глаза. Они были цвета летнего неба, блестящими и бездонными. Он знал, что должен уйти, но не мог. И не смог сдержать следующие слова.
— Кто?
— Как тебя зовут? — поинтересовалась она.
Он посмотрел на дверь.
— Эйден Маклауд.
— Ух ты. Настоящее шотландское имя. Хорошо, Эйден Маклауд. Я Бритт Миллер. Доктор Бритт Миллер, на самом деле. Я получила докторскую степень в области гематологии, а сейчас изучаю микробиологию.
— Гематология, — прошептал он.
Она усмехнулась и села на стул.
— Да. Знаешь, изучаю заболевания крови.
— Я знаю. — Может, это к лучшему, и она сможет помочь? Эйден боялся даже думать об этом. — Я думал, что ты очень занята.
Бритт пожала плечами, закинув ногу на ногу, она покачивала ей, на изящной стопе поблескивала босоножка золотистого цвета.
— Я предлагаю помощь. Это не то, что я делаю постоянно.
— Почему предлагаешь сейчас?
Рассмеявшись, она покачала головой.
— Я не уверена. Может быть из-за разочарования, мелькнувшего на твоем лице, когда я сообщила, что доктора Смит здесь нет.
— Слушай, — сказал Эйден, приближаясь к ней. — Мне нужна помощь. И я хочу принять ее, но при этом, ты должна понять, что есть вещи, которые я просто не смогу рассказать.
Бритт изучала его в течение долгой минуты, тщательно взвешивая его слова. Она заправила одну из прядей за ухо, коснувшись при этом золотой сережки, свисавшей с ее уха.
— Ты можешь рассказать мне хоть что-нибудь?
— Я могу сказать только то, что полученная информация сможет помочь моей семье и друзьям.
— Почему бы тебе не пойти в больницу или к настоящему доктору?
Эйден должен был соблюдать осторожность в выборе слов.
— Они не больны. Ну… черт! Не могу правильно сформулировать.
— Другими словами, ты не можешь сказать мне многого.
— Да.
Бритт посмотрела на микроскоп.
— Что я должна посмотреть?
— Кровь.
Бритт резко развернулась, и они встретились взглядами.
— Кровь. Почему?
— Эта кровь обладает некоторыми особенностями. Мне нужно знать, что может негативно повлиять на нее.
Она протянула руку к нему.
— Позволь увидеть образец?
Эйден надеялся, что принял верное решение. Вместо того, чтобы отдать образец крови, он, потянувшись за телефоном, набрал номер Гвинн.
Наблюдая за Бритт, он передал всю информацию Гвинн, чтобы узнать связана ли она с Джейсоном Уоллесом. Когда Гвинн все выяснила, Эйден прервал разговор.
— Что ж. Почему я чувствую себя так, будто меня проверили ЦРУ или МИ-5? (Центральное разведывательное управление, ЦРУ — агентство Федерального правительства США, основной функцией которого является сбор и анализ информации о деятельности иностранных организаций и граждан. МИ-5 — служба безопасности, государственное ведомство британской контрразведки — прим.пер.)
Эйден поморщился.
— Я прошу прощения. Есть вещи, которые тебе лучше не знать, для твоей же безопасности. И мне нужно было убедиться, что ты не работаешь на Дж… — он затих, надеясь, что она не спросит большего.
— Кровь? — попросила она, снова протягивая руку.
Эйден вытащил маленький пузырек. У него с собой было несколько образцов для проверки. Первая кровь, которую она увидит, будет его. Чуть помедлив, Эйден передал его Бритт для дальнейшей работы.
— Ничего особенного. Это кровь здорового человека, — сказала она, смотря в микроскоп. Затем, откинувшись назад, произнесла. — Следующая.
Эйден передал пробирку с кровью своего отца, ожидая, пока Бритт просмотрит ее в течение нескольких долгих минут. В итоге, она, снова откинувшись в кресле, посмотрела на него.
— Откуда она у тебя?
— Не имеет значения. Что ты обнаружила?
— Я… Мне нужно провести несколько тестов. Возвращайся через час.
Эйден покачал головой.
— Нет. Я не оставлю образец у тебя.
— Ты не доверяешь мне.
Он лукаво усмехнулся.
— Нет. Как я говорил, моя семья и друзья сильно рискуют. Я не могу подвергать их еще большей опасности.
