— Точно, — произнес он медленно, опустился на колено и принялся мыть брызговик, на который я даже не обратила внимания. — Тебе нужны новые шины. Эти уже совсем лысые, а зимы здесь еще те!
Да мне плевать на шины. Мне бы понять, что он здесь делает. Как будто в последний раз, когда мы виделись, я не казалась ему исчадием ада, как будто не на меня он наступал, вжимая в ствол дерева, не он убеждал меня в том, какая я грязная. Черт, я даже не причесалась с утра!
— Ну, все равно. Рад, что ты здесь сегодня.
Крышу он вымыл почти мгновенно и тут же схватился за шланг. Широко улыбнувшись, окатил машину мощной струей. Вода вперемешку с пеной низвергалась водопадом.
— Мне кажется, я должен попросить прощения.
— Тебе кажется что?
Прищурившись от слишком яркого солнца, Дэймон повернулся ко мне, и я едва успела отскочить от брызг, когда он начал поливать машину с другой стороны.
— Да. Если процитировать Ди, я должен притащить сюда свою задницу и вести себя по-человечески, а то у нее так и не появится «нормальных» друзей.
— Нормальных друзей? С кем же она вообще дружит?
— С ненормальными, — ответил он.
Дэймон предпочитал «ненормальных» друзей для собственной сестры?
— Знаешь, извинение засчитывается, если оно искреннее, а не потому, что кто-то кому-то его должен принести.
Дэймон утвердительно хмыкнул:
— Точно.
Я удивленно взглянула на него:
— Ты серьезно?
— Ну-у, — протянул он, смывая с машины пену. — На самом деле, у меня нет выбора. Я обещал вести себя прилично.
— Ты не похож на человека, который способен делать то, что не хочет.
— Обычно да.
Он подошел к багажнику:
— Только моя сестра забрала ключи от машины, так что я вынужден быть хорошим, иначе не получу их назад. Заказывать дубликат слишком нудное мероприятие.
Я пыталась сдержаться, но все равно рассмеялась:
— Она забрала твои ключи?
— Это не смешно, — рассердился он.
— Да, не смешно, — продолжала смеяться я. — Это чистый восторг.
Взгляд Дэймона как будто раздевал меня.
Я сложила руки на груди:
— Конечно, жаль, но… я не принимаю твои не-очень-искренние извинения.
— Даже после того, как я помыл твою машину? — он прищурился.
— Угу, — я по-прежнему улыбалась. — Не видать тебе ключей.
— Черт, я проиграл. — Уголок его рта дернулся в усмешке. — Но мне показалось, что это компенсирует недостаток искренности.
Он страшно раздражал меня, и в то же время все происходящее невольно забавляло.
— А ты всегда такой учтивый и предупредительный?
Он прошел мимо меня и снова начал поливать машину:
— Всегда. А ты всегда так разглядываешь парней, когда хочешь спросить, где магазин?
— А ты всегда открываешь дверь полураздетым?
— Всегда. И ты не ответила на мой вопрос. Ты всегда так пялишься?
Мои щеки вспыхнули.
— Я не пялилась.
— Неужели?
Он снова улыбнулся, заиграв ямочками на щеках:
— В любом случае, ты меня разбудила. Я не люблю рано вставать.
— Было не так уж и рано, — заметила я.
— Я не мог проснуться. На дворе лето как-никак. С тобой такого не случается?
Я откинула назад прядь волос, выбившуюся из затянутого на макушке хвоста:
— Нет. Я всегда просыпаюсь рано.
Он простонал:
— В точности как моя сестра. Теперь понятно, почему ты ей так нравишься.
— Ди понимает толк в жизни… в отличие от некоторых, — бросила я.
Его губы дрогнули.
— И она замечательная. Она действительно мне нравится. Так что не разыгрывай здесь грозного старшего брата.
— Я здесь не для этого.
Он подхватил ведро и бутылки с автошампунем. Наверное, мне стоило помочь ему, но как я могла упустить такое зрелище: он вместо меня взял и вымыл мою машину! И хоть он и улыбался своей невозможной улыбочкой, я-то видела, как все эти действия просто выводят его из себя. Чудесно.
— Тогда зачем ты здесь, кроме того, конечно, чтобы так по-дурацки извиниться?
Я не могла оторвать взгляда от его губ. Он-то уж точно умеет целоваться, я уверена. Сумасшедше, незабываемо. И уж точно его поцелуи не влажные, не липкие, не грязные, а такие… от которых просто крышу сносит.
Так, нужно срочно перестать пялиться на него.
Поставив все хозяйство на крыльцо, Дэймон потянулся и закинул руки за голову. Футболка топорщилась, обнажая кубики пресса. От одного взгляда на него у меня бабочки в животе запорхали.
— Возможно, мне стало любопытно, почему она в таком восторге от тебя. Ди ведь не слишком легко сходится с незнакомцами. Как и я.
— У меня как-то была собака, она тоже не жаловала чужаков.
Дэймон расхохотался. Глубоким, гортанным смехом. Сексуальным. Красивым. Я отвела глаза. Черт возьми, он явно из тех, кто ходит по ковру из разбитых девичьих сердец. Он — кошмар наяву. Может быть, чудесный, но все же кошмар. И полный придурок. Никогда не связывалась с придурками. Да я вообще на самом деле ни с кем еще не связывалась.
Я кашлянула и произнесла:
— Ладно. Спасибо за машину.
Но он стоял уже возле меня. Весьма неожиданно. Причем стоял так близко, что мы почти прикасались друг к другу. Резко вдохнув, я еле удержалась, чтобы не попятиться. Ему не мешало бы перестать вытворять подобные трюки.
— Как ты так быстро передвигаешься?
Он ничего не ответил.
— Моя маленькая сестренка что-то в тебе нашла, — произнес он так, будто старался понять, что именно.
Я сердито вскинула голову, стараясь смотреть поверх его плеча:
— Маленькая? Вы же близнецы.
— Я родился на целых четыре минуты и тридцать секунд раньше нее, — заявил он, глядя в мои глаза. — Получается, что она все равно младше.
У меня пересохло горло.
— То есть она у вас младшая?
— Ну да, хотя внимания нужно больше мне.
— А, ну это как раз все и объясняет, — хмыкнула я.
— Наверное. Но многие находят меня просто очаровательным.
Я хотела что-то ответить, но в этот момент допустила ошибку — взглянула ему в глаза. И немедленно утонула в их чистейшей зелени, такой, какую я видела только в Эверглейдсе — национальном парке Флориды.
— Мне что-то… с трудом в это верится.
Его губы слегка дернулись.
— А тебе и не нужно, Кэт. — Потянувшись, он подобрал одну из моих выпавших из хвоста прядей и накрутил себе на палец. — Какой это цвет? Не темный, не светлый.
Щеки у меня вспыхнули еще сильнее. Я откинула волосы назад:
— Русый.
— Ага, — кивнул он. — Но у нас с тобой есть еще один план.
— План? — я немного отошла от него и облегченно вздохнула. Сердце чуть не выпрыгивало из груди. — У нас нет никаких планов.
