Ожидание, что звуки борьбы быстро утихнут или появятся визг сирен, было напрасным. Медленно, ее тело неспособное выдерживать панику и мощный выброс адреналина, стало слабнуть. Качнувшись к кровати, она опустилась на матрац, зажимая пальцами уши, пробуя заглушить звук. Через уйму времени, звуки драки стихли и затем прекратились полностью. Она испытала облегчение, когда драка закончилась, но образы тел разбросанных по двору мерцали в ее голове. Подавить желание пойти и посмотреть было не трудно. На самом деле она не хотела видеть результаты драки, особенно, когда она поняла, что победитель может постучать в ее дверь в любой момент.
Толстые деревянные панели и замки казались жутко не надежными в данный момент, когда Кон и Блейн дрались друг с другом. Даника взобралась к изголовью кровати и свернулась клубочком напряженно слушая, она не могла продержаться так долго, и ее мышцы расслабились без ее согласия.
Потрясение испарилось через какое-то время, и хаотичные мысли заполонили ей голову. Сверху были мысли о том, что случилось. Она не находила объяснения. В ее памяти зияли провалы. Она плохо соображала от прерванного сна и гнева – из-за того, что они так шумели, все дикие животные разбежались на несколько миль. Также она помнила свой поход в соседний домик, совсем неожиданный поцелуй Кона, не говоря уже о том впечатлении, которое он произвел, полностью отключая ее разум.
Она понятия не имела, что происходило в доме позади них, или что могли подумать другие, но она очень сомневалась, что у них сложилось впечатления, что она пытается вырваться на свободу. То сопротивление, что ей удалось, было очень слабым, даже в лучшем случае они не могли заметить. Кон, видимо, то же.
Это исключало возможность возникновения галантного желания защитить ее, что могло разжечь драку.
Если они не говори об этом раньше, что-то вроде ставок, кто залезет в ее штаны быстрее или что-то в этом роде?
Ярость обоих мужчин казалась все еще чрезмерной для такой гипотезы. Она знала, у мужчин, особенно молодых, при соревновании в мужественности между собой идет подсчет удачных ходов с женщинами, кроме удовольствия пережитого, им нравилось хвастать этим. И все же – это не объясняло проблему и смысл драки между Коном и Блейном. Это было до того, как она вспомнила, что Джаред, Дакота и Ксавье были также взвинчены перед вызовом. Их лица, каждая линия упругих тел, искрились от напряжения готового вылиться в насилие.
Именно тогда ее надежда в то, что они обычные парни и просто так одевается по-другому, стала исчезать!
Если любой из этих мужчин захотел заявить права на нее, или имел какие-либо причины думать, что она "принадлежит" им, то она могла понять враждебность, не такаю чрезмерную, но вызов так точно. Но они не имели прав.
Даника могла запросто представить себе, группу грубых молодчиков, которые поймали ее, и надеются по очереди "поиметь эту штучку" в своё удовольствие.
Они пили. Она поняла это по Кону, но он не был пьян, даже близок к этому. Она не могла сказать того же о других, которые, казалось, не могли полностью контролировать своё поведение.
Она также не могла думать ни о чем, кроме насилия, которое могло бы быть вызвано приемом наркотиков.
Непростительно глупо было идти к ним, особенно почти раздетой, хотя не было ничего необычного для женщины, чтобы ходить так скудно одетой или ещё меньше в тренажерном зале, на пляже, конечно, в других публичных местах! Она не растерялась. Она была достаточно зрелой, однако, ей следовало признать, что ей следовало думать, а не реагировать так.
Казалось, будто они специально включили музыку так громко, чтобы мешать ей работать, хотя она знала, что это паранойя. Молодые люди, казалось, испытывали потребность слушать музыку так, чтобы вибрация проходила сверху донизу.
Одна вещь была ей ясна, даже если не могла выяснить причину такой жестокости. Ей надо держаться подальше от банды, насколько это только возможно! Драка только подтвердила ее более раннюю оценку.
Когда Даника немного успокоилась, посмотрела на часы и встала, чтобы одеться. Очевидно, из-за драки, которая закончилась и громкой музыки, которая все еще играла, не было ни малейшего шанса, что волк прейдет к домику. Осторожно посмотрев из окна, она увидела, что вся банда без энтузиазма убирает последствия драки Блейна и Кона.
Немного задрожав, когда оба мужчины посмотрели на ее домик, как будто почувствовали, что она наблюдает за ними, она быстро отодвинулась от окна. К сожалению, в домике не было черного хода, несомненно для того, чтобы съемщики не сбегали не заплатив. Хотя, было окно на противоположной стороне от соседнего домика.
Она сомнительно его изучала, чувствуя себя подростком, даже допуская мысль том, чтобы вылезти в окно. Она просто должна была проигнорировать их, выйти через переднюю дверь и пойти по своим делам. Хотя думать и делать две совершенно разные вещи. Она чувствовала себя глупо, тайком выбираться из окна, чтобы избежать столкновения, просто в ней не было достаточной смелости противостоять им.
Насколько она поняла, у нее было два варианта. То есть вести себя, как своенравный подросток и воспользоваться окном или вернуться в кровать и забыть об исследованиях.
Исследования оплачивали счета, хотя ее босс обещал выгнать ее, если не будет четких сведений в короткие сроки. Открыв окно, Даника посмотрела на землю и, наконец, взяла фонарик и прибор ночного видения. Затолкав их в сумку вместе с бутылкой воды, она высунулась из окна и скинула ее на землю. Та приземлилась с глухим стуком, но вряд ли достаточно громко, чтобы привлечь внимание, так как музыка все еще гремела в соседнем доме.
Несомненно, владелец не думал, успокаивать их, думала она искаженно, но сомневалась, что мужчина мог спать, и конечно, слышал драку.
Когда она залезла на подоконник, остановилась, чтобы найти лучший способ обойтись без травм, и, наконец, повернулась, почувствовав вес своего живота, оперевшись на внешнюю сторону домика носками ботинок. Домик был построен из грубо отесанной древесины, но это был вертикальный настил, не горизонтальный, и ее пальцам не за что было уцепиться. Вздохнув разражено, она пододвинулась дальше, ища землю. Окно был выше от земли, чем она себе это представляла. Понимая, что возвращаться уже поздно – у нее больше не было выбора только прыгать, она оттолкнулась от подоконника и приземлилась на землю.
Приземление было неудачным, она вытянула руки в надежде восстановить баланс, и, все же, упала навзничь, когда не смогла удержаться.
– Что, черт возьми, ты делаешь?, – рычал Блейн слишком близко.
