— Потому что ты хочешь это все для себя? — спросила она. Она была на несколько дюймов ниже меня, но в ней было столько злости и ярости, что казалось, занимает всю комнату.
— Нет! Я не... ты не понимаешь, — наконец сказала я. Я хотела вскинуть руки в раздражении, но сдержала себя, как всегда.
Взгляд, которым она меня одарила, почти превратил меня в лед.
— О, я думаю, что все прекрасно понимаю. — Она резко развернулась и поспешила к двери, все
так же двигаясь не спеша. Ее страх перед нашим отцом пересилил гнев ко мне.
Я уставилась на то место, где она стояла и чувствовала себя просто ужасно. Как она могла подумать, что я на самом деле пыталась присвоить всю славу себе и выставить ее в не лучшем свете? «Потому что именно это ты и сказала», проговорил мой внутренний голос. Я полагала, что это была правда, но никогда не ожидала, что она обидится. Я не знала, что она так заинтересована в том, чтобы стать одним из Алхимиков. Даже сейчас я подумывала о том, что это желание в большей степени лишь для того, чтобы что-то доказать мне и нашему отцу, нежели истинным желанием быть выбранной для этого задания.
Какой бы ни была ее причина, теперь уже ничего не поделаешь. Мне может не нравиться тот жесткий способ, каким Алхимики имеют дело со мной, но я по-прежнему отчаянно верила в то, что они защищают людей от вампиров. И я определенно верила в обеспечении Джил в безопасности от ее собственного народа, если это означало избежать массовой гражданской войны. Я могу сделать эту работу и сделать ее хорошо. А Зои... у нее будет возможность осуществить все, что она только захочет в своей жизни.
— Почему так долго? — спросил отец, когда я вернулась в кабинет. Мой разговор с Зои задержал меня на пару минут, но эти пару минут были слишком долгими для него. Я даже не потрудилась ответить.
— Я готов выехать, как только ты соберешься, — сказал мне Кит. Настроение его изменилось, пока я была наверху. Сейчас из него сочилось дружелюбие, такое сильное, что удивительно, почему каждый не понял, что это фальшь. Видимо, он решил попытаться проявить более дружелюбное отношение рядом со мной, либо в надежде произвести впечатление на других, либо умаслить меня, чтобы я не обнародовала то, что мне о нем известно. Но даже, когда он нацепил свою искусственную улыбочку, в его положении тела и того, как он скрестил на груди руки, была некая скованность, о чем говорила мне, что он не счастливее меня от необходимости совместного сосуществования. — Я даже могу вести большую часть дороги.
— Я не возражаю о разделении обязанностей, — сказала я, пытаясь избежать взгляда с его стеклянным глазом. Мне так же не было комфортно гонять с кем-то дефектным восприятием окружающего.
— Я бы хотел переговорить с Сидни с глазу на глаз, пока она не уехала, если не возражаете, — попросил отец.
Никто не возражал, и он повел меня на кухню, закрывая за нами дверь. Мы несколько минут молчали, просто стоя друг перед другом со скрещенными на груди руками. Я внезапно посмела надеяться на то, что возможно, он привел меня сюда, чтобы извиниться за те вещи, что произошли
между нами за этот последний месяц, сказать, что он прощает и любит меня. Честно говоря, я была бы счастлива, если бы он просто захотел наедине по-отечески проститься со мной.
Он пристально посмотрел на меня сверху вниз своими карими, как и у меня самой, глазами. Я только надеялась, что мои никогда не станут такими же холодными, как у него.
— Надеюсь мне не нужно напоминать, насколько это важно, как для тебя, так и для всех нас. «Отеческая любовь так и прет».
— Нет, сэр, — ответила я. — Не нужно.
— Не знаю, можно ли снять тот позор, который ты на нас повесила, сбежав с ними, но это шаг в
верном направлении. Не повторяй ошибок. Тебя будут проверять. Следуй приказам. Оберегай
моройскую девочку без неприятностей. — Он вздохнул и провел рукой по своим темно-русым волосам,
которые я так же унаследовала от него. Странно, я думала, что у нас так много общего... но все же мы
были совершенно разными. — Слава Богу, что Кит с тобой. Следуй его указаниям. Он знает, что делать.
Я напряглась. В его голосе снова появилась нотка гордости, словно Кит был лучшим сокровищем, бродящим по земле. Мой отец видел то, что мое обучение было основательным, но когда с нами остался Кит, мой отец брал его в поездки и на уроки, частью которых я никогда не была. Моя сестра и я были в ярости. Мы всегда подозревали, что наш папочка жалел, что у него только дочери, и это было тому доказательством. Но не из-за ревности сейчас моя кровь кипела, а зубы стиснулись.
На мгновение я подумала, «а что если я ему расскажу, о том, что мне известно? Что он тогда будет думать о своем золотом мальчике?» Но глядя в жесткие глаза своего отца, я сама ответила на свой вопрос: «мне никто не поверит». Но сразу за этим последовало воспоминание о другом голосе и умоляющей меня напуганной девочке с большими карими глазами. «Не рассказывай, Сидни. Что бы ты ни делала, не рассказывай, что сделал Кит. Не рассказывай никому». Я не могла предать ее так.
Мой отец до сих пор ждал ответа. Сглотнув, я кивнула.
— Да, сэр.
Он поднял брови, явно довольный этим, и грубо похлопал меня по плечу. В этот момент он был так близок к проявлению настоящей любви. Я вздрогнула от удивления и сильного чувства разочарования.
— Хорошо. — Он двинулся в сторону кухонной двери, но остановился и оглянулся на меня. —
Может быть, с тобой еще не все потеряно.
Путешествие до Палм-Спрингс было сплошным мучением.
Я была истощена из-за того, что меня выдернули из теплой постели, и не смогла уснуть даже когда Кит сел за руль. В моей голове то и дело роилось слишком много всего: Зои, моя репутация, назначение... Мысли вихрем кружили по кругу. Мне просто хотелось исправить все навалившиеся на меня проблемы в моей жизни. Вождение Кита не заставляло меня чувствовать себя менее тревожно.
Так же я была расстроена из-за того, что отец не позволил мне попрощаться с мамой. Он отмахнулся тем, что я должна дать ей поспать, но я знала правду. Он был напуган тем, что если она узнает, что я уезжаю, то попытается нас остановить. Она была в ярости от моего последнего задания: уехала на другой конец света, одна одинешенька, только чтобы вернуться ничего не подозревая, что поджидало меня в будущем. Моя мама считала, что Алхимики слишком плохо со мной обращались, и потребовала у отца, забрать меня от них. Не знаю, смогла бы она действительно встать на пути сегодняшних ночных планов, но я не хотела испытывать судьбу на случай, если Зои отправят вместо меня. Конечно, я не ожидала теплого и радушного прощания от него, но было как-то странно их покидать с недовыясненными отношениями с моей сестрой и матерью.
