Ознакомительная версия.
Закрыв дверцу фургона, он посмотрел на Сторми. Она перекладывала какие-то вещи в багажнике своего автомобиля, всем своим видом демонстрируя, что не торопится попасть в дом. Возможно, тревога Максин за подругу была не такой уж и беспочвенной, как показалось на первый взгляд.
Лу вошел в дом вслед за Макси. Он оказался в огромном холле и с любопытством принялся осматриваться по сторонам. С куполообразного потолка свисали канделябры. На полу тускло поблескивало паркетное покрытие, а мебель была выполнена в древнескандинавском стиле. Лестница, ведущая на второй этаж, расширяясь у основания, создавала иллюзию льющегося в комнату водопада. Максин нравилось это место, что сразу можно было прочесть в ее глазах. Особенно она была привязана к нему потому, что здесь жила ее сестра. Каждый уголок был наполнен присутствием Морган, даже если самой ее не было дома.
— Разве Морган с Данте не поприветствуют тебя в твоем новом жилище? — поинтересовался Лу.
— Нет. Они путешествуют. У них медовый месяц затянулся, как я полагаю. — Макс улыбнулась ему, и ее улыбка поразила его прямо в солнечное сплетение, как обычно. — К тому же Морган таким образом решила дать мне понять, что теперь этот дом целиком принадлежит мне. Она дает мне время освоиться, устроиться, ну, ты понимаешь.
Он кивнул, осматриваясь по сторонам.
— И где будет располагаться офис?
— Мы уже начали над этим работать — специально приезжали в прошлые выходные. Мы решили разместить его в комнате, где Морган раньше занималась писательством. Полагаю, изначально эта комнатка была кладовкой. — Она сделала несколько шагов вперед и оглянулась: — Сторми?
— Она ищет какие-то вещи у себя в машине, — подсказал Лу и заметил, что в глазах Максин тут же отразилась тревога. — Как она себя чувствовала остаток пути?
— Кажется, нормально.
— Но ты все равно переживаешь.
Она вздохнула:
— Считаешь, что это глупо?
— Считаю, что здорово так заботиться о ней, Макс. Ты самая преданная подруга на свете.
— Правда? — Она снова улыбнулась. — Как приятно слышать подобное из уст мужчины, который так скупится на похвалы.
— Разве я скуп на похвалы?
— Твои похвалы — как вымирающие виды животных, — заметила она, снова косясь на дверь. — Лу, со Сторми что-то не так.
Он нахмурился, чувствуя, как по затылку у него пробежал холодок.
— Она сказала, что просто заснула за рулем.
— Она солгала. — Максин покачала головой и, подойдя к двери, выглянула на улицу. Ее подруга все еще возилась с вещами у себя в багажнике. — Подозреваю, что она что-то от нас скрывает с тех самых пор, как вышла из комы.
— Есть идеи по поводу того, что это может быть?
Максин отрицательно покачала головой:
— Когда она съехала с дороги, я могу поклясться, что на долю секунды ее глаза стали совершенно черного цвета.
Лу сильнее нахмурился:
— А какого они обычно цвета?
— Голубого, — ответила она. — Хочешь сказать, что не знаешь, какого цвета глаза у Сторми?
— Я обычно не обращаю внимания на подобные вещи. Пристрели меня.
— Ты же коп и должен все замечать.
— Я в отставке, — поправил он.
Макс закрыла ладонью глаза:
— А у меня какого цвета глаза?
Зеленого, подумал Лу. Огромные зеленые глаза, сияющие, словно изумруды в лучах солнца. Но вслух он произнес:
— Представления не имею.
Она медленно опустила руку, глядя на него со странной смесью боли и скептицизма.
— Так ты говоришь, глаза Сторми поменяли цвет?
— Более того, Лу, они выглядели так, словно вообще не принадлежат моей подруге. — Она потерла ладони друг о друга, словно пытаясь согреться.
— Хочешь знать, что я думаю по этому поводу?
— Да, разумеется.
Он кивнул:
— Вот и хорошо, потому что я в любом случае рассказал бы тебе. Думаю, ты слишком сильно за нее переживаешь. К тому же тебя переполняют впечатления, связанные с переездом, новой работой, новым домом.
— Это приятные впечатления.
— Не суть важно. Макс, прошло всего несколько месяцев с тех пор, как ты узнала, что твоя настоящая мать — бывшая проститутка и что у тебя есть сестра-близнец. Ты разыскиваешь Морган и узнаешь, что она не только неизлечимо больна, но и что за ней охотится вампир. Потом ты узнаешь, что этот вампир в действительности очень милый парень, предварительно чуть не угробив его.
Задрожав, Максин отвела глаза.
— Пристрели меня за то, что считала, будто «немертвые» и «зло» — это синонимичные понятия. Мне казалось, что это логичное умозаключение. Кроме того, все закончилось благополучно — он обратил мою сестру, и теперь она вообще никогда не умрет.
— Тем не менее, — возразил Лу, — у тебя едва ли было достаточно времени, чтобы осмыслить все произошедшее. Внезапно поколебались устои, в которые ты безоговорочно верила. Теперь ты не знаешь, что реально, а что нет. Прежде четкие картинки в твоем сознании стали расплываться и терять очертания.
Максин пристально посмотрела на него:
— Со мной все в порядке.
— Я знаю, Макс. Я ведь тоже прошел через все это. Но ты обладаешь чрезмерно развитым воображением. — При этих словах девушка недоверчиво хмыкнула, но Лу продолжал как ни в чем не бывало: — Итак, Сторми, которая всего лишь несколько месяцев назад чуть было не отправилась к праотцам, съезжает с дороги, чем пугает тебя до смерти, ты спешишь к ней, находясь в состоянии сильнейшего возбуждения, а солнечный свет отражается от ее глаз особенным образом, и — бам! — ты видишь то, чего в действительности нет.
Она склонила голову, отчего ее медно-красного цвета волосы соскользнули с одного плеча на другое. Лу старался не смотреть на нее, но все равно заметил этот жест.
— Ты правда считаешь, что все дело в этом? — спросила она.
— Да.
Максин вздохнула и медленно кивнула:
— Может быть, ты и прав.
Не успел Лу удивиться, что она в кои-то веки согласна с ним, девушка добавила:
— Но я в этом сильно сомневаюсь.
Он ожидал подобной реакции. Они с Макси были полными противоположностями, и предугадать ее реакцию не составило для него труда.
— Полагаю, у тебя есть собственное объяснение случившемуся?
— Я как раз над ним работаю.
— Думаю, это что-то неординарное.
— Под словом «неординарное» ты подразумеваешь…
— Паранормальное. Сверхъестественное. Непознанное. Экстра…
— Да, ты все верно понял. Моя теория будет неординарной.
Лу вздохнул. Ему совершенно не нравилось то, какой оборот принял их разговор. Теперь, когда одна из самых безумных теорий Максин подтвердилась, не существовало никакой возможности отговорить ее развить еще одну, гораздо более сумасшедшую теорию.
Ознакомительная версия.
