Алексиос в глубине души почувствовал какую-то перемену. В считанные секунды он принял боевую стойку. Осматривая местность, используя атлантийские способности, позволяющие видеть яснее,
отчетливее, воин вынул из ножен свои кинжалы, почти не заметив этого.
— Когда? Сейчас?
— Нет. Я не знаю. Возможно. — Лукас провел рукой по своим густым темно-каштановым волосам. — Могу сказать только о двух вещах. Во-первых, у нас есть местные вампиры, намеревающиеся
поработить оборотней, и это идет против всех правил договоров с фэйри. Ты знаешь, что я очень далек от политики, но даже я знаю это. И это происходит здесь, Алексиос, — с горечью сказал
оборотень. — Это происходит даже на территории заповедника Йеллоустоун. И это после всего того сотрудничества между стаями, которого мы достигли за прошедшее десятилетие, чтобы
поддерживать популяцию волков на должном уровне, который бы не был опасно низким.
— Ты проделал поразительную работу. Твои сородичи здоровы и процветают во всех трех районах заповедника.
— Да. Да. — Лукас начал прохаживаться вперед-назад, и исходящая от него враждебная энергия стала почти ощутимой.
Алексиос чувствовал покалывание в затылке, волосы встали дыбом. Лукас не нуждался в полной луне для того, чтобы обратиться в волка, силы его гнева вполне достаточно.
— Ты сказал "во-первых", значит, есть еще и "во-вторых".
Лукас остановился и сжал руки в кулаки, затем глубоко вдохнул и несколько раз разжал свои пальцы, ослабляя напряжение в руках. Это был прием старого воина, полезный после слишком долгих
часов с мечом в схватке.
Очевидно, это также помогало и оборотням с когтями.
— Действительно. Очень жаль. Одна лишь мысль о предателях в моей собственной стае — и я уже готов обратиться как при луне, — сказал Лукас. После еще трех или четырех глубоких вздохов
жар враждебной энергии вокруг него начал гаснуть. — Во-вторых, внезапно вошли в игру фэйри. Они передали, что хотят говорить с тобой.
— Со мной? Я не сталкивался ни с одним видом эльфов в течение многих лет. Даже десятилетий. Чего они от меня хотят? — Алексиос снова вложил в ножны свои кинжалы, но не ослабил бдительности.
— Не с тобой лично. С твоим видом. Атлантийцами. Они хотят преподнести подарок от принца новорожденному наследнику Конлана.
Алексиос прищурился.
— Ребенок принца Конлана, будь то сын или дочь, еще даже не родился, хотя мы ожидаем этого события в любую минуту. Эти сведения мы скрывали ото всех. Как же так получилось, что фэйри знают
о ребенке?
Лукас пожал плечами.
— У них есть свои способы, и они раньше, чем наши стаи, оставили след в истории. Как ты понимаешь, они знают всё, видят всё. Дружище, есть вопрос поважнее: какой именно подарок они намереваются
преподнести? Ты знаешь об опасности, с которой сопряжено принятие подарка от любого из фэйри — или, хуже того, отказ от него.
— Это зависит от фэйри.
— Это Рис нэ Гэрэнвин, обратившийся к нам через своего брата Кэл’эндела.
Алексиос присвистнул.
— Королевская семья Двора Благих фэйри? О, да. Мы влипли по-крупному.
Он услышал их прежде, чем увидел, и по тому, как Лукас поднял свою голову и вдохнул воздух, предположил, что волк их учуял. Они были членами стаи, в волчьем обличье, около дюжины. Хуже того, они
быстро приближались, окружая Алексиоса и Лукаса.
— Ты что-то говорил о том, что мы влипли? — сказал Лукас голосом, больше напоминающим рычание, поскольку готовился к превращению.
— Можем быть и так, но мы не сдадимся без борьбы, — проговорил Алексиос, сжимая кинжалы в руках. Он повернулся так, чтобы оказаться бок о бок с Лукасом, превратившимся в волка за несколько секунд,
на что был способен только очень сильный оборотень.
— Ладно, дамочки, — выкрикнул Алексиос. — Кто хочет станцевать?
Прежде, чем нападавшие смогли ответить, два мерцающих облака тумана пролетели по воздуху и превратились в двух очень необходимых союзников — Кристофа и Бреннана.
Кристоф тряхнул головой, отбрасывая волосы с лица, и усмехнулся.
— Эй, я готов. Только без всякой фигни, вроде танцев в рядочек. Поставьте мне страстную, медленную песню, чтобы я лично мог потеснее прижаться к теплой, сговорчивой женщине.
Бреннан кивнул.
— Иногда так не достает хорошего вальса, — задумчиво сказал он.
Огромный оборотень, который вел нападавших, наверное, не любил танцы и остроумные перепалки, потому что рыкнул и подал сигнал своим собратьям, которые тут же бросились в атаку.
Алексиос перепрыгнул через волка, бросившегося на него, оставив этого Бреннану, а сам кинжалом попал прямо в оборотня во втором ряду, распоров тому яремную вену одним ударом. Оборотень вскрикнул
и упал. Его кровь тут же полилась на чистый белый снег. Жуткое зрелище.
Однако следующий нападавший был более подготовлен, и прежде, чем Алексиос смог восстановить равновесие, тяжелый коготь ударил его по голове, сбив с ног. И отвратительный звук вырываемых с корнем
прядей разозлил его больше, чем боль.
Он развернулся, вскочил и бросился на волка с оружием. Прежде, чем оборотень смог ударить второй раз, Алексиос вонзил оба кинжала ему в живот. Воин продолжал рвать его плоть и мускулы, пока глаза
оборотня не заволокло дымкой, что свидетельствовало о том, что кинжалы достали до сердца. С волком оборотнем справиться нелегко, а сегодня у него не было времени снова разбираться с одним и тем же.
— О, волчок вывел тебя из себя, когда выдернул твои красивые золотистые волосы? — смеясь, сказал Кристоф.
— Я собираюсь хорошенько пнуть тебя под зад, когда мы здесь закончим, — сказал Алексиос, разворачиваясь и выискивая следующую жертву.
Кристоф, успев призвать свою силу, метнул сине-зеленую сферу энергии в оборотня, который бросился прямо на Алексиоса. Эта сфера ударила волка в грудь, отчего тот отлетел на добрых пятнадцать футов,
под конец ударившись о дерево. Раздался громкий треск — вероятно, раскололся череп или сломался позвоночник, — и оборотень грудой упал у основания дерева. Его голова была повернута под неестественным
углом.
— Этот уже не поднимется, Лекси, — позлорадствовал Кристоф.
— Назовешь меня еще раз Лекси, и мой следующий кинжал окажется у тебя в…
— В атаку! — прокричал Бреннан, прерывая настоящую угрозу, о которой думал Алексиос. Воин, обернувшись вовремя, увидел, как два оборотня бросились на него, нападая одновременно.
— Мне кажется, что несправедливым, что все партнеры по танцам предпочитают тебя, — сказал Бреннан, возникая из воздуха рядом с Алексиосом и подбрасывая звездочки в руках.
