- На этот раз я сделаю это, - заявила она раздраженно и решительно.
Ричард вздохнул.
- Ну ладно.
Она прекрасно знала, что в любое время он может просто подхватить ее и унести отсюда, но каким-то образом осознавала, что он будет стоять здесь до тех пор, пока она не бросит свои попытки. Она собралась и начала понемножку поворачивать голову.
- Пока ты изводишь себя, я буду развлекаться, вспоминая, что я видел через твою ночнушку, пока ты шла через двор.
Потрясенная Теа обнаружила, что более двух секунд смотрела на черепашек, прежде чем до нее дошло то, что он сказал. И когда ее голова резко повернулась назад, в этом движении было больше возмущения, чем паники.
- Что?
- Что я мог видеть сквозь твою ночную рубашку, - услужливо повторил он. Его губы кривились в улыбке, а в прозрачных глазах было еще больше веселья, когда он так, сверху, смотрел на нее. – Солнце светило под углом. Я видел…
Он не закончил предложение.
Она дернулась в его руках, пытаясь ослабить их хватку, но, увы, безуспешно.
- И что же ты видел?
- Все, - казалось, он наслаждается воспоминаниями. Он издал горлом мурлыкающий звук, изображая удовольствие. – У тебя замечательные маленькие сосочки, - Теа ярко вспыхнула как раз тогда, когда почувствовала, что вышеупомянутые замечательные маленькие сосочки сжались в твердые комочки. Ее реакция была аналогична той, что происходила в его штанах. - Смотри на черепах, - вдруг потребовал он.
В смятении, она так и сделала. В это время он правой рукой стал легонько поглаживать ее зад и это прикосновение обжигало ее плоть через тонкую ткань. Затем он сложил руки лодочкой и приподнял ее так, что развилка ее бедер обосновалась на твердой выпуклости под его ширинкой. Теа перестала дышать. Она слепо пялилась на черепах, но все ее внимание целиком сосредоточилось на вершине ее бедер. Она удержалась от стона, и из всех сил обуздывала желание потереться об эту выпуклость. Что-то происходило внутри нее, мускулы сжимались и расслаблялись, она становилась мокрой, все в ней пульсировало от нарастающего желания.
Она совсем его не знает. Нужно быть не в своем уме, чтобы стоять с ним в такой вызывающей позе. Но, хотя головой она понимала, что он незнакомец, ее тело приняло его так, будто она знала его всегда. И этот конфликт между разумом и телом сделал ее почти неспособной к действию.
Маленькие черепашки, действительно, были размером с блинчик серебряного доллара, с крошечными змеиными головками и коротенькими ножками. Они выстроились в линию на полузатопленном бревне, ниже мягко плескалась вода.
Он так успешно он ее отвлекал, что Теа несколько секунд глазела на блеск воды, прежде чем до нее дошло, что она делает.
- Ричард, - выдохнула она.
- Мммм, - его голос стал ниже, дыхание участилось.
- Я смотрю на черепах.
- Я знаю, дорогая. Я знал, что ты сможешь это сделать.
- Мне бы не хотелось подходить поближе, но я смотрю на воду.
- Это хорошо, - он сделал паузу. – Поскольку ты учишься доверять мне, ты постепенно преодолеешь свой страх.
Что за ерунду он говорит, подумалось ей. Какое он имеет отношение к ее страху перед водой? Страх вызван снами, он тут ни при чем. Она хотела спросить, что он имел в виду, но было так трудно рассуждать разумно, когда он прижимал ее столь интимно, и когда его член с каждым разом толкался в нее все более настойчиво.
Вдруг что-то невидимое вспугнуло черепашат, а может быть, кто-то из них решил, что солнца уже достаточно, а другие последовали его примеру, но они внезапно соскользнули с бревна и один за другим шлепнулись в воду. Все произошло настолько быстро, что через какую-то секунду все закончилось. Рябь на воде у бревна воскресила в животе Тэа приступ тошноты. Она сглотнула, отвела взгляд и очарование чувственности вдруг исчезло.
Он понял это, и, прежде чем она открыла рот, он с легкостью подхватил ее на руки и понес назад, во двор. Как только он поставил ее на ноги, она вспомнила все, что он говорил о ее ночной рубашке, и ее обдало жаром. Он посмотрел на ее пылающие щеки и его глаза вспыхнули весельем.
- Не вздумай смеяться, - сердито пробормотала она, отдвигаясь от него. И, хотя было уже поздно, попыталась сохранить достоинство. – Спасибо за то, что показал мне черепашек, и за то, что был так терпелив со мной.
- Не за что, - ответил он серьезным тоном, таящим смех.
Она нахмурилась. Она не знала, начать ли ей пятиться или повернуться и позволить ему получить полное представление и о ее тыле. У нее не хватило бы рук, чтобы прикрыть все стратегические места, да и делать это было поздновато. Она нашла компромисс, двинувшись бочком.
- Теа.
Она остановилась, вопросительно вскинув брови.
- Ты пойдешь со мной на пикник сегодня пополудни?
На пикник? Она уставилась на него. Ее снова удивила и растревожила та мешанина чувств, которую она испытывала к нему, воспринимая его и как незнакомца, и как друга.
Наравне с черепашками, идея по поводу пикника показалась невыразимо привлекательной. Словно она открыла книгу, настолько захватывающую, что невозможно перестать переворачивать страницу за страницей.
Однако, вдруг обнаружила, что отступает назад.
- Я не думаю…
- Примерно в миле отсюда, на поле, оставленном под пар, растет дерево, - он замолчал и веселье схлынуло из его глаз, цветом подобных морю. – Оно огромно, с ветвями толще моей талии. И выглядит так, словно росло здесь всегда. Мне бы хотелось лечь на одеяло, расстеленное в его тени, положить голову тебе на колени и рассказать о моих снах.
.
Теа хотела бежать. Будь проклята эта храбрость, благоразумие требовало, чтобы она бежала. И она хотела этого, но ноги не слушались. Казалось, тело оцепенело. Подол ночной рубашки упал на мокрую траву, а она застыла, молча уставившись на мужчину напротив.
- Кто ты? – прошептала она наконец.
Он увидел ужас в ее глазах, и на его лице промелькнуло сожаление.
- Я уже сказал тебе, - наконец спокойно ответил он, - Я - Ричард Ченс.
- Что, что ты имел в виду, когда говорил о снах?
Он помолчал. Его острый взгляд впился в нее, пристально следя за малейшими изменениями ее лица.
- Давай войдем внутрь, - предложил он, подойдя к ней. Он взял Теа за руку и повел ее, спотыкающуюся на каждом шагу, в дом. - Там и поговорим.
Теа напрягла дрожащие ноги и уперлась пятками, заставив его остановиться. Или, скорее, он позволил ей это. Никогда прежде, за всю свою жизнь она не видела столько мужской силы, сколько было у него. Он не был мускулистой громадиной, но стальная мощь его тела была очевидна.
