Я проглотила и некультурно указала пальцем на крайнего слугу:
— Возьмите супницу и отведите меня к повару! А вы, — я перевела взгляд на императора, — должны к моему приходу расправиться с котлетами!
Я же не знала, что так задержусь!
Пока мы шли по коридору, слуга сказал:
— Не обращайтесь к нам на вы.
— Почему? — спросила я.
— Не положено.
— Учту. Но и я небольшая шишка — такая же обслуга. И вы тоже рядом с императором стояли!
Слуга смеялся всю дорогу. Хорошо, что супницу не уронил! Позже я узнала, что ржал он над «шишкой»… Оказалось, что это вполне конкретное определение.
А ещё позже до меня дошло, что вся обслуга императора — охранники. Слегка переученные.
Повар оказался крупным насупленным мужчиной лет сорока. Сомневаюсь, что он такой мрачный по жизни. Скорее, каким-то образом узнал, что я заявилась скандалить. Он слегка поклонился, покосился на супницу и спросил:
— Что-то не так?
— Ваша работа? — я приподняла крышку.
— Я варил, — согласился повар.
— Пробовали?
— Конечно.
— Понравилось? А мясо в этом супе есть?
Повар лениво взмахнул рукой и протянул мне свиток. Вероятно, вытащил из рукава… Вот только мне показалось, что прямо из воздуха!
— Меню императора, составленное лучшим диетологом Европы, — меланхолично пояснил он, пока я разворачивала бумагу. — Остролист, картофель, ещё семь овощей, всё на мясном бульоне.
Я нашла слово «обед» и убедилась, что повар не сочиняет на ходу. Тем более естественным стал мой следующий вопрос:
— А почему вкус такой мерзкий?!
Возмущения на лице повара я не заметила. Он просто посмотрел куда-то в сторону и неприязненно процедил:
— Маг-химик. Он пробу снимает и добавки сыпет…
— Где он?!
И слуга с супницей и улыбкой до ушей рванул к двери с надписью: «Без стука не входить!» — еле его настигла. Кстати, повар тоже за нами увязался.
Стучать я не стала — повернула ручку и распахнула дверь. А за ней и вправду обитал химик! Два длинных стола, плотно уставленных стеклянными и керамическими колбами, ретортами, банками… Всё булькало, исходило вонючим паром и посвистывало. Вдоль стен стеллажи с баночками и пробирками, а за большим столом, заваленным книгами, свитками и пачками бумаги восседал сам хозяин всего этого безобразия. Химик щекотал себя в носу гусиным пером и мечтательно смотрел в закопченный потолок.
Маг был большой тормоз. Или обнюхался чего-то. Во всяком случае, он встрепенулся, приложил перо к бумаге перед собой и заглянул в книгу, лишь когда мы подошли вплотную. Химик хмуро посмотрел немного выше нас и заявил:
— Там же написано…
— Читали! — оборвала я и указала слуге на супницу, а потом на стол. Он всё понял правильно. — Вы это ели?
Он последовательно и внимательно посмотрел на супницу, на повара, на меня и важно кивнул:
— Конечно! В мои обязанности входит снятие пробы со всех блюд, подаваемых…
— До или после того, как вы отравили суп? — вновь оборвала я его.
Химик вскочил на ноги, приосанился. Впрочем, он мог и не вставать — стал немногим выше.
— Как вы смеете?! — обиженно заголосил он. — Я профессор Саронского университета, и мне доверено…
Я протянула руку ладонью вперёд, и маг словно подавился. Ещё более его расстроил мой следующий вопрос:
— Что и кому вы преподаёте?
— Ну… У меня слишком много работы здесь… — с долей неуверенности ответил он.
— Значит, в дальнейшем «профессора» можно не упоминать. Итак. Вы вкусно поели, а потом добавили… Что?
Вообще-то бешенство от снятия пробы с супа у меня уже угасло, но вот жалость к детям…
— …Немного полезных ингредиентов, зелье от семи ядов, чуток квасцов, болотный корень… — бормотал маг. И вдруг возмутился: — Всё как обычно!
— Понятно. — Я с доброй улыбкой посмотрела на химика, и он съёжился. — Ещё раз посмеете испортить еду детей… — Сзади довольно крякнул повар, а я продолжила: — Заставлю съесть всё! А потом разнесу в пыль все ваши самогонные аппараты!
— Но я обязан проверять…
— Проверяйте! Но еда должна оставаться едой!
Я повернулась, чтобы уйти и наткнулась на улыбку повара.
— Мясо в суп и котлеты не забывайте добавлять!
Не меняя выражения лица, повар кивнул и вздохнул:
— Регент будет недоволен…
— Суп легко исправит его настроение! — отрезала я. И спохватилась: — А что у императора на десерт?
— Варёный трапс. — Поморщился и добавил: — Овощ.
— Маленькие пирожные есть?
— Конечно!
Доставленное в императорскую столовую блюдо с аппетитными треугольничками, посыпанными разноцветной крошкой, мгновенно изменило атмосферу.
Слуги улыбались, император и Великая княжна с восторгом поглядывая на меня лопали десерт, а я вдруг вспомнила предостережение повара… А ведь регент и вправду будет недоволен! Но не убьёт же он меня? Сам-то наверняка всякие вкусняшки ест! Ну, уволит… Жалко, конечно — только привыкать начала. Хотя ничего толком не понятно!
— Не больше двух пирожных каждому! — менторским тоном заявила я.
— Да, Катя! — радостно откликнулся Ярослав и переложил с блюда себе и сестре по третьему треугольничку.
***
Великий князь Георгий Александрович Романов, дядя и регент императора, пребывал, можно сказать, в предпраздничном настроении. Он ещё час назад отбыл бы в чудесный город Бани, где его ждали нега и наслаждение. И, конечно же, Иза… Профессионалка высочайшего уровня! Понятно, что и она, и хозяин заведения знали Великого князя под именем Фёдор. Без всяких титулов. Впрочем, и Изу вряд ли звали Изой.
Но государственные дела… А быт его императорского величества несомненно относится к ним!
Сначала регенту доложили, что император и Великая княжна съели обед полностью, чему немало способствовала новая гувернантка. Это было интересно и весьма положительно! В последние два-три месяца с этим были проблемы.
Но потом гувернантка забрала суп и, очень недовольная, отправилась к повару. Вернулась не скоро, а сразу после её возвращения императору и его сестре доставили блюдо с ванильными пирожными.
Хорошо это или плохо, вот так с ходу регент оценить не мог, а копаться в архиве было лень. И он вызвал повара вместе со злополучным супом.
Однако раньше доложился наблюдатель: в предобеденный отдых император и Великая княжна изволили бегать вокруг ступенчатой клумбы и неразборчиво весело кричать. А гувернантка сидела на скамейке и улыбалась.
Этот доклад поместить в разряд положительных регент не мог — негоже императору… Но потом вспомнил себя в детстве. Сколько лет жизни он готов был отдать за такую беготню!.. Тем не менее следовало указать, чтобы подобные игры проходили в более укромных уголках сада. Но это завтра!
Повар появился не с одним образцом супа, а с двумя. Регент недоумённо приподнял бровь, и повар охотно пояснил:
— Этот суп вы изволили кушать сегодня за обедом. А этот был подан его императорскому величеству. Я принёс оба для сравнения.
— Понятно. Свой обед я съел с удовольствием, а суп был отменный. Что с этим не так?
Регент взял предложенную поваром ложку, зачерпнул суп и сунул в рот. Повар внимательно наблюдал за выражением лица Великого князя, но прочесть что-либо не смог.
— Мне приходилось пробовать и более отвратительную еду… — сказал дегустатор, проглотив. — Но как вам это удалось?
— Как и во многом, здесь три составляющих. — Повар одним движением руки убрал оба супа со стола и спросил: — Изволите выслушать, ваше высочество?
Великий князь вытер губы платком и кивнул:
— Да.
— Два месяца назад из Европы прибыл диетолог. Я запросил канцелярию, и его полномочия, а также то, что действует он от вашего имени, было подтверждено. Он продиктовал меню для императора и Великой княжны, рассказал об огромной пользе варёных овощей, съел десяток котлет прямо с противня, три отбивные, прихватил копчёную курицу и отбыл. С тех пор я готовил для императора по его рецептам. Каюсь, вместо воды — на бульоне, где мог — добавлял крупу и сахар… Но это лишь две составляющих этого супа. Если можно считать второй составляющей моё нарушение рецептуры, конечно.
