Я вздохнула. У меня не было уверенности, что крестный вообще одобрит связь крестницы со старшим преподавателем. Для Академии это позор.
– До совершеннолетия Артур будет твоим магическим опекуном. Ты знаешь, что в гневе он вспыльчив. И может натворить глупостей, – сдержанно продолжил Карпов. – Я не готов рисковать. Сейчас, пока мы не разобрались с ритуалами и планом арканов, я должен быть рядом. Здесь, в Академии.
– П-понятно, – я опешила от столь подробного объяснения. Обычно Карпов куда более немногословен. Наверное, на моем лице написаны пляски внутренних тараканов. – То есть я твоя девушка официально, но в узких кругах?
– В очень узких.
– В которые входишь только ты и я?
– Ты догадливая. Да, пока так, Ани. Хочешь возразить?
Я заторможенно помотала головой. Наверное, сейчас не лучшее время рассказывать, что в наш узкий круг входит еще один наглый вервольф, застукавший меня босую и пахнущую неприятностями. Да и Мари моим забытым туфелькам наверняка нашла логичное объяснение. Не говоря о Присцилле, Джен и пытавшей едва живого Карпова миссис Абрамс. Словом, круг выходил весьма широким.
– Вот и славно. Пей свой чай.
2.6
Возвращались мы уже в вечерних сумерках. Путь был едва различим, никому не пришло в голову освещать проселочную дорогу, ведущую от Деревни к мосту. Я то и дело спотыкалась и оглашала поле непереводимой руганью. И через пять минут моих чертыханий Карпов не выдержал, обхватил за талию и притянул к своему боку.
– Значит, я твоя девушка? – требуя лишнего подтверждения, снова спросила я. – То есть… самая настоящая?
– Пигалица… – с удрученным стоном выдохнул Карпов. В темноте его лицо с трудом просматривалось, но, похоже, он закатил глаза. – Не мучай меня. Мы все обсудили в кафе, с тех пор прошел всего час. Вряд ли за это время что-то могло измениться.
– Когда мы выходили из Академии, ты был готов к мучениям, связанным с моей болтовней, – хихикнула я, шагая рядом.
– Так это когда было… – проворчал мужчина и чуть теснее прижал меня к своему боку, так, что я немного сбилась с пути. – Что тебя беспокоит? Я редко меняю свои решения, и это явно не тот случай.
– Просто… у меня пока не получается свыкнуться с этой мыслью, – пробормотала в ворот своего плаща. – Дурное предчувствие. Все кажется, что вот-вот что-то случится.
– Что, например?
– Не знаю. Да что угодно! Ты ведь знаешь мое везение? – я тряхнула затылком и задрала голову к небу. Звезд на нем еще не было, сплошная чернота. – Мой крестный что-нибудь узнает… Или княгиня Карповская… Или Тамара выступит свидетелем, и тебя вызовут на Трибунал… И заставят отказаться от меня.
– Я не откажусь, – просто ответил Карпов и увлек меня на мост, под которым шумела темная вода. – Давай я тебе кое-что покажу. Где там твои нежные пальчики?
Он остановился напротив меня, выудил мои ладони из карманов и приложил к своим вискам.
– Что ты собираешься…? – опешила я и попыталась одернуть руки, но Демон держал крепко.
– Даю тебе возможность отомстить мне за тот случай на занятии, – с язвительными нотками пробормотал Карпов. – Не бойся… Тебе больно не будет.
– А тебе?
– Если только немного. Это ерунда, Ани, – Андрей успокаивающе улыбнулся.
– Я не умею… – я замотала головой, не желая практиковать на Карпове «темное соединение» и знакомиться лично с его тараканами. Мне своих хватает!
– Я все сделаю сам, расслабься, – его размеренный голос убаюкивал, гипнотизировал… и я закрыла глаза. – Я тебя приглашу… Впущу в свою голову… Постарайся не бояться и ни о чем не думать, ладно?
Зачем-то я набрала побольше воздуха и коротко кивнула. И сразу же почувствовала, как холодной пустынной змейкой мое сознание проскользнуло на незнакомую территорию. По телу пробежали мурашки, сердце кольнуло адреналином. По мышцам растеклось странное, приятно-дурманящее ощущение… И я открыла глаза.
Моя рука была не моей. Мужской. С длинными пальцами и обручальным кольцом на одном из них. Я сразу узнала эту руку, она принадлежала Андрею. И сейчас крепко сжимала чью-то худенькую безвольную ладошку. Я чувствовала, как от бархатной кожи идет жар.
Тонкая ручка с крошечными, чуть ли не детскими пальчиками, соединялась с телом девушки, лежавшей на большой двуспальной кровати. Она выглядела такой хрупкой, что терялась среди пышных подушек и одеял. Крупные черты лица, блеклые русые волосы, добрые серые глаза и остренький подбородок. Очень миловидная и миниатюрная.
– Посиди со мной, Андрюша, – вдруг произнесла девушка искусанными пухлыми губками и на секунду скривилась от настигшей ее болевой волны. Охнула, но собралась с духом и улыбнулась. – Вижу, что тебе тяжело. Но хоть немного, ладно?
– Посижу, – сиплый мужской голос вышел будто бы из меня.
Она обхватила его-мою руку и прижала ладонью к своей щеке.
– Я хочу тебе что-то рассказать… Мне было видение. Я сегодня тебя покину, – девушка слегка задыхалась, на лице проступили капельки пота. – Стой, стой, не спорь и помолчи. Дослушай.
– Перестань, Эми. Не говори ерунду. Кюхель сказал, два месяца, не меньше, – срывающимся голосом перебил ее Карпов.
– Кюхель – не Честер, – горько усмехнулась Эмилия. Это, разумеется, была она. – Похоже, дар рода во мне все-таки проснулся… Уважил напоследок. Ты ведь слышал легенды о женщинах из Честеров?
– Легенды, – скептически повторил Андрей. – Что ты видела?
– Свою Судьбу… Твою… Ее… Я видела все, – с загадочной улыбкой прошептала молодая женщина. – И теперь знаю, почему ты не смог меня полюбить. Мы не были предназначены друг другу. Так бывает. Моя судьба – уйти молодой. Мой путь оканчивается здесь, в этой точке. И он не напрасен. Не бессмыслен. От осознания этого мне становится легче, светлее. А ты…
– Мм?
– Ты предначертан совсем другой девочке. И я должна тебя отпустить, – Эмилия не слишком крепко сжала его-мою ладонь, и у меня внутри все кувыркнулось от этой необычной близости. – У нее такие же черные глаза, как твои. Очень черные. Сейчас я смотрю на тебя… Но будто бы вижу ее. Прямо внутри, прямо в них. Так странно. Наверное, я схожу с ума… Ты ведь знаешь, что многие Честеры чуть-чуть безумны?
– Эми… Мы можем поговорить о чем-то другом? Завтра доставят Эхесскую воду, я читал в одном эльфийском трактате о ее свойствах.
– Прекрати. И слушай, – оборвала его женщина. – Какая она маленькая, испуганная и беззащитная… Ты нужен ей, Андрюш. Без тебя она замерзнет. Ты должен научить ее быть сильной. От этого зависит очень многое. Тысячи судеб... Десятки тысяч… Но ваши две…
Андрей погладил ладонью ее лоб, жар чуть не прожег кожу.
– Тебе надо поспать.
– Ваши сплетены в одну, да, – кивнула Эмилия и прикрыла глаза. – Ты заберешь у нее страх, а она разделит с тобой твою боль. И ты полюбишь ее так сильно, что сердце будет разрываться на части. Я буду молиться… молиться, мой родной.
– О чем ты будешь молиться, добрая Эми? – тяжело вздохнул хозяин воспоминания.
– Я буду молиться, чтобы она смогла полюбить тебя так же сильно, как я, – она снова открыла глаза. В серых радужках плескалась светлая улыбка. – Или еще сильнее.
Внезапно что-то вытолкнуло меня из спальни с лежащей в постели Эмилией. К горлу подступила тошнота, голова закружилась… И я обнаружила себя на середине моста прижатой к побледневшему Андрею.
– Дальше не нужно, – откашлялся Демон и посмотрел на меня задумчиво и грустно. – Ани, пожалуйста… люби меня. Люби меня так же сильно, как она.
С минуту я глядела на него и не могла шелохнуться. Грудь щемило от боли и жалости. Он бы не одобрил этих чувств, но по-другому я не могла.
– Я люблю тебя еще сильнее, – наконец, тихо произнесла в ответ.
2.7
Две фигуры, слившиеся в одну на середине узкого горбатого моста, мог заметить любой прохожий. Но Карпову, кажется, было плевать. В ту секунду, как он порывисто сгреб меня в охапку и запечатал губы жадным, надрывным, почти болезненным поцелуем, время застыло.
