— Хорошо, — ответила я. — Давайте.
— Открывай рот, — Арренский поднес пузырек к моему лицу.
— Я сама могу, меня не нужно кормить с ложки, — возмутилась я, но он лишь презрительно хмыкнул.
— Открывай, — жестче приказал он. — Я тебе не доверяю.
Мне ничего не осталось, кроме как открыть перед ним рот. Я почувствовала себя глупо, стоя перед Арренским в таком положении, но он не стал меня мучить и быстро влил зелье. Жидкость обожгла корень языка, я закашлялась и едва не захлебнулась. А герцог так и стоит надо мной, ухмыляясь.
— Неужели…нельзя…аккуратнее… — выдавила я сквозь кашель и боль. Зелье оказалось таким горьким, что меня едва не вывернуло. — Дайте воды, пожалуйста, — взмолилась я. Когда я вновь подняла взгляд на Арренского, он показался мне растерянным. Смотрит на меня со странным подозрением, будто я не оправдала его ожиданий и даже удивила. Тем не менее, он отошел к окну, налил воду в стакан из графина и протянул мне. — Спасибо, — поблагодарила я и залпом выпила все до дна. Возвращая стакан обратно, я вновь натолкнулась на недоверчивый взгляд герцога.
— Какая ты вежливая, — заметил он, и я впервые в жизни пожалел о своем воспитании. Вряд ли воровки так разговаривают: «Спасибо», «Пожалуйста». Еще бы реверанс ему отвесила! Не получается у меня изображать из себя преступницу. Арренский не дурак, он уже начинает догадываться, кто стоит перед ним. — Неужели ты и вправду из высшего света? — нахмурился Драконорожденный.
Я поняла, что сейчас должно сработать зелье. Прислушалась к себе, но никаких изменений не ощутила. Лишь во рту чувствуются остатки неприятной горечи.
— Я задал тебе вопрос, — сказал герцог так, будто нож к горлу приставил. — Отвечай мне: откуда ты?!
В этот момент мое горло свело таким так, что даже дышать оказалось сложно. Я захрипела и схватилась за шею, пытаясь восстановить дыхание. Ничего получается, с каждой секундой мне все хуже. Я начала задыхаться.
— Эй! — встрепенулся герцог. — Что с тобой?! — я ощутила показывание во всем теле и догадалась, что он сканирует меня, пытаясь понять, что происходит. В этот момент у меня подкосились ноги, я начала оседать на пол. Арренский выругался, небрежно перехватил меня за талию и кое-как удержал в вертикальном положении. Мне катастрофически не хватает воздуха, еще чуть-чуть и все. Сознание начало уплывать, когда я ощутила, как мне в рот снова что-то вливают.
«Раз допросить не получилось, решил добить ядом» — мелькнула меланхоличная мысль. Все потемнело, вместо сознания осталась лишь крошечная точка в темноте, когда я вдруг сделала вдох.
Это получилось само собой, легкие сами наполнились воздухом и раскрылись. Наверное, так младенец делает свой первый вдох — непроизвольный, но такой жадный. Дыша изо всех сил, я приоткрыла глаза и обнаружила себя прижатой к крепкому корпусу герцога. Мое ухо у его груди. Я слышу биение его сердца… Мамочки! Я неуклюже оттолкнулась руками, но герцог этого даже не заметил, решив, что трепыхаюсь, пытаясь прийти в себя.
— Что… Что произошло? — дрожащим хриплым голосом спросила я.
— Кто-то поставил блок, — рыкнул герцог так, что по моему телу прошла дрожь. Неожиданно он разжал хватку и резко отошел в сторону, лишив меня опоры. Я зашаталась, как дерево на ветру. — При попытке вытащить из тебя хоть что-то начинается удушье, — констатировал Арренский. — Тот, кто это сделал, позаботился о том, чтобы ты не проронила ни слова! — метнул он в меня яростный взгляд, ожидая каких-то объяснений.
— Я… — запнулась, не понимая, что происходит, и что он от меня хочет. Одно ясно: я стала игрушкой в чьих-то могущественных руках. Меня подставили и отдали этому суровому мужчине. Кто? Зачем? Почему это случилось со мной?
— Кто твои подельники? — отрезал Арренский, сверля меня недружелюбным взглядом. — Кто тебе помогал? Зачем им сердце? Тебе ведь оно не нужно, ты исполняла чужую волю! — прогрохотал он. Хотела бы я ответить на все эти вопросы. Но я знаю еще меньше, чем герцог!
В памяти всплыл странный сон, который я видела во время перехода через дорогу Теней. Та женщина, она ведь коснулась моей шеи, да? Я с удивлением поняла, что боль начинается именно в той точке, где меня во сне «уколола» булавка. Неужели то был не сон? Но кто она и зачем сделала все это? Я могла бы честно сказать, что ничего не воровала. Это избавило бы меня от несправедливых обвинений. Я открыла рот и попыталась хоть что-то ответить, но слова застревают в горле. Я попыталась снова и снова, выталкивая, выдавливая из себя слова, но из горла вырываются лишь хрипы.
— Перестань, хватит! — не выдержал герцог. — У тебя ничего не выйдет, — с оттенком сочувствия признал он.
— И что теперь? — сипло спросила я. Горло дерет так, будто я наглоталась стекла. — Убьете?
— Можно попытаться снять блок, — не стал спешить герцог. Но есть один нюанс. Я уверен, что это тебя убьет, — признался он, и у меня внутри все похолодело. — Как тебя зовут? — внезапно сменил тему герцог. Я растерянно пробормотала:
— Меня? Э-э-э… — назвать им мое настоящее имя? Тогда они быстро догадаются, кто я такая. Имя Жизель очень редкое, мне никогда не встречалась тезка. Неожиданно мне на ум пришла идея. — Эльвира, — уверенно ответила я. Помню, несколько месяцев назад я читала в газете о воровке по имени Эльвира. Она обокрала известного в городе аристократа, а затем исчезла, перед этим устроив дебош в местном баре. Вот пусть ею меня и считают все вокруг.
— Эльвира, — повторил герцог, прокатив имя на языке. Еще поморщился так, будто лизнул лимон. — Что ж, Эльвира, я предлагаю тебе сотрудничество. Мне нужно, чтобы ты попыталась проникнуть в защищенный тайник. Мои люди не могут его вскрыть, слишком хитрая магия используется. Но у тебя может получиться, — он вопросительно посмотрел на меня.
— А что взамен? — вскинула бровь я. Герцог мгновенно подобрался.
— О том, чтобы ты избежала наказания, не может быть и речи! — с жаром отрезал он. Можно подумать, я об этом просила! — Но… — добавил более снисходительным тоном. — Но я могу настоять, чтобы тебя судили жрицы, — осторожно произнес герцог.
— Жрицы? — не поняла я.
— Жрицы Храма Праматери, — уточнил Арренский. — Так как ты украла ее Сердце и больше никому не навредила, тебя могут судить они, а не полноценный суд старейшин.
— А в чем отличие от обычного суда? — нахмурилась я.
— Жрицы еще никого не приговорили к смерти, — произнес Арренский низким вибрирующим голосом. — К тому же, они владеют особой магией. На суде они будут смотреть прямо тебе в душу. Ты ничего не сможешь утаить, — прозвучало очень зловеще. Герцог хотел меня напугать? Ха! Я просияла как начищенный пятачок.
— Я согласна! — закивала в ответ. Герцог изменился в лице. В его взгляде промелькнуло что-то, говорящее «Да она же сумасшедшая!». Смесь непонимания, жалости и желания позвать лекаря. А какого еще ответа он ждал? Я на тот свет не тороплюсь. Как минимум, жрицы меня не убьют, как максимум — оправдают. К тому же, мне впервые представился шанс направить свой дар на благое дело, а не для побегов из дворца. Может быть, поэтому я оказалась здесь? Боги наделили меня уникальной силой. Она должна найти применение, а не погибнуть в логове у черного мага. — Что за тайник? — сразу дала понять, что готова браться за дело прямо сейчас. В конце концов, иных вариантов у меня нет. Если откажусь, меня без лишних раздумий казнят, обвинив во всех возможных преступлениях.
— Увидишь, — уклончиво ответил Арренский, возвращая себе обычное выражение лица. Наверняка надеялся, что я испугаюсь и откажусь. — Сколько времени тебе нужно, чтобы вскрыть охранное заклинание? Какой у тебя опыт?
— Опыт самый разный, — пробурчала я, вспомнив, как часто пробиралась везде, куда мне захочется. То в запертую игровую комнату, то на кухню, то в шкаф со сладостями. М-да, наверное, герцог что-то другое имел в виду. — Обычно требуется несколько минут.
— Отлично, прямо сейчас и начнем, — скомандовал Арренский и выглянул из зала, чтобы отдать приказ: — Собирай всех в особняке. Да, в том самом. Я тоже отправляюсь туда. Эльвира, — вновь обратился он ко мне, прикрыв дверь зал. — Мне совсем не хочется тебя казнить. Уверен, что ты можешь рассказать еще много интересного. Так что не рассчитывай отделаться от меня, — прозвучало угрожающе. — Дай руку! — внезапно приказал он, и моя рука втянулась раньше, чем я успела сообразить, зачем она ему понадобилась. Просто не подчиниться такому окрику было просто невозможно.
