Я рванула на себе остатки платья, а заодно добавила и пару царапин. Схвати вазу, замахнулась на рина. Тот понял, что жертва решила усилить отпор и призвал магию. От брошенной молнии я ускользнула, но подставилась под рухнувший балдахин, убедившись, что синяки появятся. Боль не волновала.
Я запустила в нападавшего вазой, намеренно промахнувшись. Та врезалась в стену и разбилась. Кстати, она тоже была хрустальной. Пунктик тут у них на нем?
В конец потеряв терпение, мой противник с диким рыком бросился ко мне, призвав короткий кинжал. Я завизжала, понимая, что помощь уже близко, и подобрала обломок балдахина.
Когда дверь открылась, являя спасителя в лице Ат’Хеммана, в него и полетел снаряд. Я ведь девушка нервная, необученная, кидаюсь во все, что движется.
— Все, Али, больше тебя не злю, — вновь заржал Берек.
А я закричала и ухватилась за следующий обломок, но пустить в ход не успела. Мой спаситель сориентировался и обездвижил пьяного рина, а мою руку перехватил, переносясь ко мне молниеносным порталом. Вот от этого я удивленно застыла.
— Спокойно, рина. Я вас не трону, — призвал мужчина.
Я пару раз хлопнула глазами, выронила обломок из ослабевших пальцев, села на пол и разрыдалась. Интересно, как отреагирует на это? Не исключаю варианта, что теперь в ступоре окажется он.
— Тальяна, все закончилось. Вас никто не тронет, — ат-рин попытался коснуться плеча, но я тотчас отвернулась, заливаясь краской.
— О Пресветлая, что же мне делать? Какой ужас! Не смотрите, — взвилась я и неуклюже завернулась в покрывало с кровати. Только сейчас до мужчины дошло, в каком я виде. Он отступил и деликатно отвернулся. И все это с бесстрастным выражением лица. Непрошибаемый. Р-р-р.
— Вам нужен целитель. И стража, — сухо отозвался он.
— Прошу, не надо никого! Умоляю, это погубит мою репутацию. Нельзя, чтобы кто-то узнал.
— Он успел… навредить? — осторожно уточнил ат-рин.
— Нет, но… это такой стыд, — я вновь смутилась и отвернулась к стене. Проклятый Берек опять развлекался, а я уже из последних сил держала улыбку.
— Али, иди в театр на свободе. Честно! Обещаю ходить на все спектакли, — подвывал он от смеха.
— О случившемся никто не узнает. Если позволите, я помогу вам.
Моего плеча осторожно коснулись, и я неохотно повернулась, чтобы кивнуть. Нас забрал портал, перенеся в покои. Судя по знакомым чемоданам в углу, комнаты отвели нам с Вионикой.
— Позвольте позвать хотя бы лекаря. Я вижу кровь на простыне, — заметил ат-рин, и я вновь согласилась. Вызванный целитель появился быстро и выставил спасителя из комнаты.
Я послушно рассказала о всех боевых ранениях и с благодарностью приняла помощь. Как и ожидалось, целитель оставил успокоительное, за что ему отдельное спасибо. Не пришлось просить, но пить я его не спешила. Подождала, когда маг выйдет, чтобы добавить в бокал содержимое кулона.
В нем еще один состав, но теперь афродизиак, вызывающий желание у простых смертных. Но не агентов темной стороны. Для меня он абсолютно безопасен, но об этом же никто не знает.
Я отошла подальше от бокала, выбрав для этого окно. За ним распалялась ночными огнями столица, едва заметно мерцал охранный купол, а внизу разбегались в стороны путанные нити дорожек сада.
В комнату вернулся Ат’Хемман.
— Вам лучше? — спросил он. Показалось, или его голос стал теплее?
— Да, благодарю. Ваш целитель весьма учтив, — ответила я, не поднимая взгляд.
— Вы не выпили успокоительное? — ат-рин заметил оставленный бокал. Еще бы, специально так поставила.
— Совсем забыла, — виновато улыбнулась я. — Не могли бы вы…
Не успела договорить, как возле меня оказался заветный бокал в руках ат-рина. Я не видела ни как он его взял, ни как поднес.
Если б он захотел что-то подлить, я бы, бедная жертва его коварных планов, ничего бы не заметила. Кончено, подливать ат-рин ничего не собирался, но это уже сделала я.
Благодарно приняла бокал и прошептав про себя: «За свободу», — вмиг осушила до дна, чувствуя, как расползается по телу зелье. Первые задания в такие моменты просыпалась совесть и требовала остановиться. Но годы в Ордене заглушили ее голос, а вот напоминания разума о необходимости выживать день за днем окрепли.
— Не знаю, как вас благодарить, — тихо произнесла я.
— Это мне просить прощение за случившееся в моем доме.
— Хватит молчания об этой… истории. Если вы не против, я бы отдохнула. Еще не пришла в себя после случившегося.
— Тогда не смею мешать.
Ат-рин поклонился и вышел. А я торжествующе улыбнулась. Первая часть пройдена.
— Что по времени? — позвала напарника.
— Ат’Хемман покинет прием примерно через час. Срок действия состава до твоей невменяемости два часа. Можешь пока передохнуть.
За ожидание я и впрямь успела принять душ, разыграть небольшое представление с симптомами зелья для дронов и выпроводить их, велев не беспокоить до утра.
— Готовность двадцать минут, — сообщил Берек.
Я сделала пару коротких выдохов, собираясь с силами. Вот сейчас и начнется самое интересное.
Для сна я специально выбрала пижамный комплект из кружевных шортиков и короткого топа. Мне предстояло пробираться в покои императорской семьи, а это те еще приключения. В длинной сорочке я бы провозилась куда дольше.
— Пять минут, Ат’Хемман идет к себе, — продолжал направлять Берек. Теперь он станет моими глазами на время, что я буду взламывать защиту.
— Ну, понеслась, — выдохнула я и выскользнула в окно, вставая на диск.
Пожалуй, любому другому не удалось бы провернуть то, что собиралась сделать я. Поэтому задание и дали нашей паре. Леонидас знал о моей главной тайне, но никогда не станет ею делиться. На этом пункте договора мне хватило ума настоять.
Охрана у покоев императорского племянника стояла отменная, а периметр караулила стража. Последняя не проблема наемникам моего уровня, а с первым я справлюсь благодаря предкам. Хотя тут еще подумать, стоит ли благодарить за такое.
Таких, как я, называли кровью богов. В ней и заключалась особенность мне подобных. Власть над магическими плетениями. Мой дар давал возможность разрушить или ослабить любые чары, какими бы те ни были. Капля моей крови, и магия уступала мне, как воле богов.
У каждой «крови богов» свои особенности, свои возможности. Кто-то, наоборот, усиливал, кто-то поглощал или преобразовывал. Мне же досталось разрушение. Но главное, что нас всех объединяло — выбор.
Десяток лет назад такую кровь искали на всех землях и многие предпочитали погибнуть, чем попасть в руки ищеек. Ибо тогда о жизни можно забыть.
Маг превращался в донора, его кровь выкачивали, поддерживая тело на стимуляторах, чтобы то существовало как можно дольше. Наш дар преобразовывал и ту кровь, что переливали нам, чтобы забрать вновь. И так до тех пор, пора маг не погибал от выгорания. А оно могло не наступать годами.
Казалось, все изменилось, когда ввели закон о защите мне подобных. Точнее, возможность выбирать судьбу. Оставлять дар на усмотрение самого мага для империи опасно, потому каждый, в ком его выявляли, либо приносил клятву верности короне и служил на ее благо, либо прощался с даром. К счастью, не вместе с жизнью, его лишь запечатывали, но с ним засыпала и обычная сила мага.
О даре я узнала в тот день, когда сбегала из приюта. Точнее, заметила особенность, случайно поранившись и отключив защиту. Уже потом, встретившись с Гуттой, я выяснила детали.
Первым порывом было заявить о себе, присягнуть короне и забыть о бедности. Но служба импратору ставила под удар мое общение с сестрой. Всех близких к трону тщательно и регулярно проверяли. А Гутта одна из теней, что всегда вне закона. Потому мой выбор и свернул в Темный Оплот. Привел к демону, и тот почуял дар.
Не знаю, почему он не выдал, не променял на деньги, а их заплатили бы очень много. Или сам не взял мою кровь. Но он согласился вписать в договор клятву о молчании, как и Берек. И это единственное, за что я благодарна главе.
