Эйва улыбнулась, кивнула — он её этим не напугал.
Лана, конечно капризничала, но капризами горничную было не взять. Эйва знала своё дело отлично, поэтому очень скоро поняла, что и как надо делать, дабы госпожа герцогиня перестала устраивать трагедии на пустом месте и заламывать руки в мелочном отчаянии. Лана даже прониклась любовью, насколько вообще была на неё способна, к своей горничной. Эйва осталась и чувствовала себя здесь вполне комфортно.
И Верон увеличил ей жалованье даже на большую сумму, чем обещал.
Ночью Эйва отлично спала, но утро взорвалось скандалом, который горничная ждала накануне.
Иан вернулся под утро. Встретился со старшим братом в прихожей и грянул гром.
Глава 5 Иан
Иан всегда был славным малым. Про него все так и говорили — этот славный малый Иан. Его это раздражало, но он умел играть по правилам. И за годы отточил умение, стал первоклассным игроком.
Иногда правда срывало крышку, но тут благо, что так просто его было не взять, благо, что семья влиятельная, благо, что со вторым наследником на короткой ноге. Да и много ещё разных благ. Но самый главный — Верон всё решал.
Иан, как-то, было дело, пытался бунтовать, а потом сдался, решив, что и ладно, пусть будет так. Пусть решает брат.
Смирение было не связано с тем, что пять лет назад во время войны при наступлении, Верон прикрыл собой младшего брата и стал таким какой он есть, а на Иане не было даже царапины.
Он вообще, пройдя две войны, остался целым и невредимым, так что некоторые, не знающие его близко, считали, что младший Шелран отсиживался в штабе. Иан злился на это, потому что вот чего никогда не делал, так это не трусил и не отсиживался за спинами других или при штабах, несмотря на то, что мог, очень даже.
Именно такие неосторожные слова в его сторону обычно и приводили его на дуэли или в грубые драки. Но Иан был задирой всегда, даже в детстве, а разгребал всё, понятное дело, Верон. И старший брат кажется считал себя в ответе за всю их семью, а младший не имел желания его переубеждать.
Правда скандалил порой против решений старшего, ну так, приличия ради.
Вот, когда брат решил вступить в союз с Ланирой Пэнгарт, из рода торгашей, почти оскандалившейся в отношениях со вторым наследником, ядовитой, но, чтоб её красивой, стервой.
Или, когда оказалось, что теперь ему, Иану, надо вывозить давнее соглашение с семьёй друзей отца и вступать в брак с Шэллиной Лар Вайден, которую дядька сдал в храм, потому что после гибели родителей племянница была ему не нужна.
Сам Иан помнил её мелкой очаровательной бойкой девчонкой, с которой он дрался из-за игрушек — она кусала его, он щипал в ответ, а она со слезами бежала жаловаться Верону или Ние, а Иану потом влетало от них, потому что “Шэйли маленькая леди и обижать её нельзя”.
И тут она оказывается должна стать его супругой, хотя изначально сговаривались родители на брак с Вероном.
Иан поскандалил, но в храм отправился и, увидев девушку, понял почему Верон сам не выполнил данные обязательства.
Шэйли была очаровательна: тихая, милая, красивая, а её тёмные, полные доверия, глаза задевали Иана за живое. Он мог отказаться от брака с ней, потому что формально то, что она была жрицей богини-матушки, снимало с Шелранов обязательства по брачным договорам. Этот отказ даже сыграл бы храму на руку, потому что состояние, оставленное родителями Шэйли, переходило бы в пользование жрецов. И нет, жизнь Шэйли это не улучшило бы ни разу.
Иан не знал точно, почему согласился — причин было много. Но Шэйли была главной.
Ему было откровенно жаль её, он знал как тяжело жить в храме, а ещё его раздражала позиция дяди девушки, который по сути просто выкинул ребёнка брата, словно это ненужный хлам, а не маленькая девочка, которая оставшись сиротой, нуждалась во внимании и заботе, а не в строгости и порой нечеловеческих условиях жизни. И Иан проникся к ней нежностью, которая в конечном итоге переросла в любовь.
Он точно мог сказать, что любил Шэйли. Но вот сам брак его тяготил. Младший Шелран был не готов расстаться с привычным ему образом жизни. Хотя гулянок стало в разы меньше, хотя ему хотелось быть для неё хорошим супругом, хотя рядом с Шэйли ему было хорошо. Но…
— Я не собираюсь сидеть в Хиите! — взвился Иан, когда Верон с утра отловил его в дверях дома.
Голова нещадно болела, потому что вчера не рассчитал и перебрал, а теперь мучило дикое похмелье. Младший Шелран не планировал кутить до утра, хотел пропустить пару стаканчиков, сыграть несколько партий в карты, а потом вернуться домой. Но, как вышло, так вышло.
— Мне плевать собираешься или нет, — отрезал Верон. — Ей нужен свежий воздух.
Иан фыркнул.
— А тут его нет нигде, а благодаря тебе, — старший брат покачал головой, подразумевая, что воняло от младшего весьма отвратно, — ещё и дома теперь находиться нельзя.
— Не надо, Верон! — взвился Иан. — Словно я каждый день такой.
— А нет? Разве что в остальные разы ты приходишь в более приличное твоему положению время, — заметил брат.
— Я получил отпуск, я…
— И проведёшь его в Хиите, — перебил его Верон.
— Что там делать? — закатил глаза младший Шелран.
— Отдыхать, — рыкнул глава дома. — Твоей супруге нужен отдых. Город не идёт ей на пользу и, если в прошлом году ты умудрился увиливать от нахождения там…
— У меня служба! — возмутился Иан перебивая брата.
— Прикрываясь службой, — продолжил Верон, словно этого выпала и ждал, — то в этом не получится.
Младший Шелран хотел что-то возразить, но похмелье было беспощадно и сражаться с братом Иан больше был не в состоянии. Понимал, конечно, что если сейчас отступит, то уже обратно к разговору не вернётся, но сил хватило только на упрямое:
— Я не буду там сидеть весь отпуск, Верон. И не жди! Не больше месяца, ясно?
— Ты будешь там столько сколько нужно, — ответил старший Шелран.
Иан обречённо рыкнул и вышел из кабинета, хлопнув дверью.
Поднявшись наверх, к Шэйли он не пошёл, пройдя в свою комнату, соединённую с той, что они занимали с супругой, общей ванной комнатой. Он снял с себя одежду, свалив кучей на полу, пошёл мыться. В таком виде к Шэйли было идти нельзя.
Иан вообще был убеждён, что супруга не до конца понимает, что из себя представляет отдых в клубе военного общества Эсанты и кавалерийского полка имени святой Вальды. Впрочем, и не надо было ей этого знать.
Шэйли он нашёл спящей на кушетке. Супруга была в ночнушке, закутанная в плед. Он вздохнул и устыдился — ждала его и уснула.
— Шэй, милая, — позвал он, присаживаясь перед ней на одно колено.
— Иан? — прошептала она, просевшим после сна голосом. Потом глянула в окно. Нахмурилась.
— Почему ты не в постели, Шэйли?
— Я ждала, что ты придёшь и наверное уснула. Уже утро?
Он кивнул:
— Прости, я потерялся… немного, — виновато проговорил Иан.
— С тобой всё хорошо? — спросила она совершенно спокойно, а ведь положено было устроить злую истерику.
— Да, да, — и он сжал её руку. — Перебрал вчера. Голова теперь болит, но так мне и надо.
Шэйли слегка улыбнулась, потом погладила супруга по щеке.
— Не надо, боль это плохо. Может выпить порошок?
— Неа, предлагаю что-то другое, — и она не успела ничего ответить, как Иан встал и подхватил её на руки.
После болезни она стала совсем худенькой, были кости одни, и сейчас, когда брал на руки, заметил, что проверяет изменился ли её вес. И когда понимал, что немного потяжелела, когда под руками было наконец мягкое тело, искренне радовался.
Иан по-настоящему испугался, что потеряет её, когда она угасала на глазах под натиском страшной, часто смертельной болезни.
Ему было хорошо с Шэйли, такая уютная, интимная тишина, которой он ни с кем не хотел делиться. И желание быть с ней было не поддельным, настоящим. Иан понял, что ревнивый, хотя до неё, с другими девицами, вообще было плевать. А тут стало важно, что он у неё был один и его это выворачивало наизнанку — это было страшно и одновременно до упоения потрясающе.
