Наговаривает на нее Есислава. Вон, как бойко его дар принимает, прижимает к себе, разве ведьма бы смогла так? Признаться, и он задумался, когда она руку отдернула, только мало ли, что случилось с ней. Руки, небось, болят, вон вся синяками усыпана, а осмотреть себя не дает. Не доверяет чужим, а его стесняется. Но ничего, как до суши доберутся, уж там разденет ее, каждый шрамик заприметит, согреет его дыханием, да обожжет поцелуем. Досталось ей, небось, сам бы руки оторвал, тому, кто шрамы на ее лице оставил.
Эх, будь Есислава с ней приветливее, разговорились бы, печаль скоротали, да кручину отогнали бы поскорее. Видно же по ней, что переживания ее пожирают, разъедают изнутри. Догадывался он о том, что снасильничали над ней. Знал, что Светомира боится даже говорить об этом, ведь воспитывал ее Белозар строго. Честь для нее была важно настолько, что она за нее жизнь бы отдала. Тут бабам бы между собой поговорить, о жизни обмолвится… Другого он ожидал от Есиславы, думал подругой для его лады верной станет, а она… Уж, не ревнует ли?
- Мы ведь так быстро плыть стали, скоро дома будем? – оторвал от размышлений голос Светомиры.
- Да, скоро будем, - с готовностью отозвался он, и прислонился к ней, согревая своим дыханием висок.
Девушка закрыла глаза, прижавшись к нему, а он подул легонечко на лицо, отгоняя выбившуюся прядь волос. Хотел ее в щеку поцеловать, а она обернулась, посмотрела на него, да с такой нежностью, что тут же тепло ее тела ощутить захотелось. Сердце забилось чаще, разгоняя кровь по телу, дыхание сбилось, такое желание им овладело, что сдерживаться тяжко стало, да настолько, что из пальцев стал свет просачиваться. Потянулся он к ней, да накрыл ее нежные губы, смял их,
языком по нижней губе провел, прикусил слегка, потянув на себя, а после отстранился. Подождал, пока Светомира глаза не распахнет удивленно, не взглянет на него очами своими васильковыми,
да вновь припал, чтобы углубить поцелуй, приникнув в рот, так чтобы языки сплелись в одно целое.
Рука Данияра обхватывала талию, притягивала Светомиру к себе, будь они не на судне, он бы давно уже накрыл ее грудь своей ладонью, опустился бы к животу, осторожно подбираясь ниже. Поскорее бы в земли родные вернуться!
Девичий всхлип донесся до его затуманенного разума не сразу. А когда он обернулся, чтоб глянуть, что стряслось, увидел лишь быстро удаляющуюся Есиславу.
- Ревнует она, - тихо произнесла Светомира.
Данияр ничего ей не ответил, лишь положил свою руку ей на колено, да оперся спиной об кадку, притянув девушку к себе поближе.
- Ложись головой на колени, отдохни, не видит никто.
Она послушно кивнула, и медленно прислонилась. Данияр улыбнулся и сплел их пальцы вместе, опустив на пах. Пусть потихонечку привыкает к отношениям между мужчиной и женщиной. Светомира от таких действий дернулась было, но он удержал ее.
- Ну, чего ты, лада моя. То желание мое сильное в тебя погрузиться, не надо бояться.
- Но до брачной чаши же нельзя, прошептала она в ответ.
- А до нее не далеко, как раз привыкнешь, - лукаво подмигнул он, приподняв свободной рукой ее подбородок.
После этих слов повисло молчание, лишь плеск воды нарушал тишину.
- Все вокруг бояться, молитвы читают, все странно так, - наконец, протянула Светомира.
- Вера у этих людей другая, часто к богам обращаются, они не настолько страхом объяты, как тебе кажется. Непогода и прежде настигала их в море. Сундуки они перевязали, чтоб добро не пропало ненароком, а если уж совсем худо будет, вон те веревки, для того чтобы и людей привязать, но такого не случится, вон уже небо светлеет.
- Ты успокаиваешь меня, Данияр, вижу же, что настигает нас ненастье, затягивает. Слышу, как гром гремит.
- А ты еще раз меня поцелуй, чтоб о дурном не думать, - приподняв бровь вверх, произнес он.
Светомира расслабилась, закрыв глаза, в ожидании, даже губы слегка разомкнула.
- Нее, так не пойдет, - хохотнул мужчина, - ты сама меня поцелуй.
- Я? – переспросила его девушка, хлопая длинными ресницами.
- Ты моя нежная, давай смелее. Нам с тобой еще ложе делить вместе, а там стеснению нет места.
Девушка улыбнулась, забавно поджав губы при этом, и потянулась вверх, закрыв глаза. Горячее прикосновение, оборвало дыхание, затуманило разум, погружая в негу. От собственного стона, она отпрянула от мужчины, но он тут же притянул ее голову назад, жадно опаляя ее своим дыханием. Рука сжала сквозь ткань платья упругую грудь, безумно хотелось раздеть, оголить столь желанное тело. Под ладонью учащенно билось сердце, выдавая волнение Светомиры. Маленькая, хрупкая и такая желанная, сладкая. Данияр уже сейчас представлял, какую усладу познает рядом с ней. Проклятое судно! Тело сводило судорогами от желания, от напряжения. С усилием разорвав поцелуй, севшим голосом он произнес:
- Светомира, свет мой, я сейчас отойду, узнаю, нужна ли помощь моя, силы ко мне пришли. Держи, огонь мой, пусть оберегает.
Девушка кивнула, улыбаясь, и потянулась двумя руками к светящемуся металлу. Ее мужчина медленно поднялся на ноги, и, подмигнув, повернулся к ней спиной. Внутри все согревалось от одной мысли, что дар Данияра не обжигает ее больше, не причиняет боль. Даже метка на плече не зудела противно, а лишь слегка покалывала, напоминая о своем присутствии. Светомире хотелось на нее взглянуть, может она и не проявляется больше, а так и остается бледной, а может, раз она может света касаться, она и вовсе легкой тенью разрослась, которую и видно, разве что на свете дневном.
Приятно было, что справилась, что боль терпела, виду не показывая, и все ради того, чтобы тьма внутри нее не смела, дар Данияра отталкивать. Выходит, можно ее гниль контролировать, направлять куда нужно. Уж она постарается загнать ее так глубоко, чтоб она никогда на поверхности не показывалась, сидела тихо и не высовывалась. Как только Есислава будет находиться от нее подальше, откроет она свою страшную тайну Данияру, поделится страхами своими.
Не нравилась ей девица эта, что за ее любимым по следам идет. Видно же, как смотрит на него, как каждый его жест ловит глазами голодными, да и к ней придирается, изъяны ищет. Вместо того, чтобы спросить ее, как выбралась из песков мертвых, она обвинениями сыпать принялась. Даже если и права она оказалась, да угадала, что ведьма перед ней, все равно раздражала она неимоверно. Вроде и слова ее оправданы, вроде как уберечь всех хотела, предостеречь, да и Светомира также бы поступила, указала бы на тьму, но принять спокойно фразы ею выброшенные не получалось. А что же она Данияру тогда наговаривает про нее? Вон, уже подошла к любимому ее, заглядывает в глаза заискивающе.
Девушка отвернулась, чтоб не видеть, не разжигать в своем сердце чувства запретные для нее ныне.
Закрыв глаза, погрузилась она в воспоминания, где батюшка ее учил на коне держаться. Припомнила, как он хохотал над ней, да поговаривал, что терпения у нее не хватает. Незаметно для себя она погрузилась в сон. Сквозь него почувствовала, как крепкие руки обнимают ее, привлекают к себе поближе.
- Не беги от меня, вернись, - возник перед ней образ Светозара.
Он стоял по пояс в воде и протягивал к ней руки. Лицо было заросшее, страшное, от такого только бежать не оглядываясь. Это сейчас он ласков, пока не поймал ее, да не узнал, кем она стала. Хотелось выкрикнуть ему в лицо, что с ведьмой он водиться не будет, сразу на костер ее отправит, но Светомира промолчала благоразумно, продолжила наблюдать за ним.
- Я найду тебя. Только глупостей не делай, да под ветвистый венец не вступай.
- Не ищи, я счастье свое нашла, прочь уйди, - отведя от него взгляд, уверенно произнесла девушка.
Легкое прикосновение к щекам, вытащило ее из сна.
- Лада моя, что приснилось тебе? – поглаживая ее лицо большим пальцем, спросил Данияр.
Девушка покачала головой, дав понять, что говорить об этом не хочет, а затем резко поднялась, оглядываясь по сторонам. Ветер хоть и раскачивал судно еще достаточно сильно, но темные, тучи сменили сероватые, рваные облака.
