class="p">— Наверное, будет лучше, если я пожелаю доброй ночи здесь.
Вид замешательства на его лице казался неуместным в его острых чертах. Впервые за всё время она задалась вопросом, а не опасался ли он их союза тоже, если даже сейчас он очаровывал её только ради чувства долга. Чувство вины опалило её как небесный огонь. Что он скажет, когда выяснит правду? Когда разоблачит весь её обман?
— Кассий, я понимаю, что договорной брак, скорее всего, не то о чём ты мечтал для себя. Я тоже не о таком будущем мечтала. Но… — она умолкла, нервы вновь закровоточили впервые за несколько часов. — Я думаю, мы смогли бы… Ты вроде как…
— Прекрати беспокоиться, Аврора.
Слова были акцентированы его руками, обхватившими её лицо и шею. Она же напротив испытала как раз то, что он говорил. Она забеспокоилась о пудре на её лице, которая запачкает его руки. Она забеспокоилась о его близости и ритме своего дыхания. Она забеспокоилась, что он поцелует её и что она окажется исключительно плоха в этом.
— Договор не имеет никакого отношения к тому, что происходит между нами. За своё я сражаюсь, Принцесса. Будь-то против шторма или против брата или твоего упрямства… я добиваюсь победы.
Она высвободилась из его хватки, врезавшись в арку у неё за спиной. Буквально миг он держал её слишком крепко, ропот в его словах был чересчур жестоким. Она не знала, как относилась к тому, что была его, принадлежала ему. Ребёнком она принадлежала родителям, затем как новая наследница, она стала принадлежать королевству. Когда её магия так и не проявилась, её жизнь стала принадлежать её секретам. Она надеялась, что когда всё закончится, она наконец-то сможет обрести себя.
Он едва слышно выругался, и когда он вновь приблизился к ней, его слова и его лицо стали гораздо мягче.
— Уверен, ты уже заметила, что моя семья… ретивая. То же самое верно и в отношении нашего дома. С двух сторон нас пробивают — шторма с суши и моря. Наша близость к морю делает сезон Забытья настолько коротким, что едва ли можно его назвать сезоном. Когда ты живёшь в таком беспощадном месте, ты учишься защищать то, что тебе дорого. Быть беспощадным в ответ. Я знаю хрупкость этой жизни, и когда я принимаю решение, я не оглядываюсь назад. Моё решение было принято в тот миг, как я увидел тебя.
Он скользнул пальцем вниз по одному из кристаллов небесного огня на её ожерелье, точно также как он сделал после того как поднял её по лестнице. Она втянула воздух, и из-за поднявшейся груди его палец слегка задел ключицу. А потом он сделал это снова. На этот раз неслучайно. Она задышала быстрее, ухватившись за арку позади неё.
Большим пальцем он провёл по её рту, стирая остатки пудры на её губах. Её взгляд упал на его рот, первый раз быстро, а потом безвозвратно. Он вздохнул, тёплое дыхание поплыло по её коже.
— И вот здесь я должен отступить и позволить тебе пойти отдыхать. Прежде чем я соблазнюсь провести тебя прямиком до твоей двери.
— И это станет проблемой, потому что?
— Я любитель острых ощущений. Вот почему у меня есть они.
Он взял её руку и поднял её к его плечу, так что их соединенные руки коснулись снежного сердца бури на вершине его позвоночника. Движение привлекло их тела ещё ближе, и леденящий сквозняк овладел ими. Она должна была отпрянуть. Но вместо этого она выгнулась ближе к нему, ища его тепло. Его пристальный взгляд, казалось, вновь стал зловещим.
— Если я провожу тебя к комнате, если я буду совершенно точно знать, где найти тебя среди ночи, когда во дворце будет тихо, а я не смогу уснуть… я могу испытать соблазн выманить тебя из постели ради маленького приключения. И тогда мы оба рискуем нарваться на гнев наших родителей.
Если он пытался отпугнуть её, он применял неверные методы. Каждую минут каждого дня она провела, тоскуя по приключениям, и она с радостью примет их из его рук.
— Почему ты думаешь, что меня так просто выманить из постели? — подразнила она.
На целую минуту он прижался всем телом к ней — мускулы туго натянуты, твёрдые как камень. Она исчезла в нём, потеснившись пока их тела не слились от груди до бедра. Но потом он отпрянул, оставив её руку повиснуть в воздухе, и отступил на несколько шагов.
— Я люблю вызов, Аврора. Не предлагай себя, пока не будешь готова к последствиям.
Он кивнул головой в сторону арки, его мышцы натянулись от напряжения, и сказал:
— Доброй ночи, Принцесса. До завтра.
Рора последовала его совету и шмыгнула сквозь арочный проём в широкий коридор, исчезнув из вида. Но её разум зациклился на том, как ощущалось быть прижатой к нему. Рора читала в книгах о прекрасных поцелуях, побуждённых прекрасными словами и прекрасной обстановкой, и у неё было предчувствие, что она только что упустила шанс на не придуманную версию поцелуя. Она шла как в тумане, нога за ногу, но каждый шаг давался ей всё сложнее и сложнее, словно жгут вокруг её талии пытался тянуть её назад через арочный проём, чтобы истребовать тот прекрасный момент, который она упустила.
Она открыла дверь в спальню, прислушалась к скрипу, который она издала, и начала заходить внутрь, но теперь её разум загудел. Когда ещё у них будет такой уединённый момент? Предстоящие дни будут серией празднований, ужинов и встреч. Везде всегда будут люди, всегда будут наблюдать за ними. Насколько она знала, у них не будет другого шанса, пока они не окажутся у алтаря, и тогда её первый поцелуй будет перед аудиторией.
Нет. Она не хотела ждать. Она годами совершала осторожные выборы, подавляя свои самые безрассудные импульсы, чтобы уберечь свой секрет и корону. В виде исключения Рора хотела нечто, что не имело отношения к штормам или королевской крови. Она хотела этот поцелуй.
Она закрыла дверь, решение было принято, и повернула обратно к арочному проходу. Когда она уже собиралась пройти сквозь арку, она услышала слова Казимира:
— Не слишком ли ты переборщил?
Рора резко остановилась. Она так сильно погрузилась в Кассия, что позабыла об его брате.
Кассий ответил, его голос был чуть выше рычания:
— Позволь мне самому позаботиться об этом. Ведь это работает, не так ли? Она чуть лучше праха на моих руках.
В ушах у Роры зазвенело, как всегда бывало, когда громкий шум звучал слишком близко.
— Её мать могущественна!
