Незаметно для меня, мэтр Ойлистрей перешел на «ты».
Это то, что мне нужно. Мне надоело обдумывать каждый шаг, решая, откроюсь я кому-то или нет. Я хочу научиться себя защищать. Тогда и отец сто раз подумает, стоит ли выдавать меня замуж. Да что мне отец! Я спокойно взойду на престол Датхара, уверенная в своих силах. Мне не так много нужно — всего лишь продержать в неведении о моем происхождении опытного ищейку-дознавателя пару лет. Каковы у меня шансы на успех?
***
Милир Ойлистрей
Не знаю, почему, но девушка меня явно интересовала. Казалось бы, что необычного в очередной адептке, но нет. Я словно приклеился к ней, искал взглядом.
«Может, истинность?» — в какой-то момент подумал я, но постарался выбросить эти мысли из головы. Даже если и так, она все еще студентка, а я терпеть не могу безмозглых дурочек, только сошедших со школьной скамьи.
Но так или иначе, мысли возвращались к Лекси Тревиль. Она не была глупа, а проверив ее работу после занятий, я с каким-то глубоким удовлетворением отметил, что она вошла в то маленькое число лекарей, которые справились с заданием. Да еще как — почти нет ошибок. К тому же, мой скрытый дар подсказывал мне еще на самом уроке, что неправильные ответы она ляпает специально, чтобы не привлекать к себе внимания. Уж слишком обрадовалась, получив пергамент и внимательно изучив его.
Завидев, как какой-то несмышленый юноша пытается принудить девушку к близости, натурально рассвирепел и с трудом подавил оборот в дракона. Хорошо, что она стояла здесь, и все мое сознание сразу переключилось на ее эмоции.
Определенно, Лекси Тревиль завладела моими помыслами. Но вот что это значит для меня, я пока не понял. Сейчас важно найти беглянку де Тион, а я отвлекся на смазливую мордашку.
Как назло, зацепок по этому делу не было. С другой стороны, в академии я второй день. Мне всего лишь надо повнимательнее присматриваться к платиновым блондинкам. К уверенным в себе, к важным, к влиятельным. Вряд ли принцесса будет вести затворнический образ жизни, натура этого не позволит. Таких девиц с детства приучают к всеобщему вниманию. А еще они дерзкие, настойчивые и в тоже время покорные. Кроме беглянки, раз уж она пренебрегла волей отца. И опять в голове встал образ девушки с волосами цвета пшеницы.
Может, мне навестить Лилиану, чтобы выбросить из головы эту бедовую лекаршу? Она будет рада меня видеть. На ужине в первый день учебного года метресса всем своим видом показывала, что мое внимание ей приятно, а общество располагает.
Как только я смог отпустить плачущую адептку, пообещав ей частные занятия, занялся нокаутированным парнем и метким заклинанием привел его в чувство.
— Идти можешь? — голосом, полным презрения спросил я.
— Да, мэтр Ойлистрей, — виновато ответил Брай де Ланкур, придерживая свою пострадавшую челюсть.
— Ты хоть понимаешь, что тебе грозит? Это не просто проказа, сделанная учеником. Ты нарушил закон.
— Она десая, — пытался защитить себя юнец, — и вела себя вызывающе.
На моем лице обозначились желваки. Я ненавижу таких магов. Я никогда не принуждал женщину к чему бы то ни было. Давным-давно я был помолвлен, но даже тогда, я с пониманием отнесся к разрыву этой связи. А ведь мы аристократы, нас с детства растят с мыслью о договорном браке. Зато сейчас та женщина стала нашей императрицей, и я искренне рад ее семейному счастью.
— Это дало тебе право насиловать ее? — выгнул я бровь.
— Такого не было, — фыркнул мерзавец.
— А что я видел? Ты обездвижил девушку и твои руки были у нее на груди.
Де Ланкур в каком-то беспомощном движении заметался, потом резко собрался и высказал мне:
— Она бы никогда не заявила. Я — Де Ланкур. Меня не исключить из академии. Мы — последние наследники известных некромантов.
Ох, с какой радостью я бы оглушил его еще раз! Но надо сдерживаться. Лекси правильно сказала: избивать учеников преподавателям запрещено.
— То-то ни ты, ни твоя сестра некромантами не являетесь. Зато внебрачная дочь — одна из самых сильных, — решил уязвить юнца, надавив на зависть к Тьяне де Россе.
— Это еще не доказано, — обиженно ответил он.
— Даже если так, ты нарушил устав академии и закон. Я все еще дознаватель. Как ты думаешь, что будет с тобой? — наводил его на страшные мысли, а еще на осознание злодеяний.
Но де Ланкур не желал смотреть проблемам в лицо.
— Она — десая. Я же дес, и родовитый. Я буду жаловаться императору.
— Твое право, — я хмыкнул, — даже интересно, что ответит Ревенер Первый, когда узнает, что кто-то пытался обидеть и обесчестить лекаря, которого он лично пригласил на практику во дворец. Лекаря, которого он рассматривает, как возможного претендента на вакантную должность.
Наконец-то этот наглец побледнел, поняв, что ему может грозить.
— Я хотел только проучить, я не собирался делать то, о чем вы подумали.
— Я бы сказал иначе, — развёл я руками. — В любом случае, отвечать тебе перед ректором, а не перед императорским судом. Радуйся такой возможности. Бастиан иногда слишком мягок.
В глазах де Ланкура блеснул огонек надежды.
Совершенно зря.
Миртеорон, едва услышав, что адептка Тревиль чуть было не пострадала, ужаснулся еще сильнее меня. Конечно, она — лучшая подруга его ненаглядной Тьяны.
— Да как ты смел? — кричал он на паренька. — За меньшее исключают. Я долго терпел ваши козни — твои и Белинды, но это была последняя черта, которую ты преступил, — мрачно подытожил он.
— Простите, простите, дес ректор, — испугался Брай последствий, — я, правда, не думал. Я не знал.
— Не знал чего? Законов? Правил академии?
— Ладно, Бастиан, — остановил я гнев своего друга, — наказание будет суровым. И по договоренности с самой пострадавшей мы решим, стоит ли доводить это дело до императора.
— Это не значится в уставе, — зло ответил ректор.
Благая Мира, дай мне терпения. Гелиос, дай сил моему другу выслушать все то, что я хочу предложить.
— Бас, — взывал к его благоразумию, — Лекси, конечно же, хочет справедливости. Но, почти уверен, что и известность ей тоже ни к чему. Решим, как наказать этого подонка, — посмотрел на парня, — но поговорив предварительно с ней. Если она согласна огласить этот инцидент, я только за то, чтобы судить его открыто. Но давай послушаем и мнение девушки.
Дракон ходил взад-вперед, переваривая мои слова.
— Ладно, — махнул он рукой. С Тревиль поговорю я сам.
Я выдохнул. Удивлен таким вниманием друга к проблемам адептки.
— Иди, Брай! — отозвал он парня, — пока не вызову, из комнаты не ногой.
— Да, дес ректор, — поклонился ученик, еще не веря своему счастью.
Когда за ним захлопнулась дверь в кабинет, глава академии подошел к одному из своих шкафов, достал что-то из-под научных фолиантов и налил в два бокала янтарного цвета жидкость.
— Эти адепты меня убивают, — протянул мне мою порцию.
Я усмехнулся, принимая от него подношение.
— Ты говоришь это мне? Я пару дней, как мэтр, а уже нарвался на юношу без мозгов.
— Они все такие.
— И это прискорбно, — согласился я с его словами.
Или прожитые годы, или полученный опыт в карьере дознавателя, но мне все больше казалось, что нынешние ученики ведут себя все безответственнее и глупее.
— Теперь все больше хочу, чтобы Тьяна перестала скрываться и обозначила свое положение, — мрачно заметил Бас.
Я не разделял его пессимизма.
— Ты ревнуешь, но ей ничего не грозит. Она, конечно, красивая девушка, но умеет постоять за себя.
— Как Лекси, — сморщился тот.
— Э, нет, — помотал я головой, — лекари у тебя словно курицы в курятнике. Может в лечебном деле им равных нет, но весь факультет девиц ужасно слаб в защите.
— Твое дело научить, — отпил опять ректор.
— Буду стараться, начальник.
— Прекрати, меня аж в дрожь бросает. Мы же оба знаем, что я не твой руководитель. Лучше скажи, как их обнаружил? Твой кабинет не там. Рифер на артефакторике. Что ты забыл в подземельях?
