— Я узнаю, — пообещал Кир. Провести приятеля на вечеринку было несложно, а то, что Париндра торгует домашними заданиями — это проблема его покупателей и их будущих работодателей. Если кто-то из них когда-нибудь захочет поработать на отца, Кир точно будет знать, что надо отказывать.
На этом они расстались. Париндра принялся кому-то писать, а Кир забрал Филина с парковки и позвонил Мэй. Он знал, что она обычно брала трубку даже посреди лекции.
— Ты хочешь пойти со мной?! — восхищённо воскликнула она, когда он объяснил свою задачу.
— Ну… да?
Киру не очень понравилось это “со мной”, но куда деваться? Он знал, что Мэй захочет его внимания.
— Обожемой, что же ты так поздно сказал, мне же нечего надеть туда! — затараторила девушка шёпотом в трубку. На заднем плане слышались шорохи. Похоже, она спешно собирала вещи, а потом проталкивалась на выход из аудитории. — А ты не сходишь со мной на шоппинг?
Кир, в отличие от большинства своих соотечественников, терпеть не мог покупать одежду. Он ничего не имел против того, чтобы смотреть на себя в зеркало, но он понятия не имел, что выбирать, и что сидело хорошо, и что подходило ему по возрасту и статусу, и всё это превращало шопинг в непрерывный стресс.
— Чтобы пойти на эту вечеринку, мне придётся освободить время, — придумал отмазку он. — Так что до тех пор я буду очень занят.
Сказал, и сам задумался, а что он-то туда наденет? Похоже, без разговора с эспажанцами не обойдётся никак.
Мэй вошла в его положение и не стала настаивать. Кажется, мысль о поводе приодеться отвлекла её от Кира, что и порадовало, и немного озадачило. На Муданге женщины в поисках мужа обычно никак не выказывали своего расположения, чтобы не давать кандидатам преждевременных обещаний. А если уж у кого душу украдёшь ненароком, там от тебя ничто не отвлечёт.
После разговора Кир прошёлся по парку и завис у автомата с водой и закусками. Поскольку он располагался недалеко от собачьей парковки, тут были и угощения для питомцев. Кир купил себе воды, а потом решил поэкспериментировать. В конце концов, если Филин так и будет целыми днями торчать в собачьем клубе, у него мозги от скуки разжижатся.
— Смотри, хочешь вкусняшку? — спросил Кир, кивнув на сушёное мясо, какое недавно покупал для Филина в магазине. Пёс узнал упаковку и захлопал по земле своим волчьим хвостом. — Тогда учись.
Через час Киру позвонил Париндра и позвал в кабинет к профессору Мрзгве, преподавателю высшей нервной деятельности. Эта дама сегодня уже сказал Киру, что у неё нет свободных мест. Похоже, соврала.
Глава 8
На вечеринку Киру отчаянно не хотелось, но подвести друга он не мог. Париндре нужно было найти больше клиентов, чтобы за следующий месяц жизни на съёмной квартире уже платить самому, а не из кармана отца. Кир уговаривал себя, что ему только и нужно — провести Париндру внутрь, познакомить с эспажанцами и Мэй, а дальше тамлинг сам разберётся. Кир его честно предупредил, что почти никого не знает.
Кайетано присоветовал Киру одеться поярче, чтобы его легко было отличить в клубе. С “поярче” у Кира были проблемы — он носил в основном что-нибудь серо-зелёное. В итоге пришлось попросить Кайетано зайти к нему в общагу. Хоть Кир и учился на стипендии, общежитие ему отец оплатил самое топовое, так что в распоряжении Кира были спальня, гостиная и личная кухня, и всё это выходило французскими окнами в просторный внутренний дворик, где всегда было много света.
Филина без присмотра во дворике было оставлять нельзя, но Кир вскоре понял, что “под присмотром” означало — с открытой дверью. Комендант считал, что никто не уйдёт из дома, оставив дверь нараспашку, а значит если французские окна открыты, то хозяин дома и присматривает за питомцем. Кир же без проблем оставлял открытые двери под охраной Филина. Это было надёжнее любого замка.
Кайетано очень обрадовался приглашению и растянул свой визит на дольше, чем хотелось бы, но Кир не подал виду. В итоге для вечеринки эспажанец отобрал серебристую рубашку со стразами и белые брюки. С точки зрения Кира это вовсе не походило на “поярче”, но теперь, войдя в клуб, он понял, что к чему, только не сразу. Его сразу же ошеломил вулканический грохот музыки, адская смесь из запахов парфюма, алкоголя и ещё какой-то дряни и слепящие лучи в глаза.
Здесь не было окон, а свет шёл только от каких-то маленьких мерцающих прожекторов на потолке и по углам — красных, зелёных и фиолетовых, насколько Кир смог рассмотреть. Они выхватывали из месива тел белые пятна, подсвечивая их неоном, и сверкали на блёстках. Крошечное платье Мэй, полностью расшитое зеркальными кругляшками, пускало цветных зайчиков по стенам.
— Чего застыл?! — прокричала она Киру в ухо, пробиваясь сквозь землетрясущие басы. Кир опомнился и постарался перестать втягивать голову в плечи. Он видел ночные клубы в кино и сериалах, но камера не передавала того, как удары отзывались в костях, и животного ужаса от мысли, что сердце вот-вот вырубится от этого непрямого массажа.
Щурясь и борясь с желанием заслониться от вспышек цветного света, Кир заставил себя протиснуться среди скачущих тел куда-то наугад. Мэй плотно висела у него на руке, чтобы не оттёрло толпой. Кир оглянулся удостовериться, что Париндра шёл следом. Тамлинг выглядел, как всегда, невозмутимо, и дёргающаяся людская масса, казалось, не представляла для него препятствия. Единственным отличием в его внешнем виде сегодня была туника с флюоресцентной каймой.
Повертев головой, Кир наконец заметил Кайетано и Эмиля и подвёл своих спутников к ним. Пришлось поулыбаться и пожать несколько рук — эспажанцы тут же представили ему своих девушек.
— Это Мэй, — неуклюже ответил Кир, которому до сих пор претило называть чьё-то имя чужим людям.
— У принца Байч-Хараха отменный вкус, — заулыбался Кайетано, рассматривая Мэй в таких местах, что Киру захотелось задвинуть её себе за спину. Мэй, однако, приосанилась.
— А это мой друг Париндра, — неумолимо продолжил Кир, считая секунды до тех пор, пока станет можно слинять из этого ада. Отец ещё удивлялся, что земляне плохо слышат…
Париндра тоже пожал всем руки и заговорил, тут же отпустив пару шуток насчёт самого клуба и его хозяина — незлых, но смешных, во всяком случае, для эспажанцев. Кайетано хохотал так, что перекричал музыку, а Мэй шлёпнула Кира по плечу.
— Твой друг смешной!
Кир, который частично не расслышал, а частично не понял шутку, мог только кивнуть.
Тут он почувствовал спиной чьё-то присутствие и обернулся, обнаружив там ещё группу незнакомой молодёжи. Кайетано всех приветствовал и принялся представлять. Киру стало нехорошо от мелькания лиц в цветовых вспышках. Он никого не запоминал и, кажется, перестал понимать человеческую речь. То и дело перед глазами мелькало платье Мэй и тут же сменялось на флюоресцентные полоски на воротнике Париндры. Кто-то потащил Кира в гущу тел и принялся дёргать за руки, называя это танцем. Кир даже не был уверен, девушка перед ним или что. Толочься среди чужого пота он уж точно не собирался. Да и для кого тут танцевать? Тебя никто даже не увидит, а боги если и увидят, то скорее отшатнутся.
— Мне нужно подышать, — выдавил Кир неизвестному существу и, нащупав стену, выбрался по ней наружу.
Какое же это было облегчение! Звукоизоляция клуба не пропускала наружу ни шороха. Только тихий раннеосеннний вечер, полупрозрачные сумерки, и ветерок гоняет по газону первые упавшие листья. Для Кира сейчас ещё было утро, но клуб находился в другой части света.
Кир согнулся, упершись руками в колени, и с полминуты просто дышал.
— Пойдём обра-атно, — раздался над ухом капризный женский голос. — Самое веселье пропустим!
— Подожди, видишь, дикарю плохо? — возразил другой.
Кир поднял голову. Перед ним стояли две девушки, одна в крошечном платье, другая в настолько облегающих штанах, что они выглядели, как краска на коже, и таком же… чём-то… сверху. Ма регулярно до сих пор получала нагоняи от Алтонгирела за чересчур вольную одежду. Видел бы он… хотя мог и кони двинуть, лучше не надо. Только теперь мозг Кира зарегистрировал обзывательство.
