воришка, стояла за дверью и подслушивала.
Вдруг все резко прервалось и раздался дружный смех.
– Ну вот опять в этом же месте мы сбиваемся. Я такая глупая, Винни, – прибеднялась Виктория.
Уверена, что наш идеальный президент нарочно это делает, лишь бы Вестерхольт и дальше ей помогал.
– Ничего-ничего. Ещё раз!
Я положила скрипку себе на плечо, занесла смычок над струнами и на мгновение представила, как играю разрушительную сонату, вышибаю магией дверь в купе, побеждаю сирен-разлучниц и спасаю от них своего парня. Это было бы прекрасно. Дяде пришлось бы вызволять меня из полицейского участка, а Парамнезию Елены дисквалифицировали бы уже окончательно.
Сдалась. Сейчас нужно вести себя разумно, от моих поступков зависит в первую очередь судьба команды, а для них это важно, они много репетировали, шли к этому, и я просто не могу вновь встать у них на пути.
Оставила дверь и весёлый смех за спиной и побрела дальше мимо шумных купе, пока не услышала чей-то разговор:
– Ты уже был под панорамным куполом?
– Нет, но слышал, что там красотища. Пытался Милу туда позвать, но какой-то придурок с кучей аппаратуры нас не пустил, сказал, что у него бронь на всё пространство под куполом.
– Серьёзно? Во сколько же ему это влетело?
А вот и придумала я себе занятие на остаток поездки. Всяких придурков с аппаратурой бояться я перестала давно. С одним вот с поступления в академию бодалась. Вряд ли этот более упертый чем Вестерхольт. Подвинется! А если нет, то воспользуюсь папиной фамилией.
Я столько слышала о вагонах с панорамными куполами, но в жизни не была в них. Обычно под самой крышей размещали нечто вроде смотровой площадки, накрытой стеклянным куполом. Можно бесконечно любоваться на пейзажи, а от многих по-настоящему захватывает дух судя по рассказам. Особенно когда поезд едет по какому-нибудь старому виадуку. Ты с замиранием сердца смотришь, как головной вагон заезжает на арочный мост. Можно только догадываться, какая высота у этого ущелья, и молиться, что в прошлом строили на века, и состав не свалится в глубокую пропасть.
Я прижала руку к клокочущему сердцу. Откуда эти мысли и эмоции, если я в жизни никогда не ездила под панорамным куполом? Я не могла испытывать такого от чьего-то рассказа или просмотренного видео. Неужели это новый кусочек моего прошлого? Тогда я непременно должна увидеть все своими глазами ещё раз. Чем ближе я к разгадке собственных воспоминаний, тем меньше у Виктории будет козырей против меня. Разберусь во всем сама, и никакой хоспис не будет мне страшен.
С этими мыслями я бодро вышагивала к нужному вагону, отыскала лестницу, ведущую наверх, и взялась за перила. Только я коснулась прохладного металла, как у меня подкосились ноги, и я медленно осела на ступеньки. Голову разрывало от музыки, словно на меня надели огромные наушники и врубили старый трек Парамнезии, только в этот раз с ним было что-то не так, его пел женский голос. Мой голос:
Звёзды смотрят за нами,
Стук колёс под ногами,
А мы несемся сквозь тьму,
Не отдадим никому
Нашу свободу и песни,
А если станет мир тесен
Я звук погромче прибавлю,
Мы наши крылья расправим.
Ооооо
Стекло рассыпется пылью,
Пыльцой осядет на крыльях.
Лети.
Лети сквозь страх и боль.
Лети.
Лети на наш последний бой! ЛЕТИ!
