биться в судоргах боли.
«Вы — собачьи отродья, а не волки. Слишком много себе стали позволять без последнего Альфы, он — единственный, кто был носителем капли крови богов среди вас. Я — дар ему, пришедшая с гор, чтобы божественная кровь не оставляла этот мир. Как только наш род прервется, вы больше не родите ни одного щенка. Этот мир будет принадлежать людям… Мой отец, Осеокут*, отвернется от вас!».
Оглядела их, ослабляя свою силу.
«Серые ублюдки, посмевшие убить моего мужа — Амере, должны заплатить кровью. Вы здесь собрались в надежде урвать кусок власти? Так вот вам власть, собирайтесь в поход! Всех серых волков, посмевших напасть на меня и сына — убить!»
Дала возможность всем подняться с земли.
«Все Беты и Омеги, желающие быть в моем личном распоряжении, могут остаться. Но — дав клятву на крови…», — ощерилась в оскале.
Потом подошла к Мейе, он протянул мне сына. Аккуратно перехватила его за шкирку и, не спеша, трусцой, пошла к видневшемуся замку. Я точно знаю — он нас ждет, меня и наследника Альфы, перворожденного, и первого из рода Осеокутов в этом мире.
Подошла ко рву, перекрывающему проход в замок, посмотрела на белую громадину. Он гулко вздрогнул, заскрипел ржавыми цепями, и начал опускать мост.
Я оглянулась: за моей спиной стояло три десятка воинов, и Мейе, он не сводил с меня взгляда, боясь пропустить что-то важное. Мысленно сказала ему не приносить клятву верности, ведь он уже дал ее моему сыну…
Все мужчины, поняв, что я остановилась в ожидании, положили свои вещи на землю и, достав из ножен кинжалы, начали зачитывать слова древней клятвы на крови. Затем, на последнем слове, полоснули себя по ладони и стряхнули кровь в снег.
«Клятва принята!», — произнесла я.
Мост позади меня опустился, и я, снова повернувшись, пошла по нему.
«В замке только бабы не хватало! Все зло — от них, придется терпеть, пока щенок не вырастет! — странный голос в моей голове занудничал. — Еще и толпу тащит с собой, корми их всех!», — внезапно догадалась, что это говорит замок… так вот о чем говорили волки — о том, что он живой!
Интересно, а он знает, что я его слышу?..
Едва я прошла сквозь ворота, снова скрипнули цепи. Этот гад решил поднять мост, не дожидаясь, когда зайдут волки…
В два прыжка оказалась на середине моста, он дернулся и застыл. Мужчины торопливо пересекали его, скрываясь под стеной замка. И как только последний из них покинул мост, я пошла за ними, не торопясь, провоцируя замок на эмоции.
«Смотри, какая догадливая, — буркнул он, — с ней явно будут проблемы, сейчас начнет командовать… А я сделаю вид, что не слышу! Пусть вон, волки ей служат! Я еще бы женщине не служил!», — сказал и затих, я прошла под стеной, мост, скрипнув, поднялся, закрывая вход в замок.
Двери мне уже открыли мужчины, и я прошла по холлу до лестницы, ведущий на верхние этажи. Было настолько пусто… словно замок ограбили, при этом вынесли все, кроме светильников на стенах. Посмотрела по сторонам, не понимая, что происходит, и поспешила наверх, мне надо срочно кормить сына.
Потом разберусь со всем остальным…
Добравшись до второго этажа, я потрусила к первой же двери, она распахнулась передо мной без каких либо усилий. Эта комната отличалась от пустоты за спиной, это видимо было когда-то гостиной, из мебели здесь были стол, кресло, стоящее напротив камина, и возле кресла лежала шкура огромного животного.
Двери за моей спиной закрылись сами, я положила малыша на шкуру.
Как вернуть свое тело?..
Закрыла глаза, вдох — выдох, и вот я уже стою в человеческом образе. Волчонок тут же обернулся в ребенка, и сразу закатился в требовательном плаче. Я стянула с себя платье через голову, скинула обувь, и, взяв сына на руки, села в кресло, положила его на колени.
На груди рубашка имела разрез, достаточно было потянуть за ленты, что были завязаны на горле, и тут же оголилось плечо. Ткань, которой я перетянула грудь, была размотана, и подложена под сына.
— Ну, сын, маленький Амере, давай начнем? — подняла его, приложила к груди. Пришлось ему помогать, он никак не мог найти источник пищи, сердился и терял терпение. Но вот желаемое было получено, и он жадно присосался, давясь, но не отпуская грудь.
— Ну вот, мы дома. Теперь бы разобраться со всем, что здесь есть… — произнесла вслух. — В комнате холодно, камин бы разжечь… и чаю горячего…
Но чуда не случилось, замок остался глухим и слепым к моей просьбе.
Это плохо, мало того, что мне придётся взять на себя непонятные обязанности Альфы, а еще и вредный замок в наследство достался.
Ах, да, еще я забыла про войну с серыми. Но, мне кажется, просто послать белых воевать не получится..., и у меня есть Беты, вот пусть и разруливают проблему.
Еще… Еще, я впервые убивала, нет, я не жалела о наказании, но не поторопилась ли я? Что-то странное промелькнуло в памяти Альфы, когда его хребет хрустел на моих клыках… но я об этом подумаю завтра…
Сын, наевшись, уснул, не оборачиваясь в волчонка. Я запеленала его в кусок ткани, уложила в кресло, с которого поднялась. Надев платье обратно, и снова натянув сапоги, вздохнула. Мне нужна своя комната, колыбель, и ванная… Одежда, еда, и много чего еще…
А с замком надо как-то разбираться…
Взяла сына, мне надо вернуться к воинам, есть подозрение, что они дальше холла не ушли.
*Осеокут – бог волков
***
Спустилась по каменной лестнице, снова удивляясь пустоте в замке.
Мужчины нашлись стоящими так же, в холле.
— Почему вы не ищите себе комнаты? — спросила у них.
— Замок не пускает, весь первый этаж — закрыт. Вход есть только на второй, но не одна дверь не открывается… — пояснил Мейе.
— Подержи, пожалуйста, — протянула сына ему, — я назвала его Амере, в честь отца. К сожалению, я точно знаю — он мертв, — мужчина аккуратно взял младенца в руку, укладывая удобнее, и придерживая второй.
Сын сыто икнул, и пустил молочные пузыри, у Мейе во взгляде мелькнуло одобрение. Переживает?..
Он аккуратно обтер уголком ткани губки малыша, и укутал в плащ. В замке было холодно.
Я огляделась, обнаруживая рисунок на каменном полу. Он был почти стерт, и едва
