— Прича?
— Есть такой в деревне, — пояснил ду, махнув рукой в ту сторону, откуда мы пришли. — Дурной, молодой, жадный. Ходил в город, вернулся весь в обновках. Мой брат к нему залез украсть что-нибудь ненужное, а там добра валом вали! Потом ночью пришли бедокурить, глядим — он ходит раскидывает что-то по всей деревне. Сначала-то не поняли.
— А потом? — насторожилась я. Если уж Вачиравита схватили за одно только имя…
— А потом самого его обречённому скормили, — беспечно пояснил ду. — Растёт теперь там, в распадке.
Я глянула на Чалерма и поняла, что его душевному равновесию этот разговор вовсе не помог.
— Обречёнными вы называете проклятые снопы, так? — уточнила я. — А какая связь между ними и лианами?
— Это вам виднее, — пожал плечами ду и задумчиво пошлёпал губами. — Человек подцепит обречённого, может ходить ещё долго. А лианов цвет почует — обречённый и раскроется. Будет куст.
Мы с Чалермом переглянулись. Вот, значит, как запускается действие снопов — запахом… Когда Чалерм истребил в моих покоях все цветы лиан, он объяснил, что запах лиановых цветов дурманит и путает мысли. Оттого я и забывала всё на свете, и соображала так туго всё время, что жила на Оплетённой горе.
— А вы видели цветущие лианы в домах? — спросила я Чалерма.
Он поджал губы.
— Не обратил внимания. Там в домах что только не росло, я мог проглядеть, если ростки мелкие.
Я кивнула и натянула на нос верхний край чонга, намотанного у меня поверх чоли. Мне предстояло уничтожить огромную куртину лиан с пышными гроздьями цветов, и вдыхать их запах мне совершенно не хотелось, а хотелось похлопать себя по всему телу и убедиться, что ни один сноп мне в одежду не пролез. Что я тут же и сделала.
— Вы чего там шепчетесь? — бдительно поинтересовался ду, заметивший, что я занята чем-то не тем.
— Милейший, не серчайте, — улыбнулся ему Чалерм. — Мне нечасто удаётся улучить чашечку внимания праньи, когда её муж не видит.
Все мои узоры вспыхнули красно-розовым, но ду только понимающе захихикал. Соблазнить чужую жену было как раз в их природе. А о природе Чалерма я давно ничего лестного не думала.
Наконец лианы кончились, и нас отвели обратно в пещеру, где ждали всё так же придавленный к полу Вачиравит и всё так же дремлющий на своём ковре Великий Ду. Два мелких демона подскочили к правителю и что-то ему нашептали, отчего он встряхнулся, кивнул нам и сделал знак воинам отпустить Вачиравита.
Тот спружинил с пола сразу в боевую стойку, сжал кулаки и заозирался, словно ожидал, что придётся с кем-то драться. Но ду отступили, оставив вокруг него большой круг пустого места. Я подошла ближе и взяла его за запястье, чтобы не натворил глупостей, как маленького ребёнка берут за руку на рыночной площади, чтобы не убежал. Вачиравит вздрогнул от прикосновения, но отбиваться не стал.
— Ну что же, — неторопливо проскрипел Великий Ду, — раз задание вы выполнили, то получайте свою награду. Кому махары налить?
Я глянула на свои руки. Цвет кожи я удерживала, но если мне добавят махары, в клан я вернусь чернее ночи. Вачиравит, конечно, потратил сколько-то, сжигая снопы, но он перед выходом зачерпнул от души, так что в него тоже много бы не влезло. Мы же собирались с демонами бороться.
Чалерм быстро обыскал свои рукава и протянул Великому Ду фиал с лужицей махары на донышке.
— Не соблаговолите ли сюда?
Тот покачал головой, принимая склянку.
— Вот это да, махару бутылками берёте. Сами-то откуда такие переполненные?
— Так на Оплетённой горе заправились, — развела руками я.
Великий Ду прищурил на меня свои толстые веки.
— Откуда же махара на Оплетённой горе? Их амард разве не ушёл?
Вот тут уже у меня уши зашевелились. Вачиравит потянул меня к выходу, но я его вернула на место: возможность узнать что-то про амарданура Думруна я не упущу!
— Ушёл? — мягко уточнил Чалерм.
— Собирался, — пожал плечами Ду и сосредоточился на наполнении фиала. В голубоватом свете махары его лицо казалось расписанной маской с праздничного шествия. — Не нравилось ему там.
— Как не нравилось? — спросила я. — Он ведь там много поколений жил, разве нет?
— Жил, — согласился Ду. — Когда-то Саинкаеу были маленьким кланом, непритязательным. Он их и пустил на свою гору. Однако у амарданура Думруна жёсткие принципы. Он придерживался аскезы и хоть и был не прочь помогать людям, но не всяким людям и не любым способом. И как получать благодарность за помощь — тоже свои соображения имел. А клан… Сами видите, разросся, разбогател. И преизрядно зазнался. Потому амарданур и хотел уйти. Во всяком случае, так слышал Великий Ду. А Великий Ду всегда хорошо слышит. Но раз вы так полны махарой, что с макушки выплёскивается, выходит, не ушёл он?
Ду внимательно уставился на Вачиравита, словно ожидая увидеть правду в его лице, но Вачиравит щурился в ответ, пытаясь прочесть хоть слово по чересчур неповоротливым губам демона. А у меня слова застряли в горле, потому что я только что наконец собрала у себя в голове схему устройства мира. И как раньше не поняла такую простую мысль⁈ Должно быть, это всё лианы.
— О Великий Ду, — заговорила я, с трудом справившись с волнением, — а не можете ли вы стать амардом?
Я не сразу поняла, что за звук слышу, похожий на стук возмущённого ежа, но потом догадалась, что Ду смеялся.
— Могу, как не мочь! — воскликнул он, когда первый приступ хохота прошёл. — И обязательно стану!
— Скоро? — уточнил Чалерм. Судя по горящим глазам, его этот вопрос тоже сильно заинтересовал.
— А кто же сейчас скажет? — фыркнул Ду. — Может, через три человеческих поколения, а может, через дюжину. Смотря как почитать будут. Пока что вон в деревне храм небесным богам поставили, а про нас говорят, что мы людей крадём, хоть это махарьятские проделки.
У меня аж дыхание перехватило от такой вести.
— Так вам, чтобы стать амардом, человеческое поклонение нужно?
— Ну а ты как думала, махарьятта? — хмыкнул Ду. — Не из яйца же амарды появляются. Вот начнут люди носить подарки к дереву какому или камню, так, поколение за поколением, из него амард и вырастает. И из демона так же.
Я припомнила историю про канат-призрак, который стал в итоге хозяином озера. Неужто потому у хозяев мест и черты схожи? У амардов-то лица совсем, как у людей, а вот эти губастые и глазастые — переходная ступень? Так если подумать, а в чём же отличие амарда по сути, кроме лица?
— Но вы уже сейчас можете раздавать махару, — вперёд меня успел Чалерм. Ох и схоже мы мыслим! — Почему бы вам не заключить союз с каким-нибудь кланом махарьятов, которым она нужна? Разве для этого надо становиться амардом?
Великий Ду посмотрел на Чалерма так, словно тот был шматом говядины, что никак не уварится до мягкости, когда уже от голода живот сводит. Учёный аж попятился.
— Махару ему подавай, — проворчал Ду и покачал головой. — Вот такие вы, люди нынешние, вовсе уж ничего не помните. О вселенском порядке небось и не слыхал никогда? Не может демон просто взять и назваться амардом да пойти людям махару раздавать. Людям вселенским порядком амард даётся за то, что они живут по совести и мировой закон соблюдают. На то благословение небес надобно! Тогда и облик амаржий снисходит, и мудрость великая. А ему — лишь бы махару гнали!
— Я только спросил! — поднял руки Чалерм.
— А вот я тебе и отвечаю, — не успокаивался Ду. — Вы пришли из клана, для которого вселенский закон — звук пустой. Лианами нас душите, из брата нашего силки проклятые вьёте, а ещё махару им подавай! Я тебе так скажу, любопытный человек: пока Саинкаеу не образумятся, никаких новых амардов вообще в мире не родится. А коли ваши лианы нас в покое не оставят, Великий Ду соберёт сыновей и братьев, дядьёв и племянников, и все мы придём на вашу гору с войной, и тогда мокрого места не останется ни от вас, ни от вашего амарда.
— Разве убийство амарда не нарушает вселенский порядок? — пискнула я, чтобы отвлечь его от Чалерма.
