— Малыш, ты не пожалеешь, там сауна, баня с соляным паром и бассейн с водопадом. Еда отличная, пять раз в день, фруктов тебе подкупим. О, кстати там отличные омлеты с начинкой, рулеты и картофель с грибами.
— Теперь понятно, почему ты выбрал эту горнолыжную мекку. — Смеялась она, услышав про картошку, — а то сауну он вспомнил, как будто её у тебя дома нет.
— Заяц, ты не только смышлёная, но ещё и страшно глазастая девочка. Обещаю, обед на солнечной террасе высокогорного ресторанчика с видом на гору.
— Уговорил. Мы что приехали?
Заметив, что он паркуется, спросила она.
— Да, придётся походить по этажам. Тебе, кстати, тоже необходимо купить вещи для поездки.
— Но Тина расстроится…
— Перебьётся, зато потом мы будем сидеть мышками приклеенные к ребёнку и к ней…
Поход по магазинам был плодотворным. Но не успели, рассовав сумки сесть в машину, Людмиле позвонил Костя.
— Я слушаю, — недовольно буркнула она, стараясь задержаться вне машины, подальше от мужа.
— Людмила Александровна, понимаю, что свинством занимаюсь, но тут такое дело. У друзей моих горе, помогите…
— Что там? Я с Эдом.
— Сегодня попали по страшному, непонятному состоянию в больницу. Не выживут. Муж и жена. Двое детишек, маленьких девочек, сиротами останутся.
— Но я не врач.
— Врачей хватает, только диагноз поставить не могут, не знают чем и как лечить…
— Хорошо, везите вещи пациентов и давайте адрес того места, где они были перед этим.
— А муж?
— Буду объясняться…
Не дождавшись жену в машине, Эд не поленившись вылез наружу.
— Заяц, что за шатания?
— Эд, нам нужно заехать в одно место…
— Зачем?
— Костя просит помощи…
— Уже и Костя…, это вообще-то как называется… За нашу милицию здоровья не хватит работать. Им понравилось, как я посмотрю.
— Эдик, лапушка, там люди между жизнью и смертью болтаются, есть шанс двум девочкам сиротками остаться.
— Менты прилипли к тебе липучкой… Я вообще-то рассчитывал на это время совершенно на другое…
— Я тоже рассчитывала, — вздохнула она.
— Ладно, поехали. Только я есть хочу.
— Мы быстро. Вот адрес.
— Надо же развлекательное заведение. Это что?
— Его владельцы сейчас умирают в реанимации.
— Кто их?
— Сейчас посмотрим…
— Скучно жить становится. За деньги люди в крыс превращаются. Причём на каждом шагу.
У клуба уже ждали их Костя с Семёновичем. Костя всё время курил и поглядывал на недовольную физиономию Эда. Он комкал в руках небольшой свёрток и Люда сообразив, что это, потянулась за ним.
— Это оно? — забрала она у Семеновича вещи.
— Да. Нам идти с вами?
Люда оглянулась на Костю, тот топтался подальше от Фёдорова, ловя каждое её слово.
— А как же…
Пройдя в зал, они сели за дальний столик. Эд, воспользовавшись случаем, поманив официанта, заказал ужин на всех. Люда, достав вещи, поднесла их к лицу. «Кафе, администратор, красивая женщина лет 30 и жена хозяина клуба. По приятельски пьют чай, болтают. Чай заваривает администратор. Ага, что там она подсыпает? Крысиный яд. Но это не один раз…, почти в каждый её приход сюда. А она появлялась здесь каждый день. Когда же влип в это ещё и муж? Вот оно, последний раз. Но что-то тут не так. Ему она сыпанула мизер, лошадиную дозу получила жена, а он отделался лёгким испугом. А ну — ка я посмотрю ранние сцены… Вот это да, администратор и хозяин любовники. А тут она решает избавиться от законной, чтоб занять её место…».
Откинувшись на спинку гнутого стула, Люда глубоко вздохнула.
— Заяц, попей водички, — поднёс Эд ей стакан.
— Спасибо, — благодарно посмотрела она на него. — В принципе ничего нового я вам добавить не могу. Поняли, наверное, сами ситуацию. Администратор расставила сети, он попался. Женщина набила аппетит и решила, что роль любовницы самое время сменить на законную. Ему сыпанула для камуфляжа, а её травила при каждом удобном случае. Крысиный яд. Звоните врачам. А другу своему дайте в лоб, чтоб экзотических приключений в следующий раз не искал… Мужики, как кошки любят, чтоб их гладили. Им и на ум не падёт, что гладят и приучают не только для того, что любят, жалеют, а и для того чтоб поймать…
— А он точно не причастен к этому дерьму? — переспросил Семёнович.
— Нет. Красотка, решила всё сама. У него же жена молодая, чего этому ослу не хватало, — рассерженно шипела она, — нет стервозная баба поманила и он пополз…
Эдик, наблюдая за её горячим гневным шёпотом, посмеивался. «Интересно, что это она вдруг замолчала». Он проследил за её взглядом, который упёрся в красивую, белокурую женщину и чуть не подавился.
— Заяц, это она?
— Угу.
— Слушай, она нам ничего не подсыпала, а то мы тут лапки откинем?
— Жуй смело. Она нашей еды не касалась.
Посидели, поели, выпили кто сока, кто чая и Эд разбурчался демонстрируя своё неудовольствие:
— Так, менты, умерьте свои аппетиты и друзей выбирайте поумнее в следующий раз, — накинулся он на оперативников. — Всё, концерт окончен, мы торопимся домой.
Те и не перечили. Переглядываясь помалкивали.
Возвращались молчком. Это потому, что Эд, изображая обиду, всю дорогу молчал. Люда предугадывая, что так и будет села назад. Мудро изображая сонливость, посмеиваясь себе в кулачок. «Пусть за дорогу выпустит пар и остынет». Когда машина вкатила во двор, плотнее закрыла глаза. Она чувствовала, как он обернулся к ней, но будить не стал. Выйдя и открыв дверку, повздыхал и, подняв на руки, понёс в дом. Не выдержав, она обвила его шею руками и припечатала поцелуем губы.
— Мадам притворилась…
— Ага. Мне так хотелось покачаться на твоих руках. В спальню я поднимусь сама, а ты разберись, позвонив, с родителями. Мне жаль Тину, она не заслужила.
— Замётано. Беги, только не через три ступеньки.
Тина покричала, не без того, потом смирилась, спросив, когда улетают? И поняв, что завтра обещала пожаловать утром с подарками. Эд не возражал. Люда закрыла доступ отрицательной информации к себе и из себя. «Если уж отдыхать, значит отдыхать». Праздник начался с самого начала, то есть с посадки в машину и поездки в аэропорт. Они, забравшись на заднее сидение, целовались всю дорогу, полёт тоже был не таким нудным, как когда они летали в командировки. Эд, весь полёт, обнимая, шептал, разные приятные глупости и целовался. Горнолыжный курорт встретил белым снегом, ярким солнцем и новогодней иллюминацией на елях.
— Как красиво! — замерла Люда. — Зима, как в сказке. Заснеженные горы. Пряничные домики в сугробах.
