понимал.
— Меня разрывает на части, когда она не со мной рядом, а где-то там, — и он кивнул в сторону дверей, — а она мне говорит — подожди, Рэтар, это пройдёт. Ещё немножко и я перестану мучить тебя. Завтра тебе станет легче. И она говорит это с такой болью, Тёрк, словно живёт этим ожиданием, что завтра наступит и я сломаю её, расколочу вдребезги… она мне это говорит и я вижу, как она в этом тонет. А я просыпаясь, не открываю глаз, слушаю её дыхание, тепло это рядом… и страшно. И она молчит, я сегодня видел, что могу узнать, но она закрылась, а я побоялся дожать. И я хочу понять, узнать, что с ней такое случилось, что разбило её так, но безумно страшно, потому что я не вынесу её боли, свою могу, а её нет.
— Тогда жди, — ответил Тёрк. — Ты умеешь. Ты терпеливый. Если не можешь доказать словами, то у тебя есть время… если завтра, которое она ждёт, не наступит завтра, или ещё через день, или через лунь, или через тир, два, пять, десять, сколько отведено? Может ты сможешь доказать ей, что не надо ждать. Или, если это завтра придёт, то она будет права. И значит ты её разобьёшь, сломаешь. Ты не можешь ничего поделать с тем, что было с ней там, в её прошлой жизни, но ты отвечаешь за то, что сейчас. Делай, делай её счастливой. Можно бесконечно потом о чём-то сожалеть, но сожалением ничего не исправить.
Они помолчали, потом Тёрк ухмыльнулся:
— А то будешь, как Роар. В воду нырнул, а вынырнуть не получилось. Вытащили его, а он до сих пор не понял, что произошло, — мужчины ухмыльнулись.
— Элгор тоже влюблён в белую ведьму, — проговорил Рэтар.
— Что? — уставился на брата Тёрк. — Вы ошалели все, что ли?
— А ты нет? — спросил Рэтар став, серьёзным, но старший брат выдержал его тяжёлый взгляд.
— Я никогда не скрывал своих чувств к Хэле, — возразил Тёрк. — И если бы ей нужен был я, если бы я почувствовал от неё разрешение идти дальше, то я не стал бы, как ты, ждать, чтобы Хенгу её к себе прибрал почти. Я бы бросил всё и забрал бы её. И от себя бы не отпустил, хоть миру конец бы пришёл. Я терял. Второй раз не допустил бы.
Рэтар знал эту угрозу, знал также, что Тёрк пытался добраться до Хэлы… в благословение Тэраф Рэтар почти её потерял. Он знал, что если бы Тёрк добился от неё взаимности, то он бы действительно забрал бы ведьму и Рэтар не смог бы его остановить. Феран порвал бы связь слова, отпустил бы Хэлу.
— Но она твоя, — пожал плечами брат. — С этим глупо спорить. Поэтому я просто буду тем, на кого она может положиться, если плохо будет. Буду её семьёй. Тем, кто за неё в клочья даже ферана порвёт.
— Порвёт?
— Из последних сил, Рэтар, из последних…
Они сцепились взглядами. Потом Тёрк ухмыльнулся, а Рэтар кивнул.
— Чтоб меня, — фыркнул брат, становясь самим собой. — Элгор тоже умом поплыл? Откуда ты знаешь?
— Хэла сказала, — ухмыльнулся феран.
— А может ещё кто? — спросил Тёрк веселясь. — Не сказала?
В комнату зашёл Брок.
— Достопочтенный феран, Тёрк, — поприветствовал он мужчин.
— А ты, малец, может тоже ведьму любишь? — спросил командир грозно и Брок обомлел, выражение лица стало ошалевшим, он в ужасе глянул на ферана, видимо предположив, что ввиду имеется Хэла.
— Ты с ума сошёл, танар? — выдавил он из себя.
— А что, она девка, ох, вкусная, — бухнул Тёрк, — маленькая такая, светленькая, ладненькая, да и возраст у неё с твой, нет?
— Ты про белую что ли? — удивился Брок, но тут открыл рот понимая, что лучше бы догадку оставил при себе.
— А ты про чёрную? — Тёрк встал.
— Я не… отец, я не… — Брок глянул на Рэтара полными ужаса глазами и поправился. — Достопочтенный феран.
— Тёрк, хватит, — мотнул головой феран, улыбаясь и давая понять сыну, что всё хорошо.
— А что? — брат глянул на него.
— Слушай, Тёрк, если ты не выспался — то иди отдохни, а? — но тут Брок сам перешёл в нападение. — Я как раз пришёл тебя сменить.
— Он переспал, — отозвался Рэтар, ухмыльнувшись.
— Что? — возмутился Тёрк.
— Всю ночь храпел на привале, — он головой кивнул в сторону дивана, — скажешь нет?
Старший брат хотел что-то сказать, потом примирился с тем, что его подловили и поправил:
— Не всю!
Все трое рассмеялись.
— Ну, раз поспал, — Рэтар встал из-за стола. — Давай, покажи мне, как ты там ферана рвать собирался, а?
Тёрк ухмыльнулся и вышел в коридор.
— Я хотел завтра уйти чуть раньше, можно? — спросил Брок, когда Рэтар почти вышел в коридор за братом.
— Благодарность?
— Да, я привык, как Тёрк, каждый тир, — кивнул юноша.
— Хорошо, — улыбнулся Рэтар сыну.
— А ты будешь или? — парень стушевался.
— Да. В этот раз мне есть за что поблагодарить, — ответил феран.
— За Хэлу? — улыбнулся Брок, но тут же понял, что перешёл черту, испугался и замялся. — Прости… а… простите, достопочтенный феран.
Юноша склонил голову в почтении.
— За Хэлу, — прошептал Рэтар, улыбнувшись, потом положил руку юноше на плечо и сжал его. — И всё хорошо, не переживай. Пойдём, тебя тоже погоняю.
Сын поднял на него глаза полные радости и согласно кивнул.
— Как птенец там твой? — спросил феран, выходя в коридор и махая страже, что могут идти.
— Хорошо, — отозвался Брок. — Пухом покрылся весь. И он не мой, а Хэлы.
— Неужели? — ухмыльнулся Рэтар. — А мне кажется определённо твой.
Спустившись вниз и пройдя по коридору, феран краем глаза заметил сидящего у Миты Роара:
— Роар, хватит в юбки мамки рыдать, — прижал он тана. — Давай, тащи сюда свою несчастную задницу!
— А? — с вопросом отозвалась Мита, но Роар уже выскочил в коридор, совершенно не понимая того, что происходит.
Во дворе всё ещё лежал снег, за ночь его немного подморозило, поэтому верх покрылся коркой, хрустящей под ногами, но сейчас мороз стал отпускать и снег становился мокрым. Рэтар слепил слих и с силой швырнул его в голову Элгора, стоящего на другой стороне двора, у входа в харн, разговаривающего с наложницей.
Бронар взвился, ругнулся, но обернувшись и увидев, что снег в него кинул феран, сдержался.
— Иди сюда, страдалец, — ухмыльнулся Рэтар.
В этот момент возле загона с харагами взвизгнула радостно Хэла, все обернулись на неё, а она в этот момент сгребла в объятия старшину, который стоял совершенно не в себе и с ужасом смотрел на ферана. Хэла поцеловала
