но сколько в ней было горечи от того, что так случилось, — Роар поднял глаза и встретился взглядом с таном. — Рэтар… я сам никогда не смогу себе этого простить. Никогда не прощу, если Хэла умрёт.
Кровь стучала у Рэтара в голове, боль была невыносимой, до воя дикой, в глазах была темень.
— И эти, — Роар зло мотнул головой, лицо его исказил гнев. — Как я могу доверять свою жизнь тем, кто так поступает с кем-то живым, с кем-то кто спасает их жизнь, а в благодарность — страшная жестокость… это из-за неё в Шер-Аштар так мало убитых, она поставила там барьер и ты бы видел этот барьер, Рэтар. Я таких даже у верховных магов не видел! Её ранили и они просто кинули её в грязь, к мёртвым! Ну и что, что живая, ну и что, что дышит — серая же, чёрная ведьма… разве она человек?
И Роар сжался, зажмурился, а Рэтара ударило наотмашь — Хэла спасла Роара, Хэла спасла Роара через силу чрева… Хэла и Роар. И… Хэла поэтому ушла? Хэла должна была быть слабой после спасения Роара, почти умирать. Но Хэла была в сражении Шер-Аштар? Её ранили? Лежала с мёртвыми?
Он тоже зажмурился, а когда открыл глаза возле у изножья кровати увидел Тёрка. Мужчина был таким же бледным, как и Хэла, на его лице было такое полное сожаления и печали выражение, что становилось не по себе, от этого безмятежного созерцания.
— Тени-таки забрали? — спросил он скорее у самого себя, чем у находившихся здесь мужчин.
— Тени? — горько усмехнулся Роар, прорычал. — Люди, Тёрк, люди её забрали… если бы в ней не теплилась жизнь, я бы разнёс всю заставу и отряд Карда. Уничтожил бы каждого.
— Что? — Тёрк в непонимании уставился на сидящего к нему спиной митара. И Рэтар понимал, что всего мгновение отделяло старшего брата от безумия яростной вспышки, несущей только неотвратимую смерть.
— Тёрк, — позвал его феран. — Отправляйся в Шер-Аштар. Я хочу знать, почему имени Хэлы не было в отчёте. Я хочу знать, почему они позволили ей умирать, но не сообщили нам. Я очень хочу это знать. Имя каждого, кто виноват.
— Если не сдержусь — не обессудь, — и Тёрк осознал, лицо его стало свирепым, злым, хищным.
Рэтар кивнул, соглашаясь. Ему было плевать, если брат уничтожит весь отряд — выжили после нападения, не спасуться от всепоглощающей смертоносной ярости Тёрка.
— И ещё, — старший брат остановился у двери, — Она просила меня, как Роара спасла… если тени её заберут, сказать тебе, что ей жаль.
С этими словами он вышёл и ферана передёрнуло. Он снова перевёл взгляд на Хэлу.
— Иди, Роар, — попросил он.
— Тан, я, — начал было митар, но слушать больше ничего не хотелось. Хотелось тишины.
— Иди, — феран сорвался на рычание. — Я тебя очень прошу, уйди, Роар. Уйди. Просто встань и выйди.
Митар с трудом встал, направился прихрамывая к двери.
— Я не заметил, понимаешь, я не заметил, что её нет. Я должен был, но… — с горечью проговорил феран, потом обречённо мотнул головой. — Иди…
Когда Роар вышел, Рэтар взвыл и разорвал нить.
Всё это время без неё, он так надеялся, что станет легче, что она отпустит его, эта женщина… Надеялся, что вздохнёт, наконец, без неё, что пройдёт, но нет. Нет…
Никогда за всю жизнь Рэтар не стремился вернуться домой. А тут тянуло назад — к ней тянуло. И он вернулся, и не понял, что её нет. Совсем нет. И было пусто, без неё ему здесь пусто.
Рэтара столько времени душило её присутствие. Он проклинал свою слабость перед ней, и хотел освободиться, но вот она лежит почти мёртвая и он не знает, что ему теперь делать…
Ничто в этом мире не могло бы утешить его. Обречение, отчаяние, пустота заполняли его изнутри.
Он потерял свою несносную ведьму, он потерял Хэлу… нить разорвана, она умрёт, а он сойдёт с ума от этой боли.
— Хэла, прости меня, Хэла… не уходи от меня.
Конец первой части
